Она с победным, ликующим видом откинулась в объятиях маркиза, распахнула руки, предлагая всю себя, подставляя ему грудь и шею, но тот отпустил ее и, размахнувшись, с угрюмой решительностью ударил со всей силы ладонью по лицу, резко одернул ушибленную кисть. От его тяжелого шлепка принцесса шарахнулась в сторону и быстро заморгала в недоумении, не в силах осознать, что только что случилось. Ее кулак неосознанно медленно сжимался, рука потянулась к лежащему на подоконнике мечу, на что Борис Дорс решительно и угрюмо подошел к ней и молча ударил еще раз, по другой щеке. Она также молча отшатнулась, картинно упала в кресло и не в силах сказать ни слова, захлебываясь от распирающих ее безумия и ненависти, оскалилась, страшно и дико зашипела на маркиза. Моментально собравшись с силами, рассвирепев, вскочила, растопырив пальцы, бросилась на него, чтобы впиться ногтями ему в лицо, выдавить ему глаза, разодрать щеки, рот и шею, напиться его кровью, разорвать его живьем на куски и съесть. Но Борис Дорс не испугался, вскинул руку, с силой толкнул ее ладонью в здоровое плечо, отпихнул от себя так, что она упала на подломившихся коленях и разлеглась прямо перед ним на мягком толстом ковре. Облокотилась на руку, выжидающе уставилась на него, ожидая, что он будет делать. Пылающая ненависть в ее глазах сменилась каким-то диким, внимательным и жадным, звериным, интересом. Маркиз содрогнулся: ему стало страшно от того, как он ошибался в этой жуткой, сумасшедшей, сейчас исполненной этой адской безумной, разгоряченной, почти что животной, похоти женщине, а еще больше от того, что сожалеть об этой ошибке было бесполезно, а отступать поздно и некуда.
- Ты! - снова зашипела, оскалилась принцесса Вероника, выпячивая вперед грудь, чтобы он снова ударил ее, на этот раз уже ногой, что он уже было и собирался сделать. Пнуть ее сапогом, как он умел, с размаху, со всей силы, за то, что даже в таком положении она опять издевалась, провоцировала его, играла с ним. Но что-то совсем иное брало верх в его душе. Чувство ответственности и долга, что проснулось в его душе при их свидании в его кабинете и окончательно утвердилось, когда он стоял и размышлял у горящего дома Люсии Ринко. Чувство исполняемого служения, понимания, что Господь Бог не случайно призвал его после стольких лет отупляющего бессмысленного бездействия, не просто так даровал им с похищенной им же шестнадцать лет назад из приюта святой Елены, ставшей впоследствии герцогиней, девочкой, взаимные чувства и так замысловато пересек их пути, все же пересилило его злобу, смятенные, сиюминутные стремления и мысли, едва не поколебавшие его решительное и храброе сердце. Борис Дорс молча подошел к принцессе, толкнул ее, как она и хотела от него, но не с размаху, а лишь придавив ногой к полу так чтобы она почувствовала его силу.
- Мне больно! - воскликнула она с капризной, плохо скрываемой игривой обидой.
Он отпустил ее, протянул руку. Она схватилась за него здоровой, слабой человеческой рукой, всем весом налегла, чтобы он сам поднял ее на ноги и, отряхнув полы мантии и колени, встала рядом с ним. Ее лицо снова было спокойным и словно бы даже радостным, одновременно удовлетворенным и смиренным. Протянув руку, она молча подцепила локоть маркиза и склонила голову на его плечо, одновременно застенчиво и широко, ничуть не скрывая своих чувств, заулыбалась ему, как улыбаются на деревне доярки, подъехавшему к крыльцу попросить воды, молодому и статному рыцарю.
- У нас еще много дел, моя леди - твердо и вдохновенно сказал ей маркиз, пожимая ее локоть, переплетая с ней пальцы, заботливо гладя их - сэр Роместальдус выбрал нас с вами, и так сложилось, что мы встретились снова спустя столько лет. За то что я только что сделал, завтра, когда все это закончится, прикажите Августу арестовать меня и предать любой казни или пытке. А сейчас вы сами делегировали мне, Августу, Дугласу и Симону полномочия, так что извольте тоже следовать инструкциям, которые мы разработали, чтобы привести вас на герцогский престол Гирты.
- Борис... - как будто одновременно смеясь и плача, воскликнула, всплеснула руками, из всех сил обняла его принцесса, прижалась лицом к его груди, энергично тряхнула головой, прихорашиваясь, оправила растрепанные волосы, потянулась губами к его лицу - Август идет к черту... что вы за человек! Что за глупости вы говорите!
Маркиз обнял ее за плечи и привлек, приласкал к себе.
- Стефания... - сжав зубы, сказал он ей ласково и твердо, коснулся ладонью ее горящей после удара щеки. Заглянул в ее глаза. Багровый огонь в них угас, остались только печаль, слезы благодарности и надежды.
***
Вокруг непроглядной багровой чащобой темнел лес. Сумрачные страшные тени метались между стволами в свете факелов в руках сопровождающих черный дилижанс полицейских. Придерживаясь за луку седла, Фанкиль вскинул ружье магистра Дронта, навел в темноту и нажал на курок. Со звоном щелкнула пружина, но выстрела не последовало.
- Это в его руках оно стреляло - показал оружие Даскину рыцарь.
- Да магия просто! - ответил тот - на костер таких!
Со всей поспешностью маленький отряд с дилижансом двигался обратно в сторону ферм Ринья. Миновав скалистые, поросшие густым еловым лесом холмы, спустился в низину, где протекал ручей. Впереди и немного сверху, над деревьями светлели далекие сполохи пожара, но что горело конкретно, определить так и не смогли. Зайцы и белки выскакивали из мрака, убегая от чего-то страшного ниже по дороге, бросались под копыта коней, метались в темноте, со всех ног скакали прочь в сторону противоположную фермам и Гирте.
У моста, где Инга еще днем снесла ворота гравитационным ударом, лошади заартачились, отказались ехать на другой берег. Люди поначалу пытались стегать их плетьми, но когда Фанкиль спешился и подошел ближе, забросил факел на дорогу перед собой, все сразу поняли причину. Весь лес за ручьем кишел огромными и толстыми белесыми слизнями, что страшно извиваясь между корней и стволов деревьев, копошились во мраке ночной чащобы, подтачивая их. Ужасные, полные агрессии и запредельной ненависти булькающие и блеющие крики раскатывались по округе, глохли в багровой темноте. Какие-то черные тени, рывками метались между камней, прыгали, бросались, лягались копытами, но слизни присасывались к ним, вонзали в них свои ненасытные острые оконечности, валили, кучами наползали сверху, закручивались, подминая их еще бьющиеся в агонии тела, придавливали их своим омерзительным извивающимся ковром к земле. Наблюдая эту страшную картину, Вертура с волнением вспомнил Охоту и инцидент на холме у Бетонной баши, как тогда они все вместе с маркизом Дорсом, графом Прицци и свитой принцессы Вероники, сражались против черной козлоподобной саранчи.
- Это из ферм... - хмуро констатировал инспектор Тралле, оглядывая берег ручья и лес.
- Мы не проедем - похлопывая по морде, трепля за уши, пытаясь утихомирить упирающегося коня, покачал головой Фанкиль.
- Тогда обратно на Полигон, за Германом - мрачно поморщился инспектор - если Гирта уже погибла, мы ничего не сможем сделать.
- Это точно - согласился Даскин и выпустил черную стрелу в переползающего мост слизня, отчего тот забился в судорогах и свернулся в кольцо - мост так и оставим?
- Они точно не выживут без катализатора? - кивая на червей на другом берегу, уточнил инспектор - сожрут же все вокруг и что с ними делать?
- Без катализатора они не размножаются. Технология биотерминации, как раз на такой случай... - задумчиво ответил Фанкиль - но они могли и мутировать.
- Ладно, черт с ними, если что, зальют тут все газом и конец - махнул рукой инспектор - Эдмон, Марк, сожгите мост и едем.
Пока бездельник Коц разворачивал дилижанс, Вертура и Даскин спешились и, быстрыми нервными перебежками, похватав оставшиеся бутылки с зажигательной смесью, засветив фитили, побросали их на настил моста и по возможности на другой берег. Почуяв людей, слизни возбудились еще больше. Поднимая свои страшные слепые, с округлыми пастями, полными острых желтоватых зубов морды, заплясали в своем чудовищном и одновременно завораживающем танце, устремились к своим новым жертвам непреклонным, завораживающим своим гадким видом, потоком так страшно и стремительно, что полицейские едва не бросились наутек от охватившего их ужаса и омерзения.
