Жрец ничего не ответил, продолжая смотреть на Михаэля, будто он осквернил храм. Может, так оно и было.

— Ну, как знаете, — пожал плечами Аустенос и вышел вслед за Аделайн.

Насвистывая, принц гулял по улочкам Верберга. Его и городом-то было сложно назвать. Хлипкие домики прятались среди деревьев или в них самих, так что создавалось впечатление, что идешь просто по лесу. Единственным напоминанием о цивилизации были мосты через речушку, название которой Михаэль не знал. Он шел, сам не зная куда, и без особо интереса разглядывал мощенные морскими камнями улицы, ведущие в лесные чащи. Как тут можно жить? Замок Эйон-иссе, северной столицы, Анлос, чьи яркие башни были видны издалека, молодой Аливьен-иссе, Аланда, наполовину находящаяся под водой… и Верберг! Верберг, главный замок которого был меньше конюшни Анлоса.

Ничего, империя поменяет всё. В этом Михаэль был свято уверен.

Астрея передала ему эту идею. Империя Света станет великой, захватит все западные земли любой ценой. Она уже начала это делать. Остался лишь Верберг, пустыни Инити, просторы за Аландой, северные земли, которые Михаэль жаждал сровнять с землей, а потом — долины за горами Мийэрдина, занятые лишь глупыми зверушками. Она станет великой… Земли Запада и Востока схлестнутся в вечной схватке за власть. Как говорил Темный король…

— Да брось, не говорил я такого, — прозвучал голос около уха. Михаэль вздрогнул. Рядом шел Майриор, одетый в традиционное платье эльфийского мужа и сливавшийся с толпой. Принц немедленно опустил взгляд и процедил:

— Что вы тут делаете?

— У моего друга свадьба, разве я могу ее пропустить? — беззаботно откликнулся Темный король, взяв его под руку. — Это ведь такое счастье! Счастье, Михаэль! До гроба!

— До ее гроба, — не преминул заметить любящий правнук.

— Ну почему же? — зашептал Майриор.

Темный король, правитель чуждой Свету Стороны, частенько приходил в Анлос подействовать на нервы леди Астрее и выходцам серебристой крови. Михаэлю он даже нравился, принц чувствовал в Короле родственную душу. Та же леди Астрея в корне отличалась от него, будучи до невозможного пресной и скучной. Конечно, присутствие Короля создавало угрозу благополучию империи, но Михаэль любил те дни, когда Анлос или Эйон-иссе озарялись призрачной луной.

— Что вы хотите им сказать?

— Я хочу предложить сделку, — заявил Майриор. Они завернули на другую улицу, более темную. — Ну, так, формальности, как ты говоришь, я все сделаю даже в случае твоего отказа. Так вот. Эта твоя Аделайн — премилая девочка, эльфийка. А мне очень нужна эльфийка для экспериментов. Она не пострадает, как бы тебе этого ни хотелось. Но я вполне могу сделать ее бессмертной. Что скажешь?

— Зачем мне ее бессмертие? — фыркнул Михаэль.

— Ты ж мой потомок, почему такой глупый? — раздраженно ответствовал Майриор, сверкая безумно-голубыми глазами. — Тебе охота бесконечно жениться? Женись один раз и делай всё, что хочешь, эта Аделайн и вякнуть не посмеет.

Принц хмыкнул. До него дошло.

— Заманчиво…

— Конечно. Я ведь тебя понимаю, Михаэль, — Темный король ободряюще хлопнул принца империи по плечу. — Представишь меня своим другом? Хочется подействовать на нервы Астрее.

— Вы совершенно не изменились, — заметил Михаэль. — Может, скажете, где мой настоящий друг?

Майриор остановился.

— Спит в парке на скамейке, — сообщил он. — Альба Мэйбс, Альба Мэйбс… Ты ему не говори, но он через лет пятнадцать-двадцать женится на девице с Аланды, Йонсу вроде бы, хотя все может поменяться. Потом начнется война… Недолго ему осталось, к сожалению. А вот его женушка всех переживет. Так что, по рукам? Не думаю, что эльфы настолько сложны. Я изучу Аделайн за пару минут, она станет бессмертной и свободной, как птичка в полете.

— Мне все равно, — фыркнул Михаэль. — Делайте, что хотите. Единственное, мне бы не хотелось, чтобы об этом узнала леди Астрея.

— Ей будет все равно, — пообещал Темный король. — Абсолютно точно. Думаю, бессмертие твоей жены придется ей по вкусу. По рукам? — Майриор вынул руку из кармана, и бледная ладонь повисла в воздухе.

Михаэль последний раз окинул взглядом черты лица Темного короля, столь похожие на его собственные, и пожал руку.

— Чудно, — сказал тот и растворился в воздухе, а в воздухе разлился раскат грома. Начался дождь. Ощутив холодные капли на щеках, Михаэль Аустенос побежал в сторону дворца Верберга.

========== Часть 3. О предательстве и сожалении ==========

В то утро, словно по волшебству, непогода отступила, сменившись ясностью неба и жаркими лучами. Дожди ушли на восток вместе с ветром. Залив ласкал побережье эльфийского поселения совершенно бесшумно, морская вода из серой превратилась в изумрудно-бирюзовую, приятно, пряно пахнущей водорослями. Михаэль проснулся от того, что ему стало душно и жарко. Над Вербергом стояло безветрие, что вкупе с летним солнцем создавало изнуряющую погоду. Масла в огонь подливала высокая влажность в городе; вырвавшись из пустых снов, кронпринц подумал о бане, на которую Верберг стал очень похож. Одеяло прилипло к телу, как вторая кожа, даже мысли стали жарки и обжигали. Скинув с себя ткань и оставшись совершенно обнаженным, Михаэль подумал: а не Темный ли король подкинул ему такую подлянку в день свадьбы?

Свадьба…

Михаэль внезапно ощутил такой прилив гнева, что вырвал подушку из-под головы и уткнулся в нее лицом. Ему явно не хотелось видеть никого и ничего. Все слова, которыми кронпринц убеждал себя в нормальности и неизбежности супружества с Аделайн, исчезли из памяти. Да что он сделал такого, что судьба подкинула брак по расчету с девушкой, которая выглядит в два раза младше его?! Злость взыграла в Михаэле; лишь когда лучи лазера пробили перьевую подушку насквозь и коснулись потолка, кронпринц заставил себя успокоиться. Долг. Таков долг перед Империей и Астреей. Отец, которого он совсем не помнил, желал бы того же. Мама же… Михаэль знал, какой несчастной стала Адора в браке. Иногда он задумывался, что был зачат насилием и именно этот факт наложил отпечаток на паршивый характер юного кронпринца. Михаэль Аустенос никогда не парил в облаках и даже к себе относился строго и честно. Пожалуй, в браке между ним и Аделайн более несчастливой станет последняя. Однако эльфийская принцесса связана таким же долгом. Как же мерзок этот мир, если даже любовь и семью принято строить на понятии долга!

«Пора вставать», — решил Михаэль и приподнялся на кровати. Стоило ему это сделать, как кронпринц оглушительно чихнул. Потом еще раз. И еще. Пока слезы не выступили из глаз и не зачесался нос. Михаэль ощупал подушку, содрогаясь от приступа. Да, так и есть. Перьевая.

— Идиоты, — пробурчал юноша, едва ли ни бегом направляясь к окну с целью его распахнуть. — Не знать, что принц Империи — аллергик…

Почувствовав легкое дуновение свежего воздуха на лице, Михаэль даже улыбнулся. После чего, пару раз вытерев назойливые слезы, потянулся к одежде. День предстоял долгий.

Утро прошло в беготне и всеобщей суматохе. К полудню Михаэлю хотелось стать монахом какого-нибудь провинциального храма и уйти в горы, познать безмятежность. Он уже ненавидел и себя, и свое происхождение, и эльфов, и свадьбу. Аделайн кронпринц возненавидел в два раза больше. Его драили, мыли ни один час, укладывали волосы, прикрепили ритуальную косу, нанесли краску на лицо, в которой он, по мнению Михаэля, напоминал клоуна. Нарядили в глупые, неуклюжие одежды — как Михаэль ни бился, против желания Астреи он пойти не смог.

Императрица прибыла около одиннадцати утра. Бледная, спокойная, словно мраморная статуя или снежная королева, фригидная и бесчувственная, в идеальном платье, с идеальной прической и идеальной улыбкой на неживом лице. Михаэль боялся ее с детства. Это жуткое существо называло себя его прабабушкой. Лишившись родителей, кронпринц вынужден был называть ее уже мамой — зачем? Настоящей мамой Михаэля всегда останется леди Адора, главный пример жертвы неудачного брака. И это странное желание Императрицы положило начало ненависти кронпринца к Астрее Аустенос. Она управляла его жизнью, Михаэль не знал настоящей свободы…