— Я владею силой апейрона и бессовестно богата. Кто кого будет защищать? Наверное, я тебя.

А еще она подумала, что просто замечательно иметь рядом такого человека: того, кого можно защитить и увлечь рассветом на другом конце мира.

========== Глава 5 Город имени северной розы ==========

15 число месяца Альдебарана,

принцесса Кэтрин Вилариас

Первой свело мышцу на левой икре. Режущая боль судороги пронзила ногу от лодыжки до бедра, сковывая движение.

Кэтрин Вилариас или просто Китти, держась за чудом попавшийся по пути бочонок побелевшими от напряжения и холода пальцами, барахталась в водах Сирмэна. Вот уже около получаса течение тащило ее на юг, в сторону скал. Течение не давало ни повернуться, ни сдвинуться, с безжалостной силой пригвоздив к покатому боку деревянного бочонка. Она боялась, что воды оторвут от него — тогда Вилариас не продержалась на плаву и пары минут. Волны, вздымаясь над головой, щедро окатывали ее солеными брызгами, и теперь Китти рассмеялась бы в лицо каждому, кто сказал бы ей, что путь по Сирмэну безопасен. Команда сумела провести корабль тем единственным путем, что не коснулся ни течения, ни скал, но ей явно не повезло, и мастерство капитана не избавило от вынужденного знакомства со всеми прелестями пролива.

Китти, то и дело скрываясь с головой в воде, понимала одно: ей нужно добраться до прибрежной зоны городов Хайленда любой ценой. Предательство королевства не должно стать сюрпризом для империи, Вилариас обязана сообщить о случившемся. Только потому что Синаана дерзнула напасть на представительницу ее рода — судьбы обитателей долины Китти нисколько не волновали. Но как это сделать, когда до берега мили пути, а течение не дает продвинуться в нужную сторону ни на метр? Не раз она пыталась вырваться из плена течения, но ее отбрасывало назад, засасывало в самую стремнину. Остатки мощи северного океана не желали отпускать. Ледяная вода заползала в рот, в уши, в нос, жалила солью глаза. Китти уже давно перестала что-либо видеть с достаточной четкостью, пальцы на руках вовсе перестали слушаться хозяйку. Она держалась за бочонок лишь благодаря родству с той, что когда-то создала этот мир.

Нет, существовала еще одна причина: северный замок на границе, где ее ждала дорогая Кестрель. Слишком давно они знали друг друга, чтобы Китти забыла об этом обстоятельстве. Много лет назад вырвавшаяся из-под опеки принцесса приплыла на родину Кесси, чтобы увидеть одно из сокровищ королевства — цепь вулканических остров и их столицу Тауру. В душу же запало другое, она забрала его с собой. Кестрель сделала блестящую карьеру, имея трех протеже разом: принцессу, кронпринца Михаэля и его старшего внука. Ей стала доверять даже императрица… А потом вдруг все разрушилось, как первый лед по утру, и жизнь раскидала подруг по противоположным границам Хайленда. Одну запрятала под непробиваемые стены храма, вторую же замуровала в снегах дозорного замка.

Разве Китти могла с этим смириться?

Она не видела ничего, кроме гигантских волн вокруг, набегавших одна за одной с неизменной монотонностью. Они напоминали стены храма, скрывавшие от нее мир. Такие же неумолимые, такие же безжалостные… Китти чувствовала себя жалкой щепкой, попавшей в гигантскую воронку водоворота. Достаточно одного сильного удара стихии — и Кэтрин Вилариас перестанет существовать. Не то чтобы ее это сильно огорчило…

Когда-то, давным-давно, она убежала, чтобы не вернуться и погибнуть в неизвестности. Сожгла все мосты, обрубила связи. Не оставила даже записки. Бросила все, чтобы оказаться свободной в бесконечных смертных землях по ту сторону портала. Надеялась, что отпустят и забудут — ее, величайший позор императорской фамилии. Но семья серебристой крови никого не отпускает просто так. На что Китти рассчитывала тогда, зная историю предков, раз за разом попадавших под протекцию Короля и становящихся предателями в глазах родичей? Михаэль и Астрея Аустены собрали лучших меморий империи, чтобы поставить зарвавшуюся принцессу на место. «Найти и вернуть живой» — такой приказ получили Кестрель, Йонсу Ливэйг и некоторые другие, не столь важные. Нашла — Ливэйг, вернула — Кесси, пообещав быть верной до конца. Китти приняла клятву, Кестрель же сдерживала ее спустя десятки человеческих жизней. Неужели Кэтрин Вилариас сломается и окажется хуже простолюдинки? Нет, она не сдастся.

День был пасмурный, небо скрывали тучи, превращая воды пролива в мутное серебро. Дул пронизывающий ветер, срывающий с волн пену. Китти не знала, куда ее несет Сирмэн. Ей хотелось отпустить руки. Она не чувствовала тела, и только щеку покалывало морозом от бесконечных порывов холодного ветра. От равномерного покачивания тошнило. Но она продолжала держаться.

Китти думала о том, что порт северного замка не дождется своего корабля. «Восход» канул в небытие, как и его команда. Там, конечно же, поймут, что случилось что-то неладное, но репутация Риорре не оставит простора для раздумий о причинах неприбытия. Решат, что корабль поглотил очередной шторм. Так решат все, кроме Кестрель, слишком умной, чтобы поверить в это. Кестрель… Наверное, она являлась единственным человеком, перед которым Кэтрин Вилариас чувствовала вину. Не перед императрицей или кронпринцем, возлагавшими на Китти все надежды, не давно умершей матерью, не отцом, с которым принцесса не пожелала увидеться ни разу, не главным меморием храма. Перед Кестрель из Тауры. За разрушенную карьеру, семью и просто сломанную жизнь.

Услышав рядом короткий сильный всплеск, отличавшийся от привычного ритма волн, Китти с усилием открыла глаза, отлепив лицо от бока бочки. Волны, как гигантские покатые холмы, продолжали вздыматься вокруг. Еще один всплеск. Китти вывернула голову вбок, настолько, насколько могла, не рискуя сорваться. Вокруг была лишь вода, ни следа берегов. Значит, или судно, или морской зверь. Но какое судно решилось бы зайти в столь бурное течение? Китти вновь услышала всплеск, более громкий, чем предыдущие, и поняла, что по левую сторону рядом с ней находится живое существо. Она успела развернуться как раз в тот момент, когда тусклая вода поглотила кислотного оттенка хвост. «Русалка? Или сирена?» — подумала Китти. Чем защититься? Тело сейчас больше напоминало безвольный лоскут, повисший на бочке.

Очередная волна окатила ее с головой, и когда Китти сумела открыть глаза, то поняла, что русалка, создание Тьмы, смотрит прямо на нее, замерев в паре метров от бочонка. Виднелась только непропорционально большая голова с ярко-синими провалами вместо глаз. В них совсем не было радужки, цветной зрачок разросся так, что глаза напоминали бездушные блестящие стеклышки. Таковы глаза всех обитателей Синааны. Китти, сглотнув, прохрипела что-то вроде приветствия, хотя знала, что ее не поймут. Услышав человеческую речь, русалочка вновь скрылась в воде, взмахнув широким перепончатым хвостом.

«А ведь они хищники», — внезапно подумалось Китти. В детстве мать часто стращала ее рассказами о подлости существ Синааны; воспитавший кронпринц учил презирать их же.

Но беглая принцесса устала настолько, что сил на испуг и презрение просто не нашлось. Она вновь опала щекой на бочонок. Тело ниже груди перестало чувствоваться около часа назад — время осознавалось интуитивно, как и местонахождение. Любой другой на ее месте отправился бы к праотцам спустя двадцать минут; Китти продолжала жить. Мысли мерзли вслед нею, слипались в ледяные нити, как волосы. Ресницы покрылись инеем. Глаза закрывались; Китти понимала, что если сдастся на волю сна, то никогда не увидит нового рассвета. Она упрямо держала глаза открытыми, проваливаясь в полузабытье, и не слишком удивилась, когда русалка выплыла около нее. Безносое создание с перепонками между пальцев. Они походили на людей и выглядели так, будто над ними надругался всевышний разум. Китти молча уставилась на нее. Интересно, умеют ли русалки говорить? Может быть, она сможет вытащить ее из течения? Китти, поморщившись, приподняла руку и протянула в сторону существа.