— Кто второй в Гифтгарде? — шепотом спросила она у Леонарда.

— Вроде бы лорд Хезел.

Белладонна удовлетворенно кивнула головой. Хезела она знала лично и никаких проблем с выходцем из самого южного острова Таурского архипелага не предчувствовала. Этот рыцарь не раз доказывал свою исполнительность. Исполнительность же не позволяла ему стать комендантом Гифтгарда. «Замок наш», — мелькнуло в голове. Тысячи рыцарей встанут на стороне Белладонны — больше, чем у всех остальных. Именно Оссатура испокон веков обеспечивала королевство воинами. Залив Теней будет захвачен первым, и вся мощь перейдет к ним в руки. После же падет мерзкая предательница, обосновавшаяся в пустотах забвения.

— Прекрасно.

— Ну, я бы не сказал. Воин он паршивый.

— Нам не нужен воин, нам нужен сладкоголосый демон, — отрезала Белладонна. Как многое изменилось. Еще пару лет назад она бы скорее откусила себе язык, чем сказала подобное.

Улица увела их вниз, под землю.

Хезел нашелся в одной из казарм Гифтгарда. После боя у Анлоса Хезел лишился и оружия, и доспехов, и кузнецы замка только сегодня сумели подогнать доспехи под громадное тело полукровки. Матерью рыцаря была мойра, отцом — гигант из пустынь, спрятанных за Золотыми палатами. Так говорил сам Хезел. Белладонне казалось, что рыцарь приукрашивает — мойры недолюбливали другие расы. Как бы то ни было, рыцарь из Тауры относился к Валентайну с почтением, к самой же Белладонне — с трепетом.

Увидев Донну, Хезел едва не сломал пальцы кузнецу, что налаживал механизм, в попытке жеста приветствия. Толстые губы растянулись в улыбке.

— Миледи! — пробасил он. — Лорд Леонард!

— Приветствую вас, лорд-командующий, — с усмешкой поздоровалась Белладонна.

Бледная кожа Хезела запунцовела.

— Ох, я бы рад, Донна, — сказал он. — Только, боюсь, лорд-командующий теперь Гранд. Жаль почившую леди…

— Боюсь, лорд, комендант теперь вы, — жестко сказала она.

Кузнец навострил уши. Хезел, не понимая, хрипло выдохнул:

— Простите?

Леонард выступил вперед.

— Лорд Гранд поступил весьма недостойно, напав на леди Белладонну с саблей в руках.

— Да быть не может! Лорд никогда бы… Вы что же, убили его, лорд Леонард?

Все это прозвучало донельзя комично.

— О да, лорд Хезел, — произнесла Белладонна. — Лорду Гранду улыбнулась удача: он погиб от клинка Лео.

— Повезло бы ему чуть больше, и он бы умер от вашего клинка, моя Донна, — заметил Лео. — Предательство всегда наказуемо, не так ли, лорд?

Тут Хезел громким басом приказал кузнецу выйти вон. Беглый майоминг, прижимая к тощей груди инструмент, немедленно удалился, оставив их втроем.

— Он немой, — пояснил Хезел. — Ничего не расскажет, а писать не умеет. Посмотрю я, что нарисует, если додумается! Дорогой Лео… Вы говорите о… о лорде Валентайне, ведь так? Мы слышали эту историю, признаться, даже несколько историй… Какая же из них истинна, миледи?

Белладонна сурово взглянула на новоявленного владельца Гифтгарда.

— Истина состоит в том, лорд, что я не позволю жить подлецам, покусившимся на Оссатуру. Я не позволю им жить, даже если не был прав Валентайн. Ни одна ошибка моего мужа, — так Белладонна называла его впервые, — не стоила бы тысячи жизней моего народа. Тысячи жизней! Я не смогу простить такого. Вы сможете, лорд Хейзел? Но Валентайн был прав. Он был прав, когда скинул этого ублюдка. Я видела своими глазами, как Майриор уничтожил нашу армию, потому что ему так захотелось. Это… это неправильно. Найдется ли на свете глупец, что посчитает это правильным? Нет, лорд Хейзел, последний известный мне глупец лежит сейчас у ворот Гифтгарда с отрубленной головой. Каково же ваше мнение о происходящем, лорд Хейзел? — Белладонна ощутимо напряглась.

Однако волноваться не было нужды.

— Жизни рыцарей Гифтгарда и моя жизнь, Донна, всегда были к вашим услугам. Не будем нарушать клятву.

Лорд Хейзел наконец поклонился ей в старинном приветствии — в том, каким встречали леди Сиенну, вернувшуюся из Чарингхолла.

Раздались хлопки.

Опешив, троица повернулась к дверному проему — там стоял щеголеватого вида мужчина с дорожной сумкой в руке. Темные волосы гостя, наспех собранные в хвост, топорщились во все стороны, глаза, опухшие, отливали краснотой. Их хозяин либо пил, либо плакал всю ночь — это сложно было разобрать Белладонне, никогда не делавшей ни того, ни другого. Она вновь приложила руку к груди, отдавая дань уважения Глубинному клинку королевства.

— Лорд Оррей.

Хезел и Леонард не торопились делать того же.

— Картина маслом, — едко произнес Ричард. — Здесь все такие верные и честные, я явно лишний, вы так не думаете? Дорогой мой Лео, еще немного, и ты убьешь меня взглядом. Не сказать, что сильно расстроюсь. Единственной причиной выступит, кто именно убил.

— Что ты тут делаешь?

Белладонна знать не знала, почему эти двое не выносили друг друга.

— Вещи собираю. Не видно? — Ричард насмешливо потряс сумкой, но Донна смотрела не на нее, а в блестящие глаза Клинка, адмирала и единственного чистокровного вампира в истории, добившегося уважения Короля. Они свидетельствовали, что их хозяин был явно не в себе. Ей начало казаться, что Оррей болен или просто неважно себя чувствует, например, выпил плохой крови или простудился. В нынешнее странное время Донну не удивила бы и болезнь Клинка Синааны.

— Крысы начали бежать корабля? — едко отозвался Леонард, но Белладонна остановила его рукой.

— Ты уходишь?

Ричард опустил сумку на пол и зачем-то полез в карман. Рука упорно попадала не туда.

— Верно подмечено. Я возвращаюсь домой.

Белладонна замерла, Хезел озадаченно закряхтел, и один только Леонард продолжил недоверчиво сжимать кулаки.

— Домой? — повторила она. — Но Кэрлима же…

— Ты не единственная, кто строит козни нашему распрекрасному Королю, пока его нет. Нитсу Кэйар шлет вам привет. Особенно Лео и его разбитому носу. Что бы вы здесь ни планировали, мне нет до этого дела, Белладонна. Королевство ничего не может дать мне со вчерашнего вечера. Если кому-то хочется знать, — с развязной улыбкой пропел Ричард, — что же случилось вчера — катитесь в бездну. Не буду это обсуждать. Скажу одно — хватит с меня. И перерождений, и Хайленда, и всех вас.

— Неужто мужика нашел? — съязвил Леонард, пока Белладонна пыталась понять, о чем идет речь. Ричард скривился. Она же только сейчас заметила, что под горло застегнутая рубашка скрывает ожог не до конца.

— Нет, милый, девушку.

— Скорее солнце воссияет над Синааной…

— Я бы не стала шутить на эту тему! — повысила голос Белладонна. Некоторые мысли закрались в ее голову. — Мы не держим тебя, Ричард. Ты волен уходить куда хочешь и когда. Конечно, жалко, что ты уходишь именно сейчас, но, в конце концов, и Клинки имеют право на нормальную жизнь. Надеюсь, у тебя все сложится хорошо, — честно понадеялась она, вызвав у Ричарда очередную болезненную ухмылку. — Если же нет… Ты всегда можешь вернуться.

Вампир, наконец, нашел в кармане то, что искал. В лицо Леонарду полетела брошь Клинка — опыт сыграл свою роль, и генерал поймал ее в полете. Прежде чем взбешенный Лео что-то сказал, Ричард выпалил:

— Если вернусь, то совершенно точно не мальчиком на побегушках. Каждый из нас отдавал сердце за желание, и что-то я ни разу не слышал, чтобы оно исполнилось хоть у кого-то! Гори оно все огнем, — он болезненно прикоснулся к шее и, подхватив сумку, вышел.

— Мразь заднеприводная…

Разговор оставил во рту Белладонны мерзкий привкус. Ричард вызвал жалость. Нет нужды скрывать: как личность он был омерзителен, но, задумывалась Донна, не Майриор ли привел к такому характеру? Если не можешь или не хочешь исполнять желание, нечего его обещать. Белладонна не знала, что алкало вырванное сердце вампира. Наверное, все то же: простое, сокровенное, как детская мечта Ситри или выкованная из обиды месть Валентайна.

Ричард говорил о воскресшей Кэрлиме, но Белладонна не видела смысла смотреть дальше границ Синааны. Замыслы других могут сбыться или не сбыться, не стоило зависеть от того, на что не можешь повлиять.