З о с и м а22
Я молодым сюда пришёл когда-то,
Чтоб подвизаться в тяготах земных.
Здесь нашего едва ль с десяток брата
Нагих молилось. Варниц соляных
Да промыслов доходных мы не знали,
Ютились в срубах тесных круглый год.
До смертушки зимою замерзали,
Судьбы своей не зная наперёд.
В пятнадцать лет всё вдруг переменилось.
Не чары ль то, и в силах ли людских?
Такое мне, да и иным, не мнилось —
Вознёсся камен град в пустынях сих.
П а и с и й23
Мы и сейчас своей судьбы не знаем.
Без воли Божьей, кабы то сбылось,
Чтоб край суровый обернулся раем —
Где столько люду Божьего спаслось.
З о с и м а
Насельников в обители немало,
Да все по кельям каменным сидят.
Монаху, старцу, разве то пристало,
Лелеему быть с головы до пят.
П а и с и й
Устав наш, брат, тяжельше не бывает.
И послушанья наши нелегки.
Но коли дух твой дерзкий изнывает,
Пещерку рой – то Господу с руки.
Молитвенными подвигами братий
Обитель даже малая славна.
З о с и м а
И дел Филиппа, и его объятий
Боюсь. Давно причастного вина
Из рук Филиппа я не принимаю.
Всё мнится мне, что он де чародей.
И впрямь пойду пещерку ископаю
Подале от Филипповых затей.
П а и с и й
В обитель мы пришли с тобою вместе
Не с нами ли тогда Филипп пришёл?
Закваскою он стал в опавшем тесте.
Ты с той поры на Фёдора стал зол
И порывался бить его за рьяность;
Безропотно обиды он сносил.
И дивная за ним водилась странность —
Он тем крепчал, чем больше тратил сил.
З о с и м а
Вот я и говорю: всё это чары.
П а и с и й
Нет, брате, это Божья благодать.
Господней волей монастырь наш старый
Сгорел дотла, чтоб камню первость дать.
Филипп-Феодор в те года лихие
Любовь к себе игумена снискал
Уменьями своими. Мы, нагие,
Ещё скитались между голых скал,
А он и лес валил, и печи ставил,
И нам свои умения открыл.
Не быв монахом, против всяких правил,
Над многими поставлен первым был.
Затем опять безропотно трудился,
Приня́вши постриг и Филиппом став…
То в кузнице, то в хлебне… И молился,
Безсчётно свой псалтырь перелистав.
З о с и м а
А мы себя в те годы, что ль, щадили?
В посте, молитве, праведных трудах
Не менее его поклоны били
И изнуряли плоть. И Божий страх
Нам ведом был не менее. А ныне
Игумен он.
П а и с и й
И, слышно, государь
Его к себе зовёт. Он нас покинет
И с тем уйдёт твоя слепая ярь.
П а и с и й
Зовёт в митрополиты.
З о с и м а
Епископов, что ль, мало на Руси?
Игумена к себе зовёт?! Поди ты…
П а и с и й
Не нам убогим тот расклад веси́.
Епископ Герман, тот, что на Казани,
Клобук и посох, бают, не приял,
Ослушался Ивана приказаний,
В опалу без прощения попал.
Филипп же с давних лет царю знакомец.
В покоях княжьих смолоду служил.
Его и вспомнил царь. Видать, что кроме
И некого. Филипп заворожил
Царя Ивана дивами своими,
Обитель превратив почти что в сад.
Поставил храмы каменны. Святыми
Соделал Соловки. Шумлив посад
Под стенами валунными устроил
И промыслы богатые завёл.
Мне по душе Филипповы устои.
З о с и м а
А я вот на него и ныне зол.
П а и с и й
Грешно, Зосима. Сколько лет минуло.
Душе своей дай, наконец, покой.
Избавься от бесовского посула
Далёких дней. Переверни, закрой
Злопамятства истёртую страницу.
З о с и м а
Казню себя, Паисий, но стучит
В висках обида…
П а и с и й
Зависть багряницей
Твой застит взор и злую нить сучит
Глубокой нелюбви твоей к Филиппу:
Не ты, а он Алексию24 был люб;
Не ты, а он высокий холм насыпал
Молитв благих, что не сходили с губ
Его, и вдохновляли слабых братьев.
Когда он строил, ты лишь причитал.
И храмов светлых дивное зачатье
Не ты, а он молитвой начертал.
З о с и м а
Он от начала нам простолюдином
Себя казал. Но в нём иная стать
Была видна. И вот боярским сыном
Он вдруг решил по поставленью стать.
Но долго же своё скрывал он имя.
Чего боялся? Мести ли, суда?
Он!? Колычев!? Кто из простых подымет
На род сей руку? Нет, не зря сюда
Бежал он. Знал ли кто до поставленья
Игуменом о нём хоть что-нибудь?
Дядья ж его высоким повеленьем
В Москве на плахе свой скончали путь.
П а и с и й
Я думаю, то знал Иона Шамин25 —
Филиппов изначальный духовник.
Да и Филиппа тайны тяжкой камень
Давил. В то дело сыск когда проник,
За ним вины и грана не открылось
В измене. И не стал бы государь
Изменщику являть такую милость —
Велик монастырю Иванов дар.
Уж двадцать лет как брат Филипп игумен.
Богатством личным монастырь вознёс.
И мнится мне, что был благоразумен
За годы те и щедрый царский взнос.
Судьбы его минувшей плотно дверца
Затем была закрыта, что был благ.
Не к почестям его тянулось сердце;
Хотел быть равным с нами. Он ли враг
Царю Ивану? Праведность Филиппа
Давно известна на Святой Руси.
Живёт его молитвой неусыпной
Обитель наша. Ты, брат, не тряси
Своей главою. Грешен ты, Зосима.
Тебя Филипп доселе привечал
И не губил. А злость, тобой носима —
Сподручница неправедных начал.
(В трапезную входит настоятель Соловецкого монастыря Ф и л и п п)
Ф и л и п п
Не прост в житейском сем водовороте
Путь твёрдости и кротости, не прост.
Не обо мне ли, братья, речь ведёте?
Смиренною молитвой в небо мост
Одною не построите. Деянья
Важны. Как добрый пахарь у сохи,
Чернец взрыхляет пашню покаянья
Отнюдь не только за свои грехи.
З о с и м а (отводя взгляд в сторону)
Позволь мне удалиться в келью, отче,
Пришло мне время на молитву стать.
Ф и л и п п
Иди, Зосима. Червь те душу точит.
Пребудет же с тобою благодать.
(З о с и м а уходит)
Ф и л и п п
Скажи, Паисий, не лукавь, ответствуй.
За что я так Зосимой не любим?
Ведь сколько пережили вместе бедствий:
И хлад, и голод, и пожарищ дым –
А в нём жива неправая обида.
П а и с и й
Он сознаёт свой грех, да мочи нет
Уврачевать ту язву.
Ф и л и п п Даже вида
Скрывать не хочет. Гибельных тенет
Он не боится разве? Путь далёкий
Мне предстоит и я, брат, не хочу
Оставить здесь и отзвук давней склоки.
Его простил я и опять прощу.
Пусть и меня простит он. Кротким нравом
Не славен он. Ну да не в том беда.
Нельзя монаху с этакой отравой
В душе своей ждать Божьего суда.
Теперь о деле. Государь-надёжа
Призвал меня, и может статься то,
Что братья на тебя сей крест возложат:
Беречь обитель – подвиг непростой.
А возвернусь в бесчестье и опале,
То всё едино быть тебе главой.
Ни радости во мне нет, ни печали.
Державы ради, дух смиряя свой,
С посланником царёвым отъезжаю.
Чай, разумом велик наш государь.
Уговорить его, Паисий, чаю
Не разделять страну. Давно косарь
Безносый в нашем стане промышляет.
Опричные лес рубят, да щепы
Уж больно много. Разве он не знает?
Владыки мира, чай, не все слепы.
Царя я помню мальчиком смышленым.
Проникшись смыслом царственных начал,
Он не бывал ни злым, ни раздражённым…
Я отроков разумней не встречал.
Когда же мать его свели со свету,
Он бедовал, и с тех далёких пор
Мечтал призвать обидчиков к ответу,
И взял себе в подручники топор.
Как не сыскать величия в гордыне,
Как на бревне меча не отковать,
Так он рассёк свою державу ныне —
А разделёну царству не бывать.
Паду пред ним, Паисий, на колени
И покаянно буду умолять
Опричнину избыть его веленьем,
Народу заедину стать опять.
И ежели откажет царь мне в этом,
То я, Паисий, не митрополит.
Уж лучше мне голодным да раздетым
Уйти в таёжный и безвестный скит.
П а и с и й
Не дай Господь! Одно меня смущает:
Немало уязвлённых пред собой
Увидишь ты епископов. Прельщает
Гордыня многих. Грех он не слепой.
Вселяется и в праведные души —
Нашепчет лесть и купит за гроши,
Храм зла восставит, храм любви разрушит
И злодеяньем дело довершит.
Ф и л и п п
Эк ты хватил. Не зависти боюсь я
Епископской. Не страшно за себя.
Не изрубил бы крепи царь да брусья
Державы нашей, головы рубя.
(В трапезную входит немолодой и н о к).
И н о к
Прости мя, отче. Там пред воротами
Ждёт человек, видать, простолюдин.
Не хочет разговаривать он с нами.
Тебя лишь хочет зреть. Пришёл один.
И н о к
В добротном одеянье
Да в сапогах. Мне был бы он отец…
Стар, но широк в кости.
Ф и л и п п
Какого званья?..
И н о к
То ль из крестьян богатых, то ль купец.
Весёлого приветливого нрава.
К тому ж твердит: тебя де он знавал
В твои младые годы. Нынче слава
Твоя его в дорогу позвала.
Ф и л и п п
Он невысок и светел волосами?
И н о к
Да, невысок, но сед совсем. Как лунь.
А ласковыми синими очами
На диво чист он и на диво юн.
Ф и л и п п
Назвался ль он?
И н о к
Сказал, Субботой кличут.
Ф и л и п п (взволнованно)
Поди к вратам, зови его скорей.
Я знал его и знал его обычай.
Пойду и в келье встречу близ дверей.
С Субботой я знавал иные выси,
Пока его я не оставил дом.
Веди же, брат, ко мне его.
(обращается к П а и с и ю)
Паисий.
Мы о делах договорим потом.
