Второе боевое испытание советским танкистам пришлось держать через год в степях Монголии. Это тоже очень далеко от Москвы.

Потерпев неудачу у озера Хасан, Япония решила «попытать счастья» на границах Монгольской народной республики (МНР). Это дружественное нам государство расположено в средней части Азии. На севере оно граничит с Советским Союзом, на юге — с Китаем и на востоке — с Маньчжоу-Го. В восточной части МНР поблизости от границы протекает небольшая река Халхин-Гол. Она впадает в пограничное озеро Буир-Нур. Вот этот район и избрали японцы для военного «опыта».

События начались 11 мая 1939 года внезапным нападением японцев на пограничные заставы МНР в двадцати километрах к востоку от Халхин-Гола. Силы были очень неравные, и группы пограничников монгольской народно-революционной армии после ожесточенного боя должны были отступить.

Нападая на МНР, японцы забыли, очевидно, о словах И. В. Сталина, который 1 марта 1936 года в беседе с американским журналистом Говардом сказал:

— В случае, если Япония решится напасть на Монгольскую народную республику, покушаясь на ее независимость, нам придется помочь Монгольской народной республике… Мы поможем МНР так же, как мы помогли ей в 1921 году.

Одиннадцать дней спустя, 12 марта 1936 года в Кремле был подписан протокол о взаимной помощи между СССР и МНР.

Еще через три года создалось такое положение, когда дружественному государству потребовалась наша помощь, и она была оказана без промедления. Подошедшие монголо-советские войска вступили в сражение с японцами. Бои продолжались несколько дней и привели к тому, что территория МНР была очищена от японских войск.

Однако японцы на этом не успокоились, объясняя свой неуспех простой случайностью. Им казалось, что все благоприятствует как раз им, а не нам. И это было верно. Место событий находилось в шестидесяти километрах от железной дороги на японской стороне, а на советско-монгольской — в семистах. Разница очень большая! Чтобы подвозить людей и боеприпасы, нам нужно было совершать на автомобилях по грунтовой дороге рейсы протяжением в тысяча четыреста километров в оба конца, японцам же — только сто двадцать. Местность за рекой Халхин-Гол была холмистая, кое-где покрытая лесами и, следовательно, удобная для постройки укреплений и обороны, по эту сторону Халхин-Гола простирались степи, укрыться здесь было очень трудно.

Казалось, сама природа подсказывала японцам, что обороняющиеся здесь не справятся и обязательно будут разбиты, нужно только собрать кулак побольше да покрепче. И генерал-лейтенант Камацубара, руководивший операциями японцев, быстро и решительно принимал всяческие меры для достижения успеха.

Но получилось наоборот.

22 мая на территорию Монгольской народной республики вторгается целая дивизия в полном составе. Ее отбросили.

Тогда Камацубара подтягивает из района Хайлара мощную технику — артиллерию, танки, бронеавтомобили, авиацию, и 28 мая снова бросает свои войска в наступление. И снова они оказались разбитыми.

После этого на фронте устанавливается на целый месяц некоторое затишье. Камацубара собирает еще большие силы. Новое наступление начинается 2 июля и скоро заканчивается для наступающих событием, которое вошло в историю под названием Байн-Цаганского побоища.

Байн-Цаган — возвышенность, на которой японцам было нанесено жестокое поражение.

Генерал-лейтенант Камацубара все еще не теряет надежды. В августе под его командованием собираются крупные силы — две пехотные дивизии, шесть кавалерийских полков, мотомеханизированная бригада с танками и бронеавтомобилями, тяжелая артиллерия, авиация. А люди какие в этих частях — всё отборные! С ними много можно сделать. Камацубара готов к новому наступлению.

Но тут в последней десятидневке августа происходит нечто такое, чего Камацубара не предусмотрел. Событие это можно сравнить лишь с тем, которое имело место более двух тысяч лет назад и известно в военной истории под названием «Канны».

Канны — небольшое селение в древней Италии. Здесь в 216 году до начала нашего летосчисления встретились два враждебных войска — римское и карфагенское. Римлянами поочередно командовали консулы Эмилий Павел и Теренций Варрон.

Во главе карфагенян стоял выдающийся полководец Ганнибал. Несмотря на молодость — ему шел только двадцать восьмой год, — Ганнибал уже одержал над римлянами две блестящие победы.

В третий раз снарядили римляне еще большее войско и двинули его против Ганнибала. Римская армия состояла из семидесяти тысяч прекрасно вооруженных бойцов, среди которых было шесть тысяч всадников. У Ганнибала было сорок тысяч пехоты и десять тысяч кавалерии, а всего пятьдесят тысяч человек — почти в полтора раза меньше.

И все же Ганнибал принял бой. Искусно маневрируя своими силами, он окружил римлян кольцом и уничтожил почти всех своих врагов.

Вот это и есть «Канны» — окружение противника и уничтожение его.

Мысль о «Каннах» пришла в голову командующему советскими войсками, ныне генералу армии Жукову, после того как японцы проявили крайнее упорство. Задуманная операция была блестяще проведена.

Ответное наступление советско-монгольских войск началось 20 августа 1939 года. Японцы неожиданно для самих себя оказались окруженными со всех сторон. Ганнибал бросил в тыл римлянам свою конницу — Жуков сделал то же самое. Только конница его была стальная — бронеавтомобили и танки. Более того, с самолетов были спущены еще парашютисты.

Восемь дней продолжалось наше наступление. С каждым днем огневое кольцо вокруг противника сжималось все больше. Японцы дрались отчаянно. Но на них с неба сыпались бомбы; отовсюду падали артиллерийские снаряды; потоками лились пули; шипели жгучие языки огнеметов; наседали стальные громады танков. Грохот орудий, треск пулеметов, крики, стоны не прекращались ни днем, ни ночью.

31 августа все закончилось. По предложению японской стороны и здесь — на далекой границе Монголии — наступило перемирие.

Слово Сталина было твердо выполнено.

Схема августовской операции у реки Халхин-Гол 20–31 августа 1939 года: 1 — граница между Монгольской народной республикой и Маньчжоу-Го, 2 — удары частей Красной армии и частей МНР, 3 — японские части.

Тысячи бойцов, командиров и политработников за действия у Халхин-Гола получили высокую правительственную награду. Самым выдающимся из выдающихся присвоено звание Героя Советского Союза.

Вот один из них — капитан Ильченко. Невысокого роста, с мягкими, приветливыми чертами лица, с тихой, спокойной, даже медлительной речью, он был грозою противника.

Среди танкистов, находившихся у границ МНР, Ильченко первый получил боевое крещение. В то время, в звании старшего лейтенанта, он был командиром танковой роты, входившей в состав танковой бригады комбрига Яковлева.

19 июня около полудня Ильченко получил приказ отправиться с небольшой частью своего подразделения к озеру Буир-Нур и оказать помощь отряду Прокофьева, на который наседали впятеро большие силы японцев.

Через две минуты шестерка колесно-гусеничных машин, вытянувшись в ленту, понеслась в северо-восточном направлении. Предстояло пройти более ста километров. С безоблачного неба солнце лило потоки жгучих лучей. Воздух раскалился до сорока градусов. Через час хода внутри танков от солнца, от моторов стало так жарко, что дышать было нечем. Пот застилал глаза, рубашки от пота промокли.

Остановиться бы, передохнуть… Но в голове командира только одна мысль — скорее вперед, там требуется наша поддержка. И машины мчатся.

Вот уже пройдено пятьдесят километров… семьдесят… Еще немного, и цель будет достигнута. Но моторы не выдерживают жары. Вода в радиаторах двух машин закипела. Ильченко на минуту задумывается: что делать — остановиться ли всем и ждать, пока моторы остынут, или же бросить отставшие танки и продолжать путь с остальными. Верх берет второе решение.