– Самоубийца! – крикнул кто-то.

«Совсем экологию испортили», – в унисон со всеми подумал Алексей и нырнул в подземный переход.

Алёшу тошнило от потного лица своего собеседника. От запаха человека, который пыхтел, как двоечник на экзамене, и изо всех сил пытался отыскать в своём скудном багаже хотя бы одну свежую мысль.

– Я надеюсь на вашу помощь, Алексей Николаевич, – сказал он, наливая по второй рюмке коньяка. – От этого интервью многое зависит…

– Ну что вы… Я же понимаю… – Алексея немного отпустило после полуторачасовой беседы ни о чём, и теперь этот несчастный человек, который откровенно заискивал перед ним, даже чем-то ему импонировал. Нет, не нравился – в душе он по-прежнему его презирал – а именно им-пони-ро-вал. – Ну и словечко!.. – вырвалось у него невольно.

– Вы о чём? – насторожился хозяин.

– Истеблишмент… Вы несколько раз употребили это слово. Предлагаю заменить его на русское – власть. Сами понимаете, сейчас в Кремле не любят…

– Конечно, конечно!.. Ещё по одной?

– Ты часто рассказывал о перевоплощениях, через которые проходят провинившиеся, но так и не объяснил их природу. – Ютупе осторожно взглянул на Учителя. – Если речь идёт о реинкарнации, то почему многие (например, православные христиане) не только считают её ересью, но и активно выступают против?

– Да, в отличие от других, они уверены, что после смерти человек отправляется в рай или ад. Дело в том, что православие распространено в России (в её широком смысле, а не в пределах государственных границ), а Россия, как я уже говорил, – последняя ступень перед возвращением человека на Родину. Здесь у людей, действительно, только два пути: или к финишу, или, как в известной детской игре, – снова на ноль. Так их предупреждают, что расслабляться, опускать руки в шаге от рая нельзя. Кстати, именно в России, после смерти близких, многие видят различные знамения: например, намёки от «умершего», что он продолжает существовать, но уже в другой ипостаси.

– Какие намёки?

– Ну, скажем, странные встречи с людьми, похожими на усопшего, необъяснимые явления… Тем самым ушедший приоткрывает завесу иного мира для близких – следующих претендентов на рай. Это делается для того, чтобы человек, оставшийся на Земле, во-первых, не отчаялся и не совершил поступков, которые отбросят его на новый круг. А, во-вторых, укрепил свою веру в вечную жизнь и продолжал продвигаться именно по этому пути… Между прочим, ни одна нация не дала миру такого процента побегов из плена во время Мировых войн, как русская. «Лучше смерть, чем рабство!» – говорили даже дети. На подсознательном уровне русские понимают, что близки к раю как никто другой, и поэтому не боятся смерти так, как представители иных наций. Поэтому и побеждают. Правда, сначала нужно разбудить в них то самое подсознание. Чаще всего враги добиваются этого зверствами и неправдой.

– У русских обострённое чувство справедливости… Крестьянские восстания, декабристы, революция… Эти люди могут легко сносить бытовые трудности, их не взбунтуешь холодом и голодом… Но боже упаси кого-то задеть их веру в святую правду: ложью ли, хитростью, силой – сметут молниеносно. И происходит это именно в тот момент, когда власть предержащие уже на все сто уверены в своём безоговорочном господстве и неизменности установленного порядка. – Учитель замолчал, о чём-то на минуту задумался. – А ведь я был в России тогда…

– Во время революции?!

– Ну да… Весь мир смотрел на нас… Вначале с ужасом, но затем, позже, – с особым вниманием, надеждой на возрождение в человеке всего того, что позволяет ему быть Человеком.

Наставник поднялся из-за овального стола и медленно направился к выходу. Уже у дверей он вдруг повернулся и произнёс, глядя в глаза Ютупе:

– Русские – единственная нация, которую невозможно запугать. На любое насилие над собой они отвечают стократным подъёмом духа и воли. Сбросив атомные бомбы на Хиросиму и Нагасаки, американцы утвердились на планете. Их стали бояться. Все. Кроме русских, которые открыто за это их презирают. И не дай бог безумцам напасть на Россию. Система гарантированного возмездия (ты о ней, наверное, слышал) – это не самоуправляемый ядерный арсенал, о котором судачат СМИ. А величайший (французы и немцы помнят) дух непобедимого люда.

– Непобедимого? Хм… – Ютупе заинтригованно погружался в информационный эфир. – Обычно наставник сдержан в оценках.

– Скажи-ка, дядя, ведь недаром

«Недаром… Судя по окончанию войны – да, недаром. Пожалуй, до этого история не знала примеров, когда победа над врагом была одержана столь сильным и непонятным для иноверцев ходом. Запустить неприятеля в сердце России и тем самым надломить его дух? И даже не надломить, а окончательно сломать его этим! Для такого решения требовался не только незаурядный ум. Но и отчаянное мужество. Всеобщее бескорыстие – ведь сжигались и простые дома, и дворцы, и палаты. Вера в разум и героизм русского человека».

Ютупе оторвался от чтения, о чём-то задумался…

– А всё-таки правильно, что я выбрал Россию… Правильно.

В Москву Алексей прилетел рано утром. Он любил эти тихие часы в своём вечно спешащем городе. Без пробок добрался до метро. Неторопливо вошёл в вагон, сел на пустое сиденье, прикрыл глаза.

– Следующая остановка – станция метро ВДНХ, – вывел его из полузабытья дружелюбный девичий голос. – Осторожно, двери закрываются.

Он выдвинул ручку у небольшого чемодана на колёсиках, подкатил его к выходу, и чуть не упал – настолько неожиданно затормозил поезд. «Что это я? – мелькнуло у него в голове. – Вроде не из глубинки…».

Аллея космонавтов встретила чёрным мрамором и искусственным глянцем тюльпанов. Алёша пересёк парк, остановился перед широкой развязкой. Машин не было, поэтому он решил не дожидаться «зелёного человечка», а пошёл по диагонали прямиком к дому.

Дикий визг тормозов вывел Алексея из нирваны. Перед ним стоял чёрный матовый джип с узкими фарами и отливающим неоном лобовым стеклом.

– Извините, – промямлил Алёша и чуть ли не бегом бросился к тротуару.

Машина продолжала стоять. Уже сворачивая за угол, он ещё раз опасливо обернулся – дорога была пуста.

– Учитель, ты говорил, что я забуду всё, чему научился здесь. А как же мне ориентироваться на Земле?

– Иногда я буду посылать тебе знаки… Но чаще всё придётся решать самому. Ведь именно эти решения помогут тебе вернуться Домой. Помнишь урок о совести и интуиции?

– Да… А если я ошибусь?

– Человек поднимается именно на ошибках. Ведь только они оставляют в его душе горечь утраты, поражения, стыда… Ну а все восторги, другие чистые удовольствия, испытанные на Земле, – лишь маленькие кусочки лакомства, которыми хозяин награждает питомцев за примерное поведение. Они никого не исправляют. Это – всего лишь еда.

Писать важные интервью разрешалось дома, поэтому проснулся Алексей поздно. С удовольствием повалялся в кровати. Не спеша принял душ, сварил кофе. Он уже давно жил в своей, правда ипотечной, квартире, поэтому утренний рацион его составляла дежурная яичница с колбасой, сыр, масло. Мама наведывалась редко – он специально выбрал другой район. С отцом общались в основном по телефону. Да и о чём говорить журналисту с электриком?..