Она часто брала Альбуса к берегу Северного моря. Он соорудил из плоских камней что-то вроде скамьи, на которой они молча сидели и смотрели на волны. Ариана держала его ладонь и, кажется, была счастлива.

Альбус опустился на колени и снял перчатку, чтобы коснуться глади озера.

— Странно, правда?

Он вздрогнул и мысленно выругался на излюбленную привычку некоторых незаметно подкрадываться сзади, но остался сидеть, окунув ладонь целиком. Вода была тёплой, однако пар от глади озера не поднимался.

— Это гейзер. Никогда не знаешь, что можно найти среди гор.

Альбус посмотрел на облепленные снегом сапоги, которые поравнялись с самой кромкой воды, и поднялся. Намочить руку было далеко не самой лучшей идеей, и он бездумно вытер её о край мантии.

— Здесь очень красиво. Ты знаешь, как далеко мы на севере?

— Очень далеко, за полярным кругом. Дурмстранг помешан на секретности, никто не должен знать, где находится школа, даже ученики. Как по мне — глупости, что от этого толку. Хочешь пирог?

Посмотрев, наконец, на Геллерта, Альбус заметил, что тот прижимал к груди большой бумажный пакет, доверху набитый едой, и что-то жевал, смешно щурясь на солнце.

— Спасибо, — отказываться Альбус не стал и вытащил пирожок наугад.

— Пойдём, я тебе кое-что покажу.

Они зашагали дальше по берегу, тепло выпечки приятно согревало изнутри и даже ветер перестал казаться таким колючим.

— Неужели никому неинтересно раскрыть все эти секреты? Если бы я учился здесь, то обязательно составил какую-то карту.

— Многим просто нет до этого дела. Куда привезли, там и живут, хотя недовольных хватает — то им холодно, то им светло, то им темно. Будто бы в других местах все только и делают, что резвятся босиком на траве и загорают, — Геллерт скривился и вытащил из-за пазухи бутылку тыквенного сока. — Правда, жалуются в основном первокурсники, потом привыкают.

Альбус тоже сделал глоток. Обогнув озеро, они шли по узкой тропинке куда-то в сторону гор.

— Ты совсем не похож на них, — протянул Альбус и тут же добавил: — Уверен, ты успел всё исследовать.

— Я знаю здесь каждый уголок, — Геллерт улыбнулся. Альбусу показалось, что в его голосе мелькнули нотки гордости.

— Тут бывают магглы?

Геллерт кивнул.

— Иногда, в основном охотники и китобои у берегов. Но пару лет назад здесь высадилась экспедиция каких-то учёных, решивших составить карту и пересечь горы. Я наткнулся на них во время прогулки.

— Надеюсь, они тебя не заметили и преподавателям не пришлось стирать их память?

— К счастью, нет. Думаю, появление подростка без шапки, пары шкур и оружия вызвало бы у них шок.

Они рассмеялись. Припасы успели истощиться, и Альбус спрятал руки в карманы, жалея, что взял с собой книгу. Читать её в таких суровых условиях было просто-напросто невозможно.

— Из-за заколдованных окон я не сразу понял, что здесь так рано светлеет. У нас заколдован потолок, выглядит невероятно. Будто сидишь под открытым небом. Очень впечатляет.

— Ты сошёл бы с ума без этих окон.

— Я был близок, когда выглянул в три утра на улицу, — Альбус немного помолчал и всё же добавил: — Кстати, я тебя видел.

Геллерт неопределённо пожал плечами и коротко посмотрел в его сторону.

— Я же говорил, что тут можно сойти с ума, — он криво улыбнулся и ускорил шаг.

Альбус поспешил за ним, но Геллерт вдруг преградил ему путь рукой.

Он глубоко вдохнул и едва не выронил книгу.

Льдины, такие ослепительные в лучах высокого солнца, были увиты синими дорожками, разрастающимися в тёмный, кобальтовый океан. Там, уходя корнями под воду, цвели огромные ледники, напоминающие спящих медведей.

— Смотри внимательно, — шепнул Геллерт.

На одной из крупных льдин, лениво развалившись под чистым небом, лежали тюлени. Вдоль берега, где каким-то чудом сохранилась трава и мох, сидели птицы, ища что-то в земле.

— Я никогда не…

Альбус не договорил. Из воды вырвался фонтан, и голубой кит, перевернувшись в воздухе, скрылся в глубине.

— Ровно в двенадцать.

Геллерт повернул к нему голову, и Альбус понял, что от неожиданности схватился за его предплечье.

— У замка часто бродят олени и порой заглядывают белые медведи. Поверь мне, за год ты увидишь здесь столько чудес, что не захочешь возвращаться домой.

Альбус улыбался.

Он любил чудеса.

***

— Тебе пришло письмо. Я покормил Альфреда и отправил его в совятню.

Элфиас сидел за столом в окружении учебников и с хмурым видом гипнотизировал пергамент. Альбус сел напротив.

— Спасибо, — он мягко улыбнулся, взяв лежащий рядом конверт, от которого пахло цветами. Даже долгое путешествие и ледяные ветра не смогли лишить бумагу нежного аромата.

У Арианы был прямой, красивый почерк. Она всегда старалась изо всех сил, уделяя внимание любой мелочи, и могла по несколько часов выравнивать одну клумбу или переделывать рисунок, на котором случайно поставила кляксу. Но иногда, допустив ошибку, Ариана начинала плакать и задыхаться, из-за чего в комнате тряслись предметы и чёрные всполохи принимались крушить всё подряд.

— Смотрю, ты ещё не начал эссе, — Альбус отложил письмо, решив прочитать его позже, и заглянул в учебники Элфиаса.

— Скоро начну, — буркнул тот в ответ.

— Что-то стряслось?

— Ничего особенного.

Альбус пожал плечами — Элфиас не любил делать домашнее задание и всегда расстраивался, когда приходилось тратить на «глупые» уроки время, — и достал из портфеля пару книг. В этом году их ждали выпускные экзамены — не самое подходящее время для Турнира, а Альбусу ещё предстояло написать несколько статей для министерства и научного журнала к октябрю.

— На твоём месте я не стал бы общаться с Геллертом.

Альбус поднял глаза. Элфиас смотрел на него с обидой.

— Это ещё почему?

— Потому что он опасен. Неужели тебя не волнует то, что о нём говорят?

— Прости, Элфиас, но я не понимаю, к чему ты клонишь, — Альбус нахмурился.

— Я видел, как вы куда-то уходили. Ты забыл, что он ранил тебя? Заметь, это сошло ему с рук.

— Тебе не о чем беспокоиться, — Альбус покачал головой и снова улыбнулся уголками губ. — Я могу постоять за себя. Это всего лишь глупая царапина, всё было под контролем. Неужели нам снова необходимо это обсуждать?

Он был уверен, что Элфиас дуется из-за того, что он слишком много времени стал уделять Геллерту и так мало — своему другу и курсу, за которым всё ещё должен был приглядывать как староста школы.

— Где вы были?

Альбус шумно вздохнул. Ему не нравился этот допрос и то, к чему он вёл.

— Геллерт показывал мне окрестности.

— Как мило, — Элфиас скривился. — А он не показывал тебе, как применяет непростительные заклятия к студентам?

— Что за глупости?

— Да так. Я поспрашивал то тут, то там, и мне рассказали очень любопытные вещи. Хочешь послушать? — Элфиас невесело рассмеялся. В его глазах затаилась злость.

— Не хочу, — огрызнулся Альбус и смахнул книги обратно в портфель.

— Его боится почти вся школа! А остальные поклоняются ему, пророчат ему великое будущее. Я слышал, он намеревается возвести волшебников на трон, а магглов сделать их рабами.

— Элфиас, это просто смешно! Ты как мой брат, который верит всему, что ему говорят, и делает неправильные выводы, — Альбус поджал губы и отодвинул стул.

— Конечно, смешно, — Элфиас покраснел от злости. — Он как-то применил Круцио к одному студенту из маггловской семьи, просто чтобы проверить, что случится. Мерлинова борода, да ни у кого его возраста не получилось бы так просто взмахнуть палочкой и наколдовать запрещённое заклинание!

Элфиас говорил ужасные вещи. Он всегда любил поворчать, был довольно недружелюбен к окружающим, но никогда ещё не заходил так далеко в обвинениях. Альбус не верил своим ушам. Он сжал кулаки.

— Прости, я ошибся. Ты ещё больший идиот, чем Аберфорт.

Альбус резко поднялся и направился прочь из гостиной.