— Кто он?

— Кто-кто. Оливер, кто же еще.

— Оливер! — взревела Лилия. Эрика уже пожалела, что упомянула его имя рядом с подругой. — Зачем тебе этот гад?! И какая разница, где он учится! Хотя, дай-ка я тоже гляну, чтобы с ним в случае чего не пересечься.

Она протиснулась к стенду и уставилась на него таким гневным взглядом, что, казалось, вот-вот бумага загорится.

— Так какой класс? — не унималась Белуха.

— «Б». Но ты не думай, что я вслушивалась в его болтовню. Просто запомнила. Такое ведь случается, что просто несколько слов из разговора врезается в память. Я специально не запоминала.

— Верю, — вздохнула Эрика и пробежалась глазами по колонкам. — У них первым биология.

— Не повезло…

— И не говори. Нам в тридцать седьмой. — Девушка метнулась к лестнице.

Лилия догнала ее только на втором пролете.

— Нам? — переспросила она.

— Если хочешь, можешь не ходить. Но тебе же интересно услышать все из первых уст.

— Интересно. Но я против того, чтобы эти уста принадлежали Оливеру!

— Что ты к нему прицепилась? — не выдержала Эрика. — Нормальный парень, девчонкам нравится. И только ты почему-то к нему любовью не воспылала. Или… — Она коварно прищурилась. — Или ты к нему тоже неравнодушна?

Лицо Сотенко надо было видеть. Она сначала покраснела, затем побелела и снова покраснела, пуще прежнего. Хватала ртом воздух, задыхалась от возмущения. Ноздри трепетали, словно крылышки колибри, а венка на лбу вздулась так, что казалось, сейчас лопнет.

— Неравнодушна?! — выпалила она. — О да, я к нему очень неравнодушна! Я его всем своим сердцем, всей своей природой ненавижу! Терпеть не могу! Убила бы гада, да только в тюрьму неохота.

Эрика хихикнула:

— От ненависти до любви, как говорится, один шаг…

— Что?!

— Ничего-ничего, — подняла руки девушка, в знак того, что инцидент исчерпан.

Оливер тоже оказался ранней пташкой. В пустом коридоре со стенами цвета песка, фигура в темных брюках и пиджаке резала глаз. Учителей поблизости не наблюдалось, потому ученик позволил себе такую вольность, как сидение на подоконнике. Из-за этого он походил на ворона, уснувшего в ветвях заснеженного дуба.

Завидев девчонок, Оливер махнул рукой и обворожительно улыбнулся. Лилия презрительно хмыкнула, а вот Эрика чуть не забыла, зачем его искала. Впрочем, шкатулка в руках очень скоро вернула ее в реальность.

— Вижу, ты все-таки пришла, — замурчал парень, когда подруги оказались на расстоянии вытянутой руки. — И твоя милая спутница тоже. Как ее зовут? Фиалка?

Сотенко уже открыла рот, чтобы высказать неприятелю все, что она думает о нем и его коверканьях, но Эрика остановила ее. Времени до начала первого урока не так много, как хотелось бы, а поговорить с Оли просто необходимо.

— Утро доброе. У меня к тебе разговор.

— Дай угадаю — ты хочешь, чтобы я показал, как открыть шкатулку? — прищурился Оливер.

Эри поморщилась. Да, она поклялась ни в коем случае не открывать ее, но уж чересчур сильно изменились обстоятельства.

— Я думаю, показ может подождать до конца уроков. Есть дела куда поважнее.

— Хочешь попросить меня поехать с тобой на металлообрабатывающий завод в конце года? Вообще-то я не планировал ехать, но если ты настаиваешь…

— Какой еще завод? Ты о чем? — удивилась Эрика.

— Вам не сказали? В начале лета всю параллель гонят за сто километров от Дэнта на экскурсию. Огромное предприятие в горах, переплавляющее ценные металлы.

— Ого, — присвистнула Лилия и лукаво сощурилась. — А ты почему ты не едешь? Боишься сорваться с метровой скалы? О, или наш храбрый рыцарь Оливер перепугался, что его лавиной снесет?

«Храбрый рыцарь» громогласно засмеялся:

— Очень, очень смешно! Готов спорить, ты тоже не поедешь, когда узнаешь, что завод стоит аккурат напротив Драконовой Пасти.

С лица девушки тут же сползла улыбка. Белуха растерянно хлопала глазами:

— Что за Пасть?

— Да так, ущелье, — раздраженно отмахнулась Сотенко. — Поговаривают, очень опасное. Кто-то там погиб. Ерунда. Лучше спрашивай у нашего скалолаза, что хотела, и поскорее. Звонок через двадцать минут, а нам еще до класса дойти, к уроку подготовиться.

— Оу, Розочка боится опоздать? — протянул Оливер.

— Я Ли…

— Что было в шкатулке? — перебила закипающую подругу Эрика.

Парень изумленно поднял брови. Он сейчас безумно походил на растерянного котенка, у которого прямо из-под носа умыкнули блюдце с молоком.

— В шкатулке?

— Да-да, в шкатулке. Что в ней? — Девушка потрясла вещицей в воздухе.

Оливер хлопнул ресницами и вдруг, прищурив желто-зеленые глаза, ухмыльнулся:

— Открой и узнаешь.

— Да некогда мне открывать! — взвизгнула Белуха. — Может, в ней что-то опасное. Тебе жалко, что ли? Ты же видел.

— Видел, — кивнул он и упрямо скрестил руки на груди. — Но к чему такая спешка? После занятий я сегодня свободен. Научу тебя открывать, заодно и посмотришь.

— Оливер! Что в этой шкатулке?! — Девушка была готова вцепиться ему в глотку. В глазах пылали бешеные огоньки, пальцы от напряжения побелели, волосы встали дыбом.

Парень испуганно соскочил с подоконника и отошел на несколько шагов. Выставил руки вперед и нервно захихикал:

— Успокойся, только успокойся! Ничего в ней нет, ясно? Ничего. Шкатулка пуста!

Эрика забыла, как дышать. Легкие сжались в два тугих комочка. Сердце вывернуло кульбит где-то в глотке.

— К-как пуста? — только и смогла она выдавить.

— Совершенно. Открываю, а там ничего, кроме гладкого дна. — Оливер устало вытер лоб ладонью. — Я и сам удивился. Зачем запирать пустую шкатулку! Но внутри пусто, и это факт. Теперь довольна?

Девушка, как во сне, кивнула. Мысли скакали в голове, больно ударяясь о черепную коробку. Шкатулка пустая. И всегда была пустой. Эрика могла принять все, что угодно: личные письма, драгоценности, старинные монеты, даже просто комок ваты. Но, действительно, зачем прятать в ней пустоту? Зачем столько лет пудрить мозги себе и племяннице, словно внутри лежит что-то невообразимо ценное? Какой вообще был смысл во всех загадках, крутящихся вокруг совершенно пустой шкатулки!

— Ну… — протянул Оливер и покосился на дверь класса. — Я пойду? Встретимся после уроков, Эрика. И до скорого свидания, как тебя там, Роза?

— Я Лилия! Неужели твой крошечный мозг не способен запомнить всего одно имя?! — взвизгнула Сотенко, схватила подругу за руку и потащила по коридору.

Через несколько минут прозвенел звонок.

Следующие пять уроков для Эрики прошли по инерции. Она выполняла задания, отвечала на вопросы учителя, читала нужные параграфы. Но все мысли занимали шкатулка и вчерашние события. Следовало разобраться.

Итак, шкатулка пуста. Ладно, с этим девушка смирилась. Мало ли какие тараканы у тети в голове обитали. Возможно, она вообще думала, что внутри сидит гномик, выполняющий желания. На больных людей не обижаются. Драку в парке тоже реально объяснить. Все-таки съемки. Несколько необычные, странные, жестокие съемки. И до жути реалистичные. Парни возле школы просто были актерами, а разноцветные глаза блондина — лишь гримом. Не бывает же, в самом деле, такого на свете. Казалось бы, все встало на свои места. Все, кроме проклятого слова «опенул».

Сначала Эрику так назвала София. Потом в разговоре один из мальчишек упомянул, что опенул их чуть не засек. И, наконец, на поле боя другой парень отчаянно кричал: «Опенул!». Не могли же и соседская девочка, и случайные незнакомцы придумать одно и то же слово в один и тот же день.

Еле досидев до конца урока, Белуха вымолила у Лилии телефон — Интернет имелся только у нее. Девушка зашла в поисковик и быстро напечатала запрос. Всезнающая Сеть тут же выдала несколько десятков ссылок про опеку, что-то лопнувшее или же ведущих на иностранные сайты. Никаких зацепок, упоминаний о книгах, фильмах или играх, где ребята могли бы подчерпнуть дурацкое словечко.

— Нашла то, что искала? — поинтересовалась Сотенко.