А если Стефана нет дома? Нет, Эрика же видела, что на втором этаже явно были включены лампы. Значит, надо только пробраться выше. Стук в груди не утихал ни на секунду, и коленки от волнения начали подрагивать. Что же она творит!

— Боишься? — подливал масла в огонь Ил. — Мы уйдем, если хочешь.

— Н-нет! Раз уж решили, то доведем дело до конца, — мотнула головой Эри, хотя в душе не осталось и капли прежней решимости.

Каннор ее ответ принял и двинулся дальше.

В темноте мало что можно было разглядеть. На стенах в холле оказались развешаны картины, чем-то похожие на те, что висели дома у Сондры, на полу распластались ворсистые ковры. Лестница, ведущая наверх, и вовсе была сделана из камня — Эрика бы не удивилась, если из мрамора! Все напоказ дорого и богато.

Второй этаж представлял собой коридор со множеством дверей — массивных, из красного дерева, с золочеными ручками. Ил пошел вперед и наобум дернул первую.

— Закрыто, — констатировал он и подошел к следующей. Надавил на ручку, — Тоже нет.

Так он перепробовал еще несколько комнат, но все оказались заперты — будто здесь и не жил никто никогда. В совокупности с мертвой тишиной это создавало атмосферу заброшенного особняка, которым давно владеют призраки. Кажется, вот сейчас из стены выплывет девушка в белом окровавленном платье или сухой старик с пустыми глазницами. Ноги окоченеют, и ты даже не сможешь убежать, пока приведение медленно приблизится. Дыхнет в лицо могильным смрадом. Протянет прозрачную руку с крючковатыми пальцами, вопьется в грудь и вырвет сердце!..

Оглушительно щелкнул замок — Эрика подпрыгнула на месте от неожиданности — и в коридор упал слабый луч света.

— О, хоть что-то, — вздохнул Ил и кивнул на открывшуюся комнату. — Давай ты лучше здесь переждешь, а я Стефана поищу.

— Зачем? Давай вместе искать.

— Ага, вместе, — цокнул языком Ил и улыбнулся. — Эри, да ты бледная, как смерть! А здесь хотя бы светло. Я не хочу, чтобы у тебя сердце от страха разорвалось.

— Да я…

— Не спорь — не переспоришь. Я быстро, не волнуйся. Если через пять минут не найду, вернусь. Мне одному сподручнее.

Эрика потупила взгляд. Как бы ей ни хотелось выглядеть смелой и достойной, ничего она с собой поделать не могла. От ужаса все дрожало. И, вроде, темноты-то никогда не боялась, а все равно поджилки трясутся. Страшно, что поймают. Да и с Илом ходить как-то неспокойно. Не так спокойно, как раньше.

Поэтому она смиренно кивнула и прошмыгнула в предложенную комнату. Ею оказался кабинет, удивительно уютный. Пол покрывал бордовый ковролин, вдоль стен — шкафы, доверху набитые книгами и папками с документами, и небольшой кожаный диванчик, накрытый смятым клетчатым пледом. Посередине воцарился письменный стол с извитыми ножками, а за ним — большое, просто огромное окно с видом на сад и фонтан! Здесь даже в одиночестве оставаться нестрашно.

— Я скоро вернусь, — повторил Ил, и за спиной послышались его удаляющиеся шаги.

Эри в последний раз обернулась на приоткрытую дверь и подошла к окну. Свысока ночное великолепие, подсвеченное маленькими садовыми фонарями, казалось еще более картонным. Не побывай уже Эрика на улице, подумала бы, что за стеклом — фотообои.

Неудивительно, что Стефан остался жить именно в Карде. Ненастоящий маг для ненастоящего города.

Сбоку что-то едва слышно зашуршало. Белуха резко повернула голову и увидела в темном углу клетку на позолоченной подставке, накрытую темной тканью. Птица внутри, видимо, почувствовала чужое присутствие и встрепенулась. Но так же быстро и успокоилась. А Эрика в свою очередь, решила больше ее не тревожить. Потому отошла от окна и вернулась к столу.

Рой оказался человеком организованным: документы аккуратно разложены по стопкам, канцелярия собрана в строгую черную подставку. Только компьютер, почему-то, разблокирован. Словно Стефан отошел буквально на минуту. А на экране — несколько окошек с черно-белыми изображениями…

У Эрики внутри все похолодело. Это же камеры!

Ну конечно участок напичкан камерами слежения! Эри пару раз щелкнула мышкой на одно из окошек и мотанула запись чуть назад. Черно-белая картинка показала Белухе ее саму, заходящей в калитку, и бесчувственного Ила, которого охранник — а вернее, непосредственно Ил — укладывает неподалеку. Дышать стало тяжело. Эрика быстро переключила на другую камеру, с видом на черный ход. Естественно. Во всех красках видно, как они ломают замок и проникают внутрь.

Это статья. Это, черт возьми, уголовная статья. Их сдадут полиции и посадят. Точно посадят. У Стефана все доказательства. Что делать?!

— Так, успокойся. — Белуха вцепилась в волосы на висках и глубоко вдохнула. — Надо… надо просто удалить записи. Ничего страшного. Просто… Господи!

Легко сказать: удалить записи! Это же чужой компьютер! Более того, компьютер одного из самых влиятельных людей Карда как минимум. Это неправильно. Это незаконно. Эрика и так уже дел натворила, не нужно усугублять… Но иначе обо всех этих навороченных делах узнает сам Рой!

— Соберись, — шикнула под нос Эри и схватилась дрожащей рукой за мышку.

В подобных программах она не работала, и в технике не разбиралась никогда. Но кажется, через полминуты беспорядочного щелканья по всем иконкам и кнопкам, записи исчезли. На лбу уже проступил пот, а ноги дрожали так, что у Эрики не было иного варианта, как сесть на кожаное кресло у стола.

Она для верности свернула окошко с камерами и вытянулась в струнку. Прислушалась — нет, все тихо. Пронесло…

— Боже, я так от сердечного приступа слягу, — нервно усмехнулась она и снова подняла глаза на рабочий стол.

Под программой для слежения была открыта почта с недописанным письмом. Эри уже хотела вернуть изображения с камер обратно, как глаз зацепился за… собственное имя.

Да, читать чужие письма плохо. Просто ужасно. Но если это письмо о тебе, то оно ведь не совсем чужое, правда? Оно тебя касается. Оно… По правде, Эрика не могла найти себе оправдание. Она знала, что поступает неправильно, но любопытство оказалось сильнее.

Стефан писал Ивану. Видимо, после того телефонного разговора они редко, но поддерживали связь. Возможно, в этом письме даже будет что-то о ключе?

Но о ключе ничего не было. Зато было о Ками.

»…Камелия не приносит мне ничего, кроме головной боли, — писал Стефан. — Если она вернется к магам, и моя, и ее жизни станут намного легче. Я осознаю, что Сондра не заблуждалась на почве пошатнувшейся психики, и оставлять ее изначально было неверной идеей. Так что я желаю, чтобы она никогда не вернулась в мой дом. Ее место — среди ей подобных. Но никто не примет ее, как эти сумасшедшие фанатики приняли Эрику. Белуха оказалась из совсем иного теста, и Сондра не зря с самого рождения опекает ее больше, нежели Камелию. Я понимаю, это прозвучит дико, но так лишь потому, что ты не жил на земле Лайтов и никогда не владел магией. Я же понимаю ее логику. Сейчас, когда наша дочь выросла — особенно. Знаю, после смерти Джулии ты почти потерял влияние на решения Марианны. Но проследи за одним только моментом: когда Керал потребуется опенул — а он потребуется ей — она должна выбрать Камелию. Ни в коем случае не Эрику. Если ты прослышишь, что именно готовит твоя дочь, и решишь, что я спятил, то должен тебя убедить: я прекрасно осознаю, насколько это опасно. Да, насильственное переселение души стоит жертве жизни. Но Эрика не должна пострадать — для того Камелия и отправлена в Дэнт. И, возможно, в целом была рождена…»

Через пару строчек письмо обрывалось, но даже их Эри дочитать не смогла. Горло сдавило тисками. Она подорвалась с места и влетела из кабинета. Уже у лестницы столкнулась с Илом — вцепилась в его руку и без слов потащила вниз. Друг что-то спросил — Эрика не услышала, — но припустил следом.

На улицу она выскочила, как из горящей бани, и со скоростью света рванула к выходу. Желудок сжался в комок, не было никакого желания хоть на секунду оставаться в доме этого человека. Да какой же это человек! Какой же это человек, если он собственную дочь…