– Через два дня мы с Матильдой вернёмся, тогда и наверстаем.

– Ты не отправляешься со мной? – насторожился Том.

– Всего лишь два дня. Нам с Матильдой необходимо ещё кое-что проверить. А у тебя как раз будет немного времени освоиться, – закончив говорить, Артур снова повернулся к Олдену.

Секунду – другую они просто смотрели друг на друга, широко улыбаясь, а затем Олден раскинул руки и крепко стиснул старого друга со словами: «Всё, пора!»

Прощание было недолгим. Артур лишь обнял Тома, сказал, что совсем скоро они увидятся, и посадил его в ожидающее у дома такси. Матильда даже из дому не вышла, но долго махала рукой, стоя у выбитого окна.

– Как долго мы будем добираться? – поинтересовался Том, когда они уже повернули за угол. Он всеми силами старался не разглядывать своего провожатого.

– Совсем недолго, Томас. Пожалуй, через половину часа прибудем на место, – мягко ответил Олден и сунул руку в свой чёрный кожаный портфель.

Всю дорогу он изучал какие-то документы (ехали они минут сорок, не меньше), а Том, в свою очередь, украдкой изучал его внешний вид. Особенное внимание привлекали туфли Олдена: они были чёрными и вроде бы были кожаными, но в то же время нет. То блестящая, то матовая, как сажа, материя, плавно облегала стопу, а к самому низу заворачивалась, служа подошвой и каблуком одновременно, как если бы самые обычные туфли погрузили в густую краску, а затем просто высушили.

Иногда Том бросал взгляд на пухлые руки или щеки, или даже на чуточку вспотевший широкий лоб. Он словно бы искал в Олдене нечто, что отличало бы его от прочих людей, однако ничего необычного он так и не обнаружил. Олден был настолько погружен в изучение своих бумаг, что даже и не заметил, как к нему дважды обратился водитель (он спрашивал, не имеют ли его пассажиры что-нибудь против объездного пути), а посему и Том не решался задавать новых вопросов. Он просто прислонился лбом к стеклу и разглядывал ускользающие улицы. Пожалуй, в этот момент он впервые испытывал ощущение «когда видишь что-то в последний раз». Но в глазах его совсем не было грусти. Скорее, наоборот, он был весь в нетерпении.

Вскоре магазинчики и многочисленные лавки стали появляться всё реже. Дома становились ниже и неприглядней. В конце концов машина свернула с главной дороги и въехала в какой-то захудалый проулок. Там и остановилась.

– Приехали, сэр, – возвестил шофёр.

– Ха! Вот мы и на месте, складывая бумаги обратно в портфель, – сказал Олден. – Давай-ка ты первый. Если застряну, вытянешь меня за руку.

Выйдя из машины, Том сразу же огляделся: сплошь облезлые стены домов да зловонные кучи мусора, некоторые из которых были прямо под окнами. Увидев это, Том подумал, что произошла какая-то ошибка, быть может, водитель завёз их не туда, куда нужно? Он с озадаченным видом уставился на Олдена. Тот, после того как расплатился с водителем, вперевалочку подошёл к Тому и положил свою тяжеленую руку ему на плечо:

– Подождём, пока уедет, – тихо сказал он, обернувшись на машину. А когда та выехала из проулка, сделал несколько шагов вперёд и снова остановился. – Ты, Томас, самостоятельно ещё не можешь использовать «точку», но я тебе помогу. Просто встань сюда, – он указал пальцем на необычайно большой канализационный люк, на котором стоял сам. – Расслабься.

Том так и сделал. Хотя, пожалуй, расслабиться ему никак не удавалось. Уж больно всё это подозрительно выглядело.

Тем временем Олден положил свою мягкую ладонь ему на затылок:

– Ты глаза закрой, так легче будет.

Том зажмурился, думая про себя: если что, со всей силы дам дёру, куда глаза глядят. Но пока ничего не происходило. Вскоре ему вдруг показалось, что ладонь Олдена стала немного теплее. А спустя ещё несколько секунд он уже чувствовал, как сильно нагревается его затылок. Тепло проникло прямо в голову, окутало глаза и быстро разливалось по всему телу. Том расслабился настолько, что даже и не дрогнул, когда Олден неожиданно громко сказал:

– Вот мы и дома! Добро пожаловать в Прайм! Крупнейший и древнейший город Старого мира!

Том слабо заулыбался. Он тянул с тем, чтобы открыть глаза, но, когда наконец это сделал, то от улыбки не осталось и следа: всё вокруг было по-прежнему. Разве что… Дома вроде как немного просвечивали. Том моргнул пару раз и снова огляделся. Дома действительно стали полупрозрачными. Более того, начиная с верхних этажей, они медленно исчезали прямо на глазах. Все, что он видел вокруг, стремительно менялось: грязная дорога и лужи на ней исчезали за проявляющейся травой; Том глянул под ноги и понял, что теперь он стоит в центре каменного круга, от которого быстро тянулась вдаль вымощенная красным камнем дорожка. Через тридцать футов её пересекла другая; следя за ней, Том увидел, как появляется небольшая беседка, и тут же её обняли два большущих дерева, растущие позади. А затем и ещё одна беседка, и снова деревья! За полминуты из дворика, где и цветочка чахлого по весне не встретишь, Том переместился в прекрасный парк. Он почувствовал, как обмякли его плечи, а колени, казалось, вот-вот встретятся.

– Пожалуй, не ожидал такое увидеть, а? – усмехнулся Олден.

Но Том не ответил. Все его слова остались там, среди серых улочек.

– Ну-ка, ребятки, посторонитесь, – сказал Олден непонятно кому и неизвестно для чего вытянул вперёд руку, а потом отвёл её в сторону. Том последовал за ним, хотя двигать ногами было всё ещё сложно – настолько громадным было его впечатление.

– А, председатель Олден. Вы уже вернулись? – в непосредственной близости раздался женский голос.

– Как видите, Авилина, – Олден протянул руку, наклонился и поцеловал воздух. Наблюдая эту картину, Том осознал: что-то не так. Едва поспевая за Олденом, он стал осматриваться внимательнее. В этом парке было всё: беседки, лавочки, фонтаны и множество деревьев. Но совсем не было людей, хотя отовсюду слышались голоса.

– Кажется, у меня проблема, – замедляя ход, сказал Том.

– Проблема? Уже? – отозвался Олден и озадаченно глянул на Тома.

– Я не вижу людей. И это нормально?

– О! Ну, разумеется, нет. Подойди-ка! – Олден снова положил на затылок свою ладонь и попросил закрыть глаза. – Бывает и такое. Редко, конечно, но бывает. Так, давай попробуй теперь.

Олден убрал руку. Открыв глаза, Том принялся вертеть головой по сторонам. Но по–прежнему не видел того, что должен был видеть.

– Погоди немного. На этот раз должно сработать.

Олден оказался прав. Постепенно Том наблюдал то, что раньше происходило с домами: словно на фотобумаге, погруженной в проявитель, один за другим стали проявляться люди: вот две женщины неспешно вышагивают по соседней дорожке и о чём-то хихикают. А чуть дальше, на лавочке, сидит пожилой мужчина и дымит трубкой. А у самого дальнего фонтана вдруг закричал ребёнок, выпрашивая у матери ещё одну порцию сладостей. Том заулыбался. Увидев людей, он почувствовал настоящее облегчение.

– Теперь-то всё нормально?

– Всё отлично, сэр. Ммм… Большое спасибо!

– Вот и прекрасно. Только знаешь, Томас, забудь ты про все эти сэры, дамы–мадамы. Это Старый мир, здесь многое обстоит совсем иначе.

– Значит, просто… – Том никак не решался обратится к взрослому и малознакомому человеку, как к сверстнику, или просто старому знакомому – Олден?

– Ну, – деловито начал Олден, – вообще-то Председатель Олден, но раз уж ты внук самого Артура Нобла, то можно и так!

– Что вы имеете в виду? – спросил Том, испытывая при этом жуткое неудобство.

– Как же, твой дедушка – большая знаменитость в Старом мире.

– Знаменитость? – сильно удивился Том и даже притормозил на секунду.

– Да-да. «Мороженое, которое не тает» – скажи любому на улице, и он сразу же вспомнит Артура Нобла.

Том хотел спросить, как именно его дедушка делает такое мороженое и ещё много чего. Но понимал, что председатель Олден не справочное бюро, и, в конце концов, он и так уже потратил на него немало времени, поэтому Том просто молча шёл по мощёной дорожке через аллею.