– Томас, прошу тебя поживее! – своим новым голосом поторапливала Матильда. Том, покончив с переодеванием, поспешил вниз.
Оказавшись в кухне, он внимательно огляделся: в оконном проёме полностью отсутствовало само окно, и это было странно, потому что ни звуков улицы, ни дуновения ветра – ничего этого не было, словно бы невидимая преграда отделяла тех, кто был в доме, от того, что происходило снаружи. Пол был чист, хотя кое-где в уголках ещё остались осколки стекла и мелкие щепки.
– Ты уже не думаешь, что я тебя на куски хочу порезать? – сквозь жуткую усталость проговорила Матильда.
Том слабо усмехнулся и сел за стол. Ещё ранее перехватив его взгляд, Матильда поняла, что не до конца очистила пол от осколков, впрочем, не стала она ничего делать и теперь. Просто откинула ещё один кусочек стекла в угол и тут же поспешила объяснить, что именно вчера произошло.
– Какой-то придурок на полной скорости снёс мусорный бак, а бак этот пролетел через окно и снёс меня, – шутливо закончила она.
– Ты в порядке? – чувствуя себя полным глупцом, спросил Том.
– Да. Бак – это ничего, а вот ты, если честно, заставил меня поволноваться куда больше.
– Давно это с тобой? – этот вопрос для самого Тома стал неожиданным.
– Что давно? Ах, это! Ты имеешь в виду, давно ли я стала наследницей? – уточнила Матильда.
Том кивнул.
– Ну, мой дорогой, как ты и твой дедушка – все мы являемся наследниками с самого рождения.
– А почему я не могу делать то же самое? Ведь если я тоже… наследник, то…
– Не можешь, потому что не умеешь, а, самое главное, самим наследством ты ещё не обладаешь. До шестнадцати лет никто в Старом мире не может собирать массивы и управлять потоками. Когда мне исполнилось шестнадцать, я с остальными своими ровесниками посетила Красную землю. Там все мы прошли процедуру получения наследства. Да, так оно всё и было. Давно, конечно, очень давно. Но у тебя ещё всё впереди.
– Массивы… Старый мир… Что такое Старый мир?
– Это наш дом, – просто ответила Матильда.
– И где он находится?
Тут Матильда усмехнулась:
– Ближе, чем ты думаешь. В общем, в каком-то роде мы сейчас в нём и находимся. Старый мир очень близко, но в то же время слишком далеко. Привычными способами до него не добраться, – рассказывала она.
Заметив, что Том как-то странно поглядывает в окно, Матильда поспешила добавить: – Скоро ты всё поймёшь Томас. Ну, а теперь время завтракать!
Она встрепенулась, потёрла немного руками, но, прежде чем приступить к делу снова, глянула на Тома и спросила:
– Надеюсь, шарахаться не собираешься?
Том еле заметно покраснел и мотнул головой.
– Ну, тогда начали!
После этих её слов в кухне стало происходить нечто невообразимое: дверца холодильника открылась, и из него по очереди вылетели шесть яиц, упаковка бекона, пакет сока, а за ним сразу же бутыль с молоком. Из шкафчика на стене выпал уже нарезанный хлеб и шлёпнулся на стол. Одну руку Матильда держала всё время приподнятой, и сейчас, когда в кухне было светло, никакого свечения видно не было; другой же рукой она достала сковороду и три тарелки. Это она сделал классическим способом. Том был уверен, что Матильда разобьёт яйцо о край сковороды, но, как только она взяла его в руку, скорлупа просто исчезла, и всё содержимое вылилось на раскалённую поверхность.
Сама Матильда заметно взбодрилась. Поначалу она всего лишь что-то бурчала себе под нос, а затем, неожиданно воскликнула:
– Ох, и соскучилась я по этому делу!
Потом она и вовсе стала напевать какую-то мелодию. И, возможно, именно от её хорошего настроения омлет с беконом получились необычайно вкусными.
Пока Матильда ещё находилась в хорошем духе, Том решил воспользоваться моментом и спросил:
– Скажи, если наш дом не здесь, то что мы здесь делаем? И почему только сейчас возвращаемся в этот Старый мир?
– Ну, проблемы кое-какие возникли, поэтому нам пришлось на время поселиться здесь, – как бы между делом ответила она.
– А сейчас что, проблемы разрешились?
– А сейчас, Томас, проблем добавилось ещё больше. И на фоне этих новых проблем, старые выглядят довольно безобидно, – со странной улыбкой закончила Матильда. – Шучу, конечно. Просто тебе вот-вот шестнадцать, как я уже сказала, – время получать наследство. Это одна из причин нашего возвращения.
Том открыл было рот, но она опередила:
– Остальное не твоё дело. И хватит меня вопросами забрасывать. Ешь давай, скоро отправляешься.
– Что, сегодня? – опустив вилку, удивился Том.
– Да, в общем-то, почти сейчас, – неуверенно сказала она, глянув на часы.
– Томас! Если ты уже закончил, подойди, пожалуйста! – из глубины дома послышался голос Артура.
Том отправил в рот последний кусочек бекона, поблагодарил Матильду за завтрак и быстро вышел из кухни. Своего деда он нашёл в гостиной, тот сидел на диване с кипой каких-то бумаг.
– В течение двадцати минут за тобой приедет О̀лден – весьма занятой человек и мой старый друг. Поэтому собери только самые нужные вещи. Не набирай много, в будущем тебе это, скорее всего, уже не понадобится.
– Мы сюда ещё вернёмся? – спросил Том, но уже догадывался, каким будет ответ.
– Нет, мой мальчик. Сюда мы уже не вернёмся, – Артур отложил бумаги в сторону и внимательно посмотрел на внука. – Всё, что ты видишь, всё это в последний раз, Том. Впереди тебя ожидает совсем иная жизнь. С другими правилами и возможностями. Тебе стоит подготовить себя к этому.
На миг взгляд его стал задумчивым, погодя немного, он добавил:
– Да и мне, пожалуй… Ну да ладно, ступай, собирайся.
Ощущая недостаток времени, Том пытался прикинуть, что же ему взять с собой. В окне, за крышей соседнего дома, виднелась река. И сейчас вдруг Том совершенно ясно понял, что здесь его ничто не держит. И если бы это было возможно, он прихватил бы с собой Темзу, у которой он так любил гулять вечерами. Но, пожалуй, было и ещё кое-что: его письменный стол. Спустившись в подвал, он решил провести остаток времени здесь.
Придвинул кресло к столу и сел так, как он это обычно делал – забравшись с ногами. Серые стены были густо исписаны мелом. И если бы кто зашёл сюда и глянул на эти письмена, то не понял бы ни слова. А всё потому, что язык этих слов, Том придумал сам. Ему было лет десять, когда вдруг в его голову взбрела идея придумать свой собственный язык. Со своими уникальными правилами, произношением и написанием. К слову, всё множество тетрадей, которыми был завален стол, были исписаны именно на этом языке.
Раздался звук двигателя где-то совсем рядом. Затем шум стих. И после того как хлопнула парадная дверь, под потолком послышался звук шагов.
– Артур!!! – сказал незнакомый мужской голос.
– Олден! Ну неужели!
Тома немного потрясывало от ожидания и мысли о том, что он вот-вот отправится в далёкое и совершенно неизвестное ему место. Сердце его ёкнуло, когда Артур крикнул:
– Том! Тебя ждут!
Сунув руки в карманы, Том встал на ноги. У лестницы он приготовился к встрече с незнакомым человеком и зашёл наконец в гостиную.
– Н-у-у… – протянул высокий и весьма тучный человек.
Голос его был низким, бархатным. Лицо широкое, с круглыми голубыми глазами и забавным носом картошкой, своим взглядом он излучал добродушие. На нём был странного вида костюм. Не смешной или некрасивый, вовсе нет. Скорее, чрезмерно элегантный: непомерно высокий, белый, как бумага, воротник, широкие и такие же белые манжеты, скреплённые чёрными запонками. Пиджак вполне мог бы сойти за обычный, если бы не материал, из которого он был сшит: местами – в мелкую ёлочку, местами – со сложным витиеватым узором.
– Ещё совсем немного, и он станет выше тебя, Артур, – заключил Олден.
Том только собрался протянуть руку, однако, словно бы того ожидая, Артур вовремя подал знак, что этого делать не стоит.
– В последний раз, – не унимался Олден, – ты мог поместиться у меня на руках, а сейчас вы только посмотрите на него! Вот что время с нами делает. Ну, так, я здесь по делу. Прости, мой дорогой Артур, времени нормально поговорить совсем нет.
