Саурон был уверен, что не придется – для стирания прежней Тенькиной госпожи в порошок никакая аудиенция не нужна. Воодушевленный такими мыслями, он наплевал, как это выглядит со стороны, и устроился на сковородку.

Ощущение полета, обломки пронзенного времени позади и – деревянная веранда незнакомого домика. А вот место очень даже знакомое! Валинор! Но быть не может, чтобы человечишка обманул! С такой замороченной головой никто обмануть не в состоянии!

Саурон подобрался, чувствуя, что его вот-вот обнаружат хозяева этих мест. А рядом как ни в чем не бывало появился Тенька верхом на сковородке. Темный властелин сцапал будущего слугу за шиворот.

- Ты куда меня привел?!!

- В Валинор, – Тенька едва ли не плечами пожал. – Говорю ж, с пересадкой пойдем, интересненькое дело! Пусти, нам в дом надо.

Потрясенный такой наглостью, Саурон разжал пальцы, и человечишка плюхнулся на доски веранды.

В этот момент у порога разлилось голубое сияние, и на веранду ступил Эонвэ. Саурон не без злорадства отметил, что обычно каменная рожа сородича выражает искреннее потрясение.

- Ты кого сюда привел?!! – возопил глашатай владыки Валинора, обращаясь к колдуну.

- О, привет, Эонвэ, – флегматично поздоровался Тенька. – Это со мной, проездом. Мое водяное зеркало еще не выбросили?

- Следовало бы, – проворчал Эонвэ, сверля Саурона таким взглядом, что тот даже дернуться опасался. – Да будет тебе известно, человек, что твоя госпожа не одобрила бы подобные знакомства и подобный туман в твоей голове.

- А мы как раз к Климе и направляемся, – охотно поделился Тенька, совершенно не замечая напряжения, повисшего между двумя майар, готовыми прямо сейчас сойтись в смертельной схватке. – Мне Саурон предложил ему служить, а я подумал, интересненько бы это вышло! Сейчас к Климе сбегаем, она меня от клятвы освободит… Кстати, Моринготто вашего я растворил!

- Тогда и я от своего слова не отступлю, – качнул головой Эонвэ. Саурону показалось, что при упоминании Тенькиной госпожи сородич как-то расслабился, а на его лице появилось странное, пока непонятное выражение. – Значит, к Климе идете… Что ж, тогда не буду задерживать. Ты ее подданный, значит, и дело ее. Просто провожу до зеркала, – сияющие глаза прошили врага особенно пристальным взглядом. – Иначе кое-кто кое-чего здесь натворит.

Они втроем зашли в дом, где и правда обнаружилось уже знакомое Саурону водяное зеркало. Эонвэ почему-то не нападал, это было очень странно, но на руку. Неужели светлый сородич настолько не любит неведомую Климу, что спокойно пропускает в ее владения Саурона? Иного объяснения у властелина тьмы не находилось.

Уже ныряя в радужный водоворот зеркала, Саурон увидел лицо Эонвэ, на котором расцвела совершенно не свойственная ему многообещающая ухмылка. Саурон даже не думал, что Эонвэ умеет ухмыляться, и в его злое сердце тогда впервые закрались нехорошие предчувствия…

Одиннадцать дней спустя. Иное измерение. Мордор.

Первые изменения в стране зла жители Белого Города начали замечать уже давно, когда Всевидящее Око на горизонте вдруг принялось менять цвет по несколько раз на дню. Поэтому, когда разноцветное зарево вовсе пропало вместе с тучами и ощущением опасности, никто не удивился. Лишь потом, когда посланные лазутчики донесли, что орки куда-то попрятались, над Мордором восходит не виденное там с изначальных времен солнце, а на месте крепости Саурона остались одни развалины, все задались вопросом: а что же, собственно, произошло? Великая битва еще не состоялась, разве что Сарумана из его башни прогнали. Кто же тот неведомый герой, который в одиночку сразился со злом и одолел его, наверняка сгинув при этом вместе с упомянутым?

Майтимо был уверен, что знает ответ. Но не представлял, как теперь с этим знанием жить. Бывший лорд Химринга еще даже не задумывался, как вернется домой. Это вообще теряло смысл по сравнению с тем, что Тенька все-таки погиб. Ведь даже Гэндальф признавал: учинить такое с Сауроном можно было лишь ценой собственной жизни.

Орлы долго летали над развалинами крепости, но никого живого не нашли. В последний вылет Майтимо отправился вместе с ними, чтобы лично взглянуть на место, где друг окончил свои дни.

Без орочьих ратей и клубящихся темных туч Мордор не производил должного впечатления. Грязная выжженная пустошь, развалины крепости, а над ними – серенькое осеннее солнце.

При первом же взгляде на развалины было ясно: даже если тот, кто находился внутри, на момент падения крепости был жив, то теперь от него наверняка осталась лепешка. Майтимо сел на ближайший камень, положив подбородок на рукоять меча, и закрыл глаза, поскольку в них плыло и щипало. Хорошо, он здесь один, и никто не может увидеть, что настоящие нолдор иногда все-таки плачут.

- Ма-айти-имо-о-о! – жизнерадостно донеслось откуда-то издалека. – Приве-е-ет! Я по тебе соскучился!

- Я тоже буду скучать, Тенька, – прошептал бывший лорд Химринга, не открывая глаз.

- Эй! Да что ты там сидишь, помоги тащить!

Это уже было странно. Конечно, в стиле Теньки выдать из-за порога смерти какое-нибудь неоднозначное послание, но чуткое ухо уже уловило не только крик, но и шаги, какой-то шелест, словно по песку и впрямь тащили волоком что-то тяжелое.

Майтимо поднял голову, заозирался, да так и прирос к камню, на котором сидел, боясь поверить глазам и своему счастью.

По пустоши Мордора шел абсолютно живой, только немного запыхавшийся Тенька и тянул за собой на куске рогожи странное существо. Лысое, ободранное, с огромными блестящими глазами, в которых не было ни проблеска мысли. На морде существа была написана абсолютная покорность судьбе.

- Майтимо! – снова позвал колдун. – Чего ты сторожишь эти развалины, их никто не сопрет! А я гляди, что нашел!

Майтимо медленно встал и побрел другу навстречу, все еще опасаясь, что перед ним морок, который сейчас развеется.

- Я иду, – продолжал Тенька как ни в чем не бывало, – а тут лежит! Стонет, хныкает – лапку сломал, бедолажка. Не бросать же такой интересненький экземпляр посреди пустоши! Вот и тащу уже километра три. А ты чего такой бледный? И что с рукой? Это из-за меня, да? Ничего, я тебе одну популярную мазь привезу, живо все пройдет!

Тут они поравнялись, и Теньку едва не задушили в объятиях.

- Когда я в следующий раз окажусь у тебя в гостях, пойду на ваше капище и скажу спасибо высшим силам за твое везение! – от души выпалил Майтимо, окончательно убеждаясь, что Тенька жив, здоров и никуда не денется.

Семнадцать минут спустя.

- Дальше, – рассказывал Тенька, – мы с Сауроном переместились сначала в ваш Валинор, а потом ко мне. Вернее, к Климе, на аудиенцию. Мне ж всерьез взбрело в голову остаться жить здесь, хотя я все не мог придумать, как перевезти сюда лабораторию, кафедру и жену.

- Именно в таком порядке? – фыркнул Майтимо, подозревая, что в этом случае Мордору все равно бы недолго осталось.

- Жену – проще всего! Она самая компактная и неконфликтная. К счастью, ничего перевозить не потребовалось. Ты ж знаешь Климу – та еще собственница. Как глянула на меня, все дурные мысли из головы вышибло. Я тогда понял, почему Эонвэ ухмылялся.

- Ты с Сауроном еще и на Эонвэ ухитрился наткнуться?!

- Эонвэ сам пришел! Кстати, когда вернешься домой, проверь, не пропало ли чего блестящего, с Эонвэ сталось бы. Так вот, Клима немножко расстроилась, что меня у нее пытались сманить, а когда моя злокозненная обда немножко расстраивается, у всех начинаются крупные неприятности.

- Расскажи подробнее, как она убивала Саурона, – попросил Майтимо с предвкушением.

- Да кто его убивал? – возмутился Тенька. – Такой экземпляр полуискаженного сложносоставного вещества еще поискать! Сидит теперь под стеклом в институтском виварии, а воспитанники моей кафедры его изучают.

Майтимо живо представил Саурона под стеклом, вокруг которого толпится дюжина таких вот «Тенек», и подумал, что убивать – это и впрямь слишком просто, примитивно. То ли дело – изучить…