- Колечко у него наш Ришеч, понятное дело, отобрал, – закончил тем временем колдун.

Большеглазое существо со сломанной лапкой оживилось.

- Колечко! Прелесть моя! Верните мою прелесть!

- Тьфу, надоел! – отмахнулся Тенька. Потом сжалился, полез в мешок, достал из него золотое кольцо и протянул страдальцу. – На, держи.

- А не опасно? – засомневался Майтимо.

- Оно уже размноженное, там силы нет, – пояснил Тенька. – Сейчас по пути завернем в Роковую гору, оставшиеся кольца выбросим. А с этим пусть забавляется, если хочет. У них с колечком векторы искажения совпадают. Интересненько, почему? Может, их парой изобрели?.. Надо у Гэндальфа спросить!

- А как ты здесь оказался? – спросил Майтимо. – И почему все рухнуло?

- Я в это измерение переместился к Трандуилу в лес. Заодно занес ему три мешка кофе и дуст, забрал паучий яд и гербарий. А хитин пришлось оставить, кусок слишком уж огромный. Специально за ним потом схожу. Так вот, нормальное водяное зеркало в Лориэне, далеко. У меня только сковородка с погрешностью. Я хотел в башню вернуться, но промахнулся километров на семь, оно и к лучшему. А рухнуло понятно, почему. Неуч ваш Саурон, колдовство закреплять не умеет. Как только он покинул этот мир, сразу все его чары развеялись. Хорошо, я банку с назгулами с собой взял!

- Надеюсь, ты не собираешься их там выпускать?

- Что ты, еще случится с ними чего! Я сначала их тоже в виварии хотел держать, но Саурон, как увидел, что у меня в банке, начал выть, плакать и биться головой о стекло. И чего он так разнервничался?.. Поэтому пока что у меня в лаборатории стоят.

У Майтимо все-таки выступили слезы. От смеха.

- Когда я окажусь у тебя в гостях, то загляну не только на капище, но и в виварий! А сейчас пойдем отсюда. Вон на том месте меня скоро должны подобрать орлы.

Семь дней спустя. Валинор. Веранда дома Майтимо.

- Кано, знакомься: это Элронд, – жизнерадостно представил Тенька. – Он тебя помнит, а ты его нет. Но на самом деле ты его очень любишь!

Макалаурэ удивленно покосился на степенного седого эльфа, но предпочел поверить колдуну на слово и приглашающе махнул рукой на стулья.

- А где Майтимо носит? – спросил Тенька, тут же наливая себе и Элронду по полной чашке кофе и запуская руку в вазочку с цукатами. – Звал-звал нас, а как мы прибыли в гости, пропал куда-то!

- Побежал показывать отцу чертежи, – Макалаурэ кивнул на громаду из золотистого кирпича, возвышающуюся над остальными зданиями уже на добрых пять этажей.

- Тогда это надолго, – сделал вывод Тенька и кинул в рот сразу горсть цукатов.

Пока он жевал, повисла неловкая пауза. Элронд и Макалаурэ явно не знали, чего умного друг другу сказать. Первым нашелся владыка Ривенделла:

- Как поживает Голлум? Тенька сказал, что не стал забирать его к себе домой.

- Кто? – не понял Макалаурэ.

- Зверушка, которую я притащил из того измерения, – пояснил Тенька с набитым ртом. – Его почти сразу же Эонвэ зацапал. Оказалось, что оно – разумное! По крайней мере, когда-то было. И Эонвэ поставил цель его перевоспитать. Что скажу: мне бы такое терпение! Таскает его всюду за собой и постоянно нудит насчет морали и нравственности. Не знаю, как Голлум, но я бы точно перевоспитался, лишь бы это скорее прекратилось! Слушай, Элронд, а в вашем измерении еще назгулы остались?

- Ни одного! – гордо ответствовал эльф.

- Жаль! – вздохнул Тенька. – А то у меня их уже не девять, а восемь. Третьего дня самый жирный назгул каким-то манером сумел выбраться из банки, а там и из лаборатории.

- Сбежал? – ужаснулся Макалаурэ, уже знавший, что такое назгулы.

- Если бы! Жена испугалась и тапком пристукнула. А еще говорили, что назгулы неубиваемые! Тапок, кстати, не пострадал.

Постепенно неловкость с холодком ушли, и беседа полилась почти без Тенькиного участия. О славных временах, иных измерениях, музыке и превратностях судьбы. Колдун наблюдал за эльфами и довольно улыбался.

Элронд пригласил всех на коронацию своего зятя, того самого Арагорна, а еще попросил у Теньки несколько книг о науке и технике, поскольку леди Галадриэль внезапно увлеклась прогрессом и решила строить между Лориэном, Ривенделлом, владениями Трандуила и Белым Городом железную дорогу.

А спустя пару часов вернулся Майтимо, румяный, светлолицый, с кипой чертежей в здоровой руке и злой, как сто крокозябр.

- Что случилось? – обеспокоился Макалаурэ. – С отцом повздорили?

- Нет! – бывший лорд Химринга швырнул чертежи в угол, сел на свободный стул и бесцеремонно отпил Тенькиного кофе, вырвав чашку прямо из-под носа колдуна. – Но каждая, каждая, балрог ее побери, зараза, встреченная мною по пути туда и обратно, норовила поинтересоваться, что у меня с рукой и куда подевались веснушки!..

Всё, теперь это уж точно ПОСЛЕДНЯЯ часть!

сказал автор в шестой раз

... и нифига не угадал

====== О полыни, варенье и семейном проклятии (часть 1) ======

Майтимо просунул голову в ворот кольчуги, тщательно расправил на себе холодное звенчатое полотно. Туго и добротно застегнул сперва поножи, затем наручи. Надел плотные перчатки из жесткой коричневой кожи. Взял в руки меч и подошел к зеркалу.

Зрелище выходило занятное: статный эльфийский воин посреди мирного домашнего пейзажа. Камин, пара кресел, летние сандалии у двери, на гвоздике висит легкая куртка. Ах, да, еще плетеный коврик, не иначе как для должной гармонии с кольчугой.

И давно уже прошла та беззаботная пора, когда подобный наряд будоражил кровь, вызывал желание испробовать его на крепость в настоящем бою. А лучше вообще не снимать и ходить в нем по улицам, чтобы все знали, какой воинственный и неустрашимый народ настоящие нолдор.

- Ну что, довольны? – ехидно поинтересовался Майтимо у дорогих кузенов, которые в неурочный час завалились в гости, увидели разложенную амуницию, преисполнились сентиментальных воспоминаний и уговорили его на эту незапланированную примерку.

- Весьма, – мечтательно проговорил Финдарато. – От тебя даже повеяло суровым холодным воздухом Эндоре.

- Почти, – склонил голову набок Финдекано. – Надо брови сдвинуть.

- Еще скажи – веснушки вернуть! – не поддался на провокацию Майтимо. В этом вопросе он до сих пор оставался непреклонен. Что бы там ни утверждал отец насчет природы и принятия себя таким, какой ты есть, веснушки – это чересчур. И вообще, легко отцу говорить. У него-то веснушек нет!

Снятая кольчуга была бережно свернута и положена в сундук. Сверху легли наручи, поножи, перчатки, несколько противомайаровых гранат и даже меч.

Немного поразмыслив, Майтимо все-таки достал меч и перчатки, отложил в сторону. Может, еще поразмяться захочется! И вообще, оружие не должно валяться в сундуке.

Упомянутый сундук был закрыт, без жалости задвинут в самый дальний угол подкроватья, а ключ небрежно брошен в шкатулку на камине, где, помимо прочего, хранились фиолетово-зеленый сильмарилл, пара колец и крошечные песочные часики на золотой цепочке, которые друг Тенька притащил из какого-то мира, да так и позабыл.

- Все, теперь возврат к мирной жизни можно официально назвать состоявшимся. И чтоб я еще хоть раз надел все это барахло!.. Нет, торжественно клянусь, больше никогда!

- Восемь, – ухмыльнулся Финдекано.

- А не пять? – негромко уточнил Финдарато.

Майтимо со вздохом покосился на обоих и ответил честно:

- Девять. Но теперь уже наверняка!

Кузены кивнули так слаженно, что даже не надо было обладать даром чтения по глазам, чтобы понять: не верят. Или в очередной раз провидят грядущее, но великодушно не хотят разочаровывать.

- Чего я не знаю? – тем временем заинтересовался Финдарато.

- Давай считать, – тут же предложил Финдекано.

- Делать вам больше нечего, – проворчал Майтимо, но пресветлые лорды уже нашли себе занятие по душе и, как истинные нолдор, отступать не собирались.

- Первый раз был еще в Эндоре, после разгрома Ангамандо, – начал загибать пальцы Финдекано. – Между прочим, самая красивая из попыток покончить с неспокойным прошлым: Железные горы, верхушка Тангородрима, красные предзакатные облака и такая брань, что даже орки застыдились бы. Но мне уже тогда смутно казалось, что Руссандол поторопился.