- С чего Эонвэ меня выдворять? Мы так замечательно поладили...

- Ты с ним, может, и поладил, а Эонвэ всю дорогу до Валинора успокоиться не мог. То ворчал, то косился. Гранаты все у нас отобрал и в море выбросил. Правда, потом они из-за этого с другим майа, морским, Оссе, так поругались, что наш корабль едва не пошел ко дну.

- Интересненько живете, – присвистнул Тенька.

- Может на тебя наговорную личину для маскировки наложить? – Майтимо наморщил лоб.

- Вроде той, под которой ты веснушки прятал?

- Да, вроде нее, – Майтимо еще и губы поджал. Напоминание о том, что он, гроза орков, командир самой неприступной крепости Белерианда, опускается до сокрытия каких-то там веснушек, ему, мягко говоря, не льстило.

- Ничего не получится, – помотал головой Тенька. – Я пока регулятор изобретал, в этом луче едва ли не искупался. А чего ты так удивленно смотришь? Какой же нормальный ученый не испробует свое творение на себе?

- Даже если он изобрел яд?

- Если к яду дополнительно изобретается противоядие – почему бы нет! А вообще, в науке всякие интересненькие казусы случались...

- Но как же мне твою курносую физиономию спрятать? Хоть доспехи орочьи с забралом надевай, честное слово!

- Да чего ты переживаешь? – пожал плечами Тенька. – Можно подумать, ваш Эонвэ спит и видит, только бы меня найти и вместе с зеркалом выдворить. На худой конец – перемещусь из дома в Белерианд, а оттуда своим ходом доберусь.

- Через море? Или Вздыбленные Льды? Я уже молчу про защиту, окружающую Валинор!

- Хочу напомнить, пояс Мелиан я взломал за пару часов.

- Ладно, – сдался Майтимо. – В конце концов, мы оба везучие. И уж явно прогулка по Валинору безопаснее висения над Тангородримом.

Восемнадцать минут спустя.

- Майтимо, ты все-таки какой-то нервный стал, – не выдержал Тенька, когда друг в пятый раз за время прогулки принялся озираться по сторонам.

- Я уже второй день чувствую поблизости что-то неприятное. Сначала думал – из-за тебя и Эонвэ. Но теперь думаю, дело совсем в другом. А в чем – понять не могу.

- Может, тебе, как и Кано, выспаться надо? – беззаботно предложил колдун.

- Вообще, со мной такое начало происходить, когда я носил кольцо, – признался Майтимо, озираясь в шестой раз. – Все чувства разом обострились. Я даже не выходя из крепости мог узнать, когда к границам Химринга приближаются орки. Кольцо уже давно у Тьелпе, а чувства остались. Что-то мне неспокойно.

- Слу-ушай, – Тенька даже подпрыгнул от возбуждения. – А если это у тебя так вековая мудрость проявляется? Ты же древний, как культ крокозябры, самое время мудреть!

- Почему-то я не слышал, чтобы мудрость была похожа на душевную болезнь, – Майтимо снова собрался было оглядываться, но одернул себя. – Мне самому это не нравится. От каждого куста подвоха жду!

- Это нормально, – заверил Тенька. – Всякий мудрец перво-наперво осознает бренность бытия.

- Ты-то откуда знаешь?

- Читал!

- Не осознаю я никакой бренности! – вспылил Майтимо. – Просто мне все не нравится, чем дальше, тем больше. Давай-ка повернем назад. Вечером погуляем.

- Как хочешь, – развел руками Тенька. – Я вообще могу поиграться с настройками зеркала и заставить его показать разные места Валинора.

- Ах да, оно ведь не только между мирами перемещает... Эта мысль, как ни странно, не вызывает у меня тревоги.

...Когда за друзьями закрылась дверь дома, в кустах напротив вспыхнули злые и воспаленные черные глаза. А через мгновение темный силуэт, прячась от солнечного света в тенях деревьев, неслышно приблизился к окнам, желая подслушать и разведать все о загадочном зеркале, через которое можно ходить в иные миры.

Два часа спустя.

- Это невозможно, – проговорил Майтимо, потирая переносицу.

- Опять чувство опасности? – Тенька оторвался от зеркала, которое показывало белокаменную гавань города Альквалондэ и безмятежного Ненве, вырезающего на носу строящегося корабля изящные узоры.

- У меня от него уже голова болит! Такое ощущение, что я не у себя дома нахожусь, а где-нибудь в окрестностях Ангамандо. Ничего не могу понять. Даже в самые худшие времена со мной такого не было!

- Ты можешь назвать хотя бы одну реальную причину для беспокойства? – спросил Тенька.

- В том и дело, что нет, – Майтимо запустил пальцы в волосы. – Но наверняка знаю: за дверь выходить нельзя.

- Только тебе или мне тоже?

- Этого я уже понять не могу. Наверное, я схожу с ума.

- Не сходишь, я бы видел безумие в твоих глазах.

- Может, ты видишь причину паники?

- Ты уже паниковать стал? – нахмурился Тенька.

- Нет, – было видно, что Майтимо с трудом, но взял себя в руки. – Что бы это ни было, моей паники ему не видать!

- Иди на кухню, там чай вроде оставался, – посоветовал Тенька. – А я пока на новые места настроюсь.

Майтимо вышел, раздраженно ежась, а колдун прикипел к зеркалу. Валинорские ландшафты быстро сменяли друг друга – водопады и горы, равнины и усыпанные цветами холмы, прозрачные лесные роднички и огромные круглые озера, полные серебристых рыб. Родина друга была прекрасна, хотя собственный Принамкский край все равно оставался Теньке милее всех. Когда картинка в очередной раз обновилась, колдун непонимающе моргнул. Изображение было черно-белым. Точнее, серым. Он попытался устранить непредвиденный сбой, но ничего не выходило.

- Интересненькое дело, – пробормотал Тенька.

Никогда раньше водяные зеркала не показывали бесцветных картин. Колдун прикоснулся к струящейся поверхности и тут же почувствовал, как его затягивает внутрь.

Вернувшийся вскоре Майтимо застал в гостиной только спящего брата. А в водяном зеркале потихоньку таяло изображение серых безмолвных чертогов...

Неизвестное время спустя.

- Интересненько это у меня получилось! – выпалил Тенька, осматриваясь и понимая, что зеркало на самом деле не сбоило.

Просто загадочное место, в которое угораздило попасть колдуна, и впрямь было окрашено во все оттенки серого. Яркий серый свет падал из серых окон на холодные плиты серого пола. Серые прямые колонны уходили куда-то необозримо высоко, теряясь в сером тумане. Место напомнило Теньке картинную галерею – в бесконечной череде ни то узких залов, ни то широких коридоров на серых с прожилками стенах висели непрерывным ковром серые гобелены, явно изображающие какие-то исторические события.

Отсутствие привычных цветов не мешало оценить качество ткани, красоту узоров и гармоничность композиций. Гобелены были выполнены так искусно, что казалось, изображенные на них фигурки двигаются, словно живые.

Тенька очень долго, но не особо пристально глазел по сторонам, пока с удивлением не опознал в одном из сюжетов памятную битву при Вратах и не нашел на крепостной стене изображение себя самого, целящегося в орков из регулятора. Тогда колдун вгляделся пристальней и понял, что все полотна – это единая тканая история о жизни эльфов в Белерианде.

Заинтригованный таким поворотом дел, Тенька подошел к одному из гобеленов совсем близко и поковырял серые нитки ногтем – как назло, не слишком чистым. Колдун сразу же ощутил Нечто. Таинственное, завораживающее, магическое. Тенька понюхал ткань, и ему показалось, что он даже чувствует запах гари: на гобелене была изображена битва какого-то воина и расщепленного ныне на микрочастицы Моринготто. Последний явно выигрывал, к Тенькиному неудовольствию. Колдун снова ковырнул нитки, прислушиваясь к ощущениям. Гобелены явно нуждались в доскональных лабораторных исследованиях.

Приняв решение, Тенька достал из кармана перочинный ножик и споро принялся отрезать небольшой кусочек нижнего края гобелена. Во имя науки, разумеется.

Позади раздался возмущенный шорох, и безликий, но строгий голос произнес:

- Тебе не место в Чертогах Мандоса, человек.

Тенька обернулся, не выпуская из рук наполовину отрезанный кусочек гобелена, и увидел какого-то майа в серой одежде. Местный житель веда не впечатлил – Эонвэ выглядел куда более интересненьким. Наверное, этот рангом пониже.