— Чего? А ну да, еще бы! — разволновался Дин.

— Тогда считай, что ты в игре, — сказал Гарри.

— Тренировка сегодня в семь. — Понял, — сказал Дин. — Ура, Гарри! Ух ты, ско­рей расскажу Джинни!

Он вылетел из комнаты. Гарри и Питер остались вдвоем. И одна из Гермиониных или Питерних птичек какнула на голову Поттера, от чего Паркер хихикнул в кулак — и сразу же осекся. Гарри осмотрелся по сторонам, но не догадался посмотреть на потолок, где Питер всеми силами прижимался к потолку.

— Показалось. — прошептал мальчик-который-выжил и вышел из кабинета.

Паркер спрыгнул с потолка.

Не только Симус был недоволен выбором заме­ны для Кэти. В гостиной гриффиндорцев многие ворчали, что Гарри взял в команду уже двух своих однокурсников.Матч со слизеринцами нуж­но было выиграть во что бы то ни стало. Вся команда знает, что, если Гриффиндор выиграет, все тут же забу­дут свои критические настроения и будут готовы клясться, что всегда знали, какая у них великолеп­ная команда. А вот если проиграет… Ну что же де­лать, невесело думал Гарри, ему приходилось слы­шать о себе кое-что и похуже…

В тот вечер Гарри не пришлось пожалеть о сво­ем выборе: Дин отлично сработался с Джинни и Питером. Загонщики, Пикс и Кут, с каждой трениров­кой играли все лучше и лучше. Единственной про­блемой оставался Рон.

К несчастью, в ожидании первой игры сезона у Рона проснулись все прежние страхи и за­скоки. Пропустив для начала с полдюжины мячей, причем большинство из них забила Джинни, в конце концов заехал атакующего ворота Питера кулаком в лицо.

— Я нечаянно, прости, Питер, прости меня, по­жалуйста! — кричал Рон, но Паркер всего лишь потрогал нос. — Больно не было?.. Я просто…

— Распсиховался, — сердито закончила Джин­ни, — Придурок ты, Рон, посмотри, в каком он состоянии!

— Я сейчас поправлю!

Гарри приземлился рядом с ними, нацелил волшебную палочку в лицо Питера и сказал:

— Эпискеи! — нос Пита встал на свое нормальное место. — А ты, Джинни, кончай обзывать Рона придурком, ты не капитан команды!

— Так ведь ты у нас очень занят, все никак не со­берешься ему сказать, что он придурок, должен же кто-нибудь…

Гарри с неимоверным трудом удержался от смеха, но Паркер не выдержал и согнулся в безвучном смехе, а судьба решила сыграть с ним злую шутку — он чуть было не упал, но зацепился за рукоятку.

— Все по метлам, продолжаем! — сказал Поттер и хотел было помочь Питеру, но тот уже сидел на своем «Нимбусе-2001».

В целом это была чуть ли не самая неудачная тренировка за все полугодие, но в преддверии мат­ча Гарри считал, что честность — не лучшая поли­тика.

— Отлично поработали, все молодцы! Я думаю, мы размажем слизеринцев по стенке! — воодушевил он игроков, и в результате охотники и загонщики ушли из раздевалки вполне довольные собой и остались их только трое.

— Я играл, как мешок с драконьим навозом, — сказал Рон, когда за Джинни закрылась дверь.

— Ничего подобного, — твердо ответил за друга Питер, — Ты лучший вратарь из всех, кого Гарри видел на отбо­рочных испытаниях. Но у тебя единственная пробле­ма — нервы.

— В самую точку Питер, я тоже самое хотел сказать. — с ноткой удивления сказал Поттер.

Они без устали подбадривал Рона всю дорогу до школы, и к тому времени, как они поднялись на третий этаж, Рон самую чуточку повеселел. Но ког­да Гарри отвел в сторону гобелен, чтобы, как обыч­но, подняться в башню Гриффиндора напрямик по потайной лестнице, они обнаружили перед собой Дина и Джинни, тесно обнявшихся и слившихся в неистовом поцелуе.

— Эй! — проорал Рон, поднимая правую руку.

Дин и Джинни отскочили друг от друга и огля­нулись.

— Что тебе? — спросила Джинни.

— Я не желаю, чтобы моя родная сестра лизалась с парнем прямо при всех!

— Между прочим, в коридоре было пусто, пока вы сюда не влезли! — сказала Джинни.

Дин выглядел смущенным. Он трусливо улыбнул­ся Гарри. Гарри не ответил на улыбку — чудовище у него внутри с ревом требовало тут же на месте вышвырнуть Дина из команды.

— Э-э… пошли, Джинни, — пробормотал Дин, давай вернемся в гостиную…

— Идем, Дин.

Они скрылись за портретом.

На следующее утро Гарри проснулся после целой серии запутанных снов, в которых Рон гонялся за ним, размахивая магловской би­той, а днем Поттер лучше считать сны чем реальность. Рон стал невероятно дерганым и чуть что кидался на людей почище соплохвоста.

Весь день прошел у Гарри с Питом в безуспешных попытках при­мирить Рона и Гермиону.

В конце концов Гермиона с Линой в расстроенных чувствах удалилась в спальню для девочек Рон тоже отправился спать, обругав по до­роге первокурсников за то, что они на него смотрели.

Гарри окончательно загрустил. Вдобавок Рон стал еще хуже играть в квиддич, а от этого еще больше злился, и в итоге на последней тренировке перед субботним матчем не смог взять ни одного мяча, зато так на всех орал.

— А ну заткнись, оставь нас в покое! — закричал на него Пикс, который был ростом примерно на треть меньше Рона — правда, в руках зато держал биту.

— ХВАТИТ! — заорал Гарри.

Питер заметил, с какой злостью Джинни смотрит на Рона, и, вспомнив её репутацию непревзойден­ного мастера по Летучемышиному сглазу, примчал­ся с другого конца стадиона, чтобы вмешаться, пока не дошло до беды.

— Пикс, уложи бладжеры в ящик. Джини, ус­покойся, ты сегодня играла просто замечательно. Рон… ты мой луч­ший друг, но, если ты будешь так себя вести, мне придется выгнать тебя из команды.

На мгновение ему всерьез показалось, что Рон сейчас его ударит, но тут произошло кое-что похуже: Рон, сидя на метле, как-то обмяк.

— Я сам уйду. Я бездарный вратарь.

— Никакой ты не бездарный, и никуда ты не уй­дешь! — яростно крикнул Гарри. — Ты, когда в форме, любой самый трудный гол можешь взять, у тебя только с нервами проблемы!

— Хочешь сказать, что я псих?

— А может, и да!

Они злобно сверлили друг друга взглядами, по­том Рон безнадежно покачал головой.

— Я знаю, у тебя уже нет времени искать другого вратаря, так что завтра я буду играть, но если мы про­играем, а мы точно проиграем, я ухожу из команды.

Что Гарри ему ни говорил, толку не было.

За обе­дом Питер всеми средствами внедрять в Уизли уверенность, но Рон ничего не восприни­мал.

Под конец дня Гарри позволил себе раскричаться в надежде вызвать у Рона хоть какой-то отклик и, может быть, разбу­дить в нем злость, но этот метод не подействовал.

Гарри долго лежал без сна в темноте. Ему очень не хотелось проиграть предстоящий матч. Если Рон будет играть, как на последних тренировках, шан­сов на победу у них совсем мало…

Если бы можно было хоть как-нибудь добиться, чтобы Рон взял себя в руки… чтобы он сыграл в пол­ную силу своих возможностей… хоть что-нибудь, что­бы ему выпал по-настоящему удачный день…

И тут Гарри осенило. Ответ пришел к нему в блес­ке внезапного озарения, а Паркер улыбнулся.

— Всего лишь яркий обман для великой ссоры.

Завтрак на следующее утро, как всегда в день мат­ча, проходил бурно. Как только кто-нибудь из гриффиндорской команды появлялся в Большом зале, слизеринцы начинали громко свистеть. Гарри бросил взгляд на потолок и увидел яс­ное голубое небо — хороший знак.

Гриффиндорцы в красном с золотом встретили Гарри, Рона и Питера дружными приветственными криками. Гарри, улыбнувшись до ушей, помахал рукой. Рон че­рез силу скривил лицо и покачал головой, а у Питера бешено заметались глаза изо стороны в сторону.

— Держись, Рон! — крикнула ему Лаванда. — Я знаю, ты сыграешь блестяще!

Рон не реагировал ни на что.

— Чаю? — предложил ему Гарри. — Кофе? Тык­венного сока?

— Все равно, — угрюмо ответил Рон и хмуро над­кусил гренок.

Через несколько минут Гермиона остановилась возле них по дороге к своему месту — она так уста­ла от постоянного хамства Рона, что завела привыч­ку завтракать отдельно.

— Как настроение, мальчики? — осторожно по­интересовалась она, глядя Рону в затылок.