Гермиона со страшной скоростью затараторила:

— Третий закон Голпалотта гласит, что противоядие от составного зелья не сводится к набору противоядий для отдельных его компонентов.

— Точно! Десять очков гриффиндору! Итак, если мы примем третий закон Голпалотта за истину…

Принять третий закон Голпалотта за истину Питеру пришлось, поверив Слизнорту на слово, поскольку в самом законе он ровным счетом ничего не понял. Да и никто, кроме Гермионы, не уяснил третий закон.

— То отсюда следует, что при условии правильно проведенной идентификации ингредиентов зелья с помощью Чароискателя Эскарпина первая наша задача состоит не в относительно простом выборе противоядий для этих ингредиентов, а в поиске той добавочной составляющей, которая алхимическим путем преобразует эти элементы…

Рон, полуоткрыв рот, сидел рядом с Гарри и машинально теребил свой новенький «Расширенный курс зельеварения».

— Итак, — закончил Слизнорт, — каждый из вас должен взять с моего стола по флакону. И до конца урока изготовить противоядие от того, что в этом флаконе находится. Удачи вам и не забывайте о защитных перчатках!

Прежде чем класс сообразил, Гермиона спрыгнула со своего табурета и проделала половину пути до учительского стола, а к тому времени, когда Гарри, Рон и Питер вернулись по местам, успела вылить содержимое флакона в котел и уже разводила под ним огонь.

— Просто безобразие, Гарри, что сегодня Принц ничем тебе помочь не сможет, — весело сказала она, распрямляясь. — Тут необходимо понимание основных принципов! Ни тебе простых путей, ни жульничества!

Гарри с досадой откупорил ярко-зеленое зелье, взятое со стола Слизнорта, вылил его в котел, запалил огонь. О том, что делать дальше, он не имел даже отдаленного представления.

— Ты уверен, что у Принца нет никаких подсказок? — шепотом спросил Рон у Гарри.

Гарри вытащил свой верный «Расширенный курс», открыл его на главе «Противоядия», где было совершенно чисто. По-видимому, Принцу, как и Гермионе, понять этот закон не составило никакого труда.

— Пусто, — мрачно сообщил Гарри.

Гарри понадобилось всего пять минут, чтобы понять — его репутация лучшего на курсе мастера зельеварения рушится прямо на глазах. На лице Гермионы застыло довольное выражение — превосходство над ней, которое Гарри демонстрировал на каждом уроке зельеварения, давно уже выводило ее из себя. Чтобы не видеть этой картины, Гарри уткнулся в учебник Принца-полукровки и перелистнул несколько страниц.

И вот оно — написанное поперек длинного перечня противоядий:

Просто суй им в глотки безоар.

С секунду Гарри смотрел на эти слова. Что-то он слышал однажды о безоаровом камне, правда давно уже. Не Снегг ли упоминал о нем на самом первом уроке зельеварения? «Безоар — это камень, который извлекают из желудка козы и который является противоядием от большинства ядов».

Он поспешил к шкафу, где тоже крутился Питер и начал рыться в нем, разгребая рога единорога и клубки сушеных трав, пока не нашел у самой стенки картонную коробочку с надписью: «Безоары».

Гарри открыл ее как раз в тот миг, когда Слизнорт произнес:

— Внимание, осталось две минуты!

В коробочке лежало с полдюжины сморщенных коричневых комочков, похожих скорее на высушенные козлиные почки, чем на настоящие камни.

— Я возьму один? — спросил Паркер, и когда Поттер согласно кивнул, взял беозар.

Схватив свой, Гарри сунул коробку в шкаф и торопливо вернулся к своему котлу.

— Время… СТОП! — весело воскликнул Слизнорт. — Ну-те-с, посмотрим, что у вас получилось! Блейз, чем вы меня порадуете?

Слизнорт медленно обходил класс, осматривая различные противоядия. С заданием никто до конца так и не справился, — правда, Гермиона не оставляла попыток втиснуть в свой пузырек еще какие-то ингредиенты, прежде чем Слизнорт подойдет к ней. Гарри с Питером вместе стояли, ожидая профессора.

Их стол оказался у Слизнорта последним.

— Ну-с, Гарри, — сказал он, — что можете показать мне вы?

Гарри выставил перед собой ладонь с лежащим на ней безоаром, а Питер спрятал свои руки за спину.

Слизнорт разглядывал камень, потом лишь откинул голову назад и захохотал.

— Ну и нахал же вы, юноша! — он поднял безоар повыше, чтобы весь класс мог его видеть. — Что ж, тут вас винить не в чем — безоар, безусловно, служит противоядием от всех этих зелий!

Гермиона, потная, с сажей на носу, побагровела.

— И ты прямо так вот сам до безоара и додумался, а, Гарри? — сквозь стиснутые зубы спросила она.

— Для этого нужна душа истинного зельедельца! — не дав Гарри ответить, радостно объявил Слизнорт. — Да, Гарри, да, если вас под рукой имеется безоар, это решает проблему. Хотя, поскольку он не помогает от всего на свете да и встречается довольно редко, умение составлять противоядия вам все же не повредит…

Единственным в классе, кто выглядел еще более обозленным, чем Гермиона, был Малфой. Но прежде чем хоть один из них успел возмутиться, что Гарри вновь попал в первые ученики, не ударив для этого пальцем о палец, прозвенел звонок

— Урок окончен! — сказал Слизнорт. — Да, и еще десять очков Гриффиндору — за чистой воды нахальство!

Паркер подошёл к профессору Слизнорту и так же показал беозар и Гораций, осмотрев беозар, глупо улыбнулся. Поттер что-то медлил, но проходя мимо Гарри, Питер склонился к его уху и тихо прошептал:

— Тебе нужно немного удачи.

И, подмигнув, ушел за дверь.

Тем временем выяснилось, что библиотека Хогвартса впервые на памяти Гермионы подвела ее. Гермиону это потрясло настолько, что она даже перестала злиться на Гарри за его фокус с безоаром.

— Ни одного объяснения насчет крестражей не нашла! Ни одного! Я даже особую секцию обшарила, заглянула в самые жуткие книги, там такие кошмарные зелья описываются — и ничего! — она сердито захлопнула старинную книгу, и та завыла, как привидение. — Да заткнись ты!

Наступил февраль, снег вокруг школы растаял, его сменила холодная, безотрадная сырость. Лиловато-серые тучи низко нависали над замком. В результате первый урок трансгрессии для шестикурсников, назначенный на субботнее утро, чтобы им не пришлось пропускать обычных занятий, решено было провести не под открытым небом, а в Большом зале. Гарри, Гермиона и Питер, придя в зал, обнаружили, что столы из него исчезли. Дождь хлестал по высоким окнам, волшебный потолок смутно клубился над учениками, толпившимися перед деканами факультетов и низеньким волшебником, который как раз и был, сообразил Гарри, присланным из Министерства инструктором трансгрессии.

— С добрым утром, — сказал министерский волшебник. — Меня зовут Уилки Двукрест. Министерство прислало меня, чтобы я провел здесь следующие двенадцать недель в качестве инструктора трансгрессии. Надеюсь, за это время мне удастся подготовить вас к трансгрессионным испытаниям…

— Малфой, потише и повнимательнее! — рявкнула профессор МакГонагалл.

Все оглянулись. Малфой залился тусклой краской и с разгневанным видом отскочил от Крэбба, с которым он, похоже, шепотом переругивался.

— После чего многие из вас будут к этим испытаниям готовы, вы, вероятно, знаете, что пользоваться трансгрессией в Хогвартсе невозможно. Чтобы дать вам попрактиковаться, директор школы снял соответствующее заклинание, но исключительно в пределах Большого зала и только на один час. Помните, что заниматься трансгрессией вне этих стен вам не удастся и что попытки такого рода будут весьма неразумными. А теперь прошу всех встать так, чтобы перед вами осталось пять футов свободного пространства.

Началась толкотня. Деканы переходили от ученика к ученику, расставляя их по местам и прекращая споры.

— Куда ты, Гарри? — требовательно спросила Гермиона.

Гарри не ответил. Он только замер позади всех, за самой спиной Малфоя, воспользовавшегося всеобщей суматохой для того, чтобы возобновить спор с Крэббом — тот с весьма строптивым видом стоял футах в пяти от него.

— Да отстань от него, Гермиона! — воскликнул Питер, и, взяв её за руку, повел поближе к Уилки Двукресту, — Думай лучше об трансгрессии.