— У нас есть шанс удержаться?

— Нет. У нас сотни убитых, сотни раненых. Оставшиеся же держатся из последних сил. Враг же ввел резервы. В течении получаса замок падет.

«Бездна, как я мог проглядеть заговор? И глава восставших Фэликс ан Даларган. А ведь священники мне говорили, что его нужно сжечь как подсобника некромантов. Этот ублюдок явно метит на мое место. Кого еще лорды могут выбрать в качестве нового короля, кроме как не самого влиятельного лорда?»

Король скрипнул зубами. Тем временем на стену удалось пробиться группе воинов, они быстро встали в оборону, начали отражать атаки. Следом поднялись два мага пустили огненные шары. А потом донесся жуткий треск, замковая дверь выгнулась внутрь, в небольшой проломе появилось навершие тарана.

— Ваше величество, у нас осталось мало времени.

Молобрад резко развернулся, отчего темно-красный плащ на его плечах красиво взметнулся в воздух.

«Фэликс еще пожалеет о содеянном. Он наивно полагает, что из Золотой Горы есть только один тайный выход. Но он ошибается. Теперь у меня нет иной опоры в государстве кроме церкви. Как только бунт будет подавлен, кардинал станет вторым человеком в государстве после меня, а законы церковные буду превыше законов государственных».

Молобрад стремительно пошел по лестницам и коридорам. Позади него идут трое рыцарей, еще один — Ремур — ведет их к тайному выходу. Королю очень не хотелось прибегать к этой мере. Ведь все-равно есть маленькая вероятность что и про второй тайный проход известно заговорщикам. Да и есть опасность, что по округе шастают конные разъезды мятежников и их маленький отряд могут перехватить. Но теперь у Молобрада нет выхода, замок почти пал.

Они вышли в небольшой зал с высокими колоннами и узкими окнами из разноцветного стекла изображающим лик Бога света — Ярхвье. В конце зала возвышается пьедестал с изображением солнца.

— Вы все-таки решили воспользоваться тайным церковным ходом? — раздался слева знакомый хрипловатый голос.

Святой отец Шолторс поднялся с небольшой скамейки, одной из множества присутствующих в зале. Обычно на них сидят прихожане, когда идет церковная служба.

— Да. Мятежники прорвались на стену, замок вот-вот падет. Нужно уходить, — быстро произнес король.

— Позвольте нам сопровождать вас.

В зал с разных сторон вошли пятнадцать паладинов с обнаженными мечами, быстро подошли к королю со свитой. Молобрад заподозрил неладное, но все же кивнул.

— Да, ваша помощь будет кстати…

Не успел он этого договорить как раздались сдавленные крики и звон мечей. Паладины атаковали стремительно, зарубив всю небольшую свиту короля. Сам Молбард успел достать меч, но паладины атаковали со всех сторон. Король вздрогнул от десятков мечей, пронзивших его. На губах проступила кровь, а перед взором начало тускнеть. Последнее что он услышал это были слова святого отца:

— Вы проиграли, а значит по сценарию кардинала должны умереть.

Внутренний дворик заполнили крики и стоны раненых, вокруг валяются паладины, погнутые доспехи и сломанные мечи. Младший инквизитор Перст с ужасом и ненавистью наблюдает за происходящим из окна второго этажа.

— С группой вторженцев сражаются «ангелы». Часть паладинов было отослано в помощь Лергу Борди. Лурус изолирован, — доложил стоящий позади него паладин.

— Значит, проблемный тут только Балфорст? — произнес инквизитор.

Перст направил взгляд на охотника. Тот стоит с молотом на перевес. Дышит тяжело, в нескольких местах сочится кров. Несмотря на кажущуюся неуязвимость паладинам все-таки удалось нанести ему несколько ран, от которых у него под ногами уже скопилась маленькая лужица крови. Воины нападают без устали, не давая охотнику даже мгновения на передышку или попытку выпить зелье лечения. Скоро он так же должен исчерпать все запасы своей выносливости. Как бы ты ни был силен, твои мышцы не могут работать без устали вечно, рано или поздно, руки ослабнут, удары замедлятся, а это значит, что появится еще больше ран.

— И так, сколько у нас убитых?

— Ни одного.

Перст застыл, пытаясь переварить сказанное.

— То есть как ни одного?

— Балфорст пока не убил ни одного паладина. Все его чудовищные удары наносят только тяжелые травмы, которые не приводят к смерти.

Инквизитор поднял задумчивый взгляд на охотника.

— У нас больше пятидесяти раненых. Сейчас в лечебном корпусе все целители заняты восстановлением раненых, но их силы на исходе.

— Как бы то ни было, продолжайте атаковать. Мы должны свалить этого монстра только он представляет реальную опасность. Приложите все усилия!

— Есть.

Балфорст нанес очередной удар, паладины с помятыми пластинами доспехов, С криком полетели в стороны. Изо рта охотника вырывался тяжелый выдох. Мышцы ноют от усталости, а раны кровоточат. Противник даже потеряв половину численности продолжает атаковать яростно и без страха.

«Какой же ты добряк, Балфорст» — всплыли слова одного из охотников, которые он слышал на заре своей карьеры охотника.

Паладины с ревом атаковали вновь, Балфорст завертел молотов, но вновь последствие его ударов были не смертельны. Оно и понятно, наносит он такие удары специально. Ведь он не убийца людей и не наемник. Он охотник на монстров.

В этот миг еще одна группа паладинов атаковала со всех сторон. Они помчались, грозно крича и призывая Ярхвье на помощь, дабы он укрепил их дух и дал сил в борьбе.

В этот миг Балфорст вспомнил свою сестру. Она тоже была охотником. Именно из-за нее он стал тем, кем он есть.

В это мгновение он нанес удар. Но не всех атакующих удалось нейтролизовать. Один из паладинов, успел нагнуться, пропустить удар над собой и пригнуть вперед. Меч нашел щель между поножами и нагрудником. Балфорст вздрогнул, почувствовав боль в боку и то, как лезвие меча погружается все глубже и глубже.

Глава 26.

Старший товарищ неудачника.

Он напал без раздумий, разом подался всем телом. Кулак врезался в лицо мальчишки, заставив голову резко откинутся назад. Друзья попытались вступиться, но стоило Балфорсту глянуть на них, как мальчики застыли, лица их побелели. И пусть их было десять человек, но никто не решился и шагнуть вперед. Взгляды медленно переместились на лежащего на земле друга, свернувшегося в комок, хнычущего, с разбитыми губами и пускающего кровавые слюни.

— Ну что, кто-то еще хочет? Нет?

Балфорст хмыкну и пошел на толпу. Мальчишки расступились в стороны толкая другу друга, запинаясь. Балфорст прошел гордо, расправив плечи, будучи младше на год присутствующих и в то же время на голову выше их, шире в плечах и руки у него толще раза в полтора.

Обычно подростки сбиваются в банды, но только Балфорст остался одиночкой. И все это началось еще с раннего детства. Из-за роста его боялись и не желали общаться. Впрочем, он не особо и стремился к общению. Такое отчуждение от коллектива с возрастом из страха превратилось в ненависть. Все больше и больше парней пытались задирать его, но Балфорст всегда давал отпор. Они сбивались в банды и пытались либо подчинить, либо сломить дерзкого одиночку. На подсознательном уровне их раздражало, что кто-то может быть сам по себе. Это свойственно подросткам, будучи никем они сбиваются в стайки, начинают самоутверждается за счет других. И их естественно будет раздражать некто, кто самодостаточен будучи одиночкой. Но как уже было сказано, Балфорст не простой одиночка. Высокий, сильный и жестокий. Всех, кто пытался его оскорбить, напасть, он, образно выражаясь, размазывал по стенке. Он быстро усвоил уроки улиц, понял, что побеждает зачастую тот, кто первый бьет, поэтому не выжидал. Бил быстро, бил жестко, дрался так, что после у побежденных уже никогда не появлялось желание отомстить.

Бывало так, что на него нападали с оружием, он и в таких случаях, пусть и побитый, но Балфорст оставался единственным стоять на ногах. За несколько лет улицы закалили и ожесточили его так, что парень был способен сразу дать по лицу просто за косой взгляд. Уже многие взрослые обходили его стороной, что уж говорить о малолетних бандах. Даже несколько серьезных банд уже намекали, что не против иметь в своих рядах столь перспективного и крепкого парня. Только Балфорст пока отказывал им, впрочем взрослые, в отличии от подростков, не настаивали и не пытались принудить, здраво рассудив, что жизнь в итоге заставит.