- Твоё высочество, - в очередной раз попытался я, - а ты подстричься не хочешь?

- Зачем? – недоумённо воззрился на меня он.

- Лохмы твои кучерявые надоели.

- Твои проблемы.

- Нееет, ты ж теперь мой супруг. Так надо чтоб мне за тебя краснеть не приходилось.

Ну, ты погляди, а. Опять куда-то умотал. И так каждый раз. А что я такого сказал-то? Подумаешь, нежный какой. Надо бы проследить, а то ведь, и вправду, обкорнается. А они ж у него так забавно закручиваются, и ещё мягонькие пушистенькие такие. И вообще, если ему что-то не нравится, так надо сразу говорить, а не пятками сверкать.

Быстро срываюсь за ним, да куда уж мне, его и след простыл. Пришлось отлавливать лакея, чтобы местонахождение муженька выяснить. Запинаясь и заикаясь, попугаистое недоразумение всё-таки указало мне на задний двор. И что, интересно, принц там мог забыть? Небось, с фифочкой какой-нибудь обжимается… Что?! Это чтобы мой законный муж и ещё с кем-то там… Прибью!.. Точно прибью. Причём обоих.

Это надо при живом-то муже хвостом мести! И это всего через неделю после свадьбы! Мне, может, тоже хочется. Я ж не монах, в конце концов. Только после того, как кое-кто, не будем указывать пальцем, цапнул меня за мой «кроличий довесок» (видите ли он такой «маленький, пушистенький, миленький»), мой дружок на других реагировать отказывается. Предатель. А Его высочество от меня за подушками прятаться изволит. Зараза. Мне он тоже не шибко нравится (не по мужикам я, вот!), да только выбирать не приходится. И за что мне всё это? А крёстная змея со своей змеюкой, поди, во всю на каком-нибудь курорте развлекаются. Сволочи.

Ладно. Посмотрим, с кем мой благоверный мне рога наставляет. Осторожно крадусь в нужном направлении, чтоб поймать на горяченьком и… Быть не может… Вы представляете, эта высокородная наследная «неженка»… дрова рубит. Да активно так, аж щепки во все стороны летят. Бедный слуга едва поленья подставлять, да руки убирать успевает. А я ещё гадал, откуда у супруга фигура такая атлетическая образовалась, фехтованием такую не нарастишь. Это он, видать, каждый раз после наших задушевных бесед сюда бегает - пар спускать. Вот молодец. Будет продолжать в том же духе, на год вперёд весь дворец теплом обеспечит… а я, таким макаром, скоро на стенку полезу.

Что-то надо делать. А была - не была. Тихонько подхожу к заморенному слуге, отнимаю полено и весьма красноречиво выпячиваю подбородок, чтоб шёл отседава побыстрее и подальше.

- Я тут твоего подручного спровадил, - подставляя деревяшку под топор, сообщил я.

Кьяк

- Я погорячился. Тебе лучше не стричься. Без волос совсем страшный будешь.

Кьяк

- Ну, не то чтобы совсем.

Кьяк

- Но тебе вряд ли пойдёт.

Кьяк

- Но вот гель твой я точно выкину.

Кьяк

- У тебя с прилизанными волосами вид дурацкий.

Кьяк

- Я вообще-то с тобой тут разговариваю.

Кьяк

- А ты всё молчишь.

Кьяк

- Может, поговорим всё-таки?

- Нет желания.

Кьяк

- Надо же, какие мы гордые.

- Не я виноват, что мне бракованную Золушку всучили.

- Что значит всучили? Никто меня не всучивал! И вообще, достойная замена сама в церковь пришлёпала. Так ты отказался.

Кьяк

- Она ещё более бракованная… фурия…

- Слушай, на тебя прямо не угодишь, больно разборчивый. Тебе и так повезло больше – хоть какой-то выбор предоставили, мне и того не досталось.

Кьяк

- Бедненький хвостатенький маньяк, платочек одолжить?

Кьяк

Нет, ну ведь гад же, а? Вот как с ним разговаривать? Как руки распускать, так он первый, а как расхлёбывать, так я сразу маньяк. И где справедливость? Может, я и перестарался чуток… но ведь он потом, вроде, не больно-то и возражал…

Кьяк

Бревно бесчувственное. Мне ж теперь с ним жить. Жалко себя стало, прям, мочи нет. Надо было послушать Аделаиду и раньше жениться. Хоть на ком-нибудь… эм… женского пола! Благо претенденток было хоть отбавляй.

Кьяк

- Может, хватит, а? – совсем пригорюнился я.

- Тебя никто здесь не держит.

Кьяк

Вот и поговорили, называется. Факир был пьян, и фокус не удался. Я ж само обаяние, и парень во всех смыслах замечательный. И как этот осёл своего счастья не понимает?

Кьяк

Дождётся у меня, утащу на сеновал, и пикнуть не успеет. А пока всё что остаётся стоять и вовремя полешки подсовывать.

Кьяк

========== Глава 11. И не друг, и не враг, а муж. ==========

Утро подкралось незаметно. Я даже выспаться как следует не успел, а не успел потому, что всю ночь держал руки под контролем. Так и тянутся к треклятому хвосту, паразиты! Даже подушки слабое препятствие. Можно бы было, конечно, муженька в другую спальню спровадить, так ведь традиции, чтоб их - «супругам, а в особенности семейства королевского, надлежит делить ложе супружеское, дабы поколению подрастающему примером служить правильным». Вот и делю, и не знаю, чего больше хочется: то ли приголубить, то ли придушить.

Однако, на моё счастье, Леонард уже благополучно куда-то срулил. Скорее всего, опять в конюшне весь день проторчит. Как пару дней назад его коней пригнали (хорошо хоть не весь табун), так с тех пор я его почти и не видел. Только ночью поспать приползает. Сволочь.

Скууууууууучно. Раньше хоть с этим типом парой фраз перекинешься, и порядок – дрова рубятся преотлично. А теперь что? Только старейшины не дремлют, уже пятое приглашение прислали, мол «медовый месяц - причина уважительная, но дела важности государственной, Вашего присутствия личного требуют безотлагательно». Угу. Так я им и поверил. Знаю я их дела, прекрасно и без меня обойдутся. Папенька, старый хитрый пройдоха, как мне семнадцать стукнуло, сразу меня вместо себя на эти собрания и отправил, типа, приобщайся, дитятко ненаглядное.

Не, мы уж лучше сейчас встанем, приведём себя в порядок, позавтракаем и пойдём дражайшего супруга навестим. А гель мой, этот засранец действительно выбросил. Наконец-то. Если бы я сам такую штуку проделал, мне бы тут же новую склянку преподнесли, зато теперь всё со спокойной совестью на Леонарда можно свалить, а с ним никто связываться не захочет. У многих «воспоминания» о первом знакомстве с Золушкой только-только с физиономий до конца сошли. А такие все разноцветные ходили, загляденье, прям.

Уныло дожевав овсянку, и дохлебав кофе, я затребовал у слуг хлеба с колбасой и кувшин простокваши для благоверного (ведь, наверняка, без завтрака убежал). Потом отправился на конюшню.

- Ах, ты моё солнышко, хорошая девочка, умница моя, - услышал голос Леонарда, когда подходил к месту назначения.

Так. И с кем, интересно, супружник у меня воркует? Я за всё время нашего брака от него ни одного ласкового словечка не услышал, а какой-то швабре, он нежные дифирамбы вовсю распевает! Вот ведь мерзавец! Разведусь! Точно разведусь. Не, не дадут… тогда убью… я принц, мне можно.

С самыми серьёзными намерениями вхожу… и как это называется? Дожили, с кобылами обнимаемся. Чувствую себя распоследним идиотом. А ещё он голый, ну не так чтобы совсем, но по пояс точно. Хорош. Очень хорош. Чтоб ему…

- О, у нас новый лакей появился? – заметив меня, расплылся в ехидной улыбке муженёк.

- А вдруг ты кони двинешь. Овдоветь в мои планы пока не входит, - уточняю я.

- Какая заботливая принцесса мне досталась. Сам себе завидую.

- Смотри от гордости не лопни.

- С чего бы вдруг. Был бы ты длинноногой блондинкой с пятым размером, я бы ещё подумал, а так…

Ага, что-то я не припомню, чтобы он жаловался, когда невинности меня лишал… в некотором смысле, разумеется. И, между прочим, я бы от той блондинки тоже не отказался. Леонард на такую не похож, но хочу. Вот конкретно его хочу и всё тут. Пиздец. И мне глубоко плевать, что лицу моего положения сквернословить нельзя!

- А ты чё, собственно, сам-то припёрся? Соскучился? – вторгся в мои невесёлые размышления муж.

- Больно надо. Проверить решил. Может, ты тут моих лошадей угробить вознамерился, - понимаю, что бред несу, но гадость сказать так и подмывает.