- А как вы себе это представляете? – опешил я.

- Поверь моему опыту, лучше тебе этого не знать, - уныло вздохнул Леонард.

- Ну почему же? Как раз лучше знать, чтобы неприятных неожиданностей потом не было.

- Но среди нас женщин как бы нет… не получится…- привёл веский аргумент я, - и вообще он мне не нравится.

- Ага, а я так, типа, от тебя в диком восторге, - хмыкнул муж.

- Ну стерпится слюбится, а исполнение супружеского долга – непременная часть программы. Обязанности свои магические я выполнила, теперь в отпуск хочу, а без… хм… физического подтверждения брак действительным не считается. Так что, марш в опочивальню.

Магический долг? Физическое подтверждение? Ведьма что ли?

- Да фея я! – возмутилась «благодетельница», - крёстная.

- Точно? - усомнился я.

- Ага, - подтвердил Леонард, - будь уверен. И где я так нагрешил, что мне так подфартило?

- Да что так сразу, - улыбнулась фея, - ты только глянь, какой красавец тебе достался! Кстати я вам тоже подарок приготовила.

- А может не надо?

- Ещё как надо! Дополнение к «Изложению действий».

В заранее приготовленной супружеской спальне мы оказались как-то подозрительно быстро. Я с трактатом, а Леонард недоуменно вертел в руках радостно поблескивающую приличных размеров склянку. Написанная на ней загадочная надпись «Любрикант» нам ни о чем не говорила.

- И что дальше? – поинтересовался у меня супруг.

- Меня из платья вытащить надо. Только не порви ничего – реликвия!

Без особого энтузиазма он принялся за дело. По усердному сопению и не совсем приличным комментариям, сопровождающим процесс, я понял, что упаковали меня качественно. В принципе, понять его можно. Трудились-то всем двором, а отдуваться теперь ему одному приходится.

Когда, наконец, с платьем было покончено, и я смог вздохнуть свободно, вопрос о супружеском долге встал ребром. Судя по всему, Леонарда перспектива тоже не вдохновляла.

- Давай теперь хоть почитаем, что там написано, - предложил он.

Почему бы и нет, можно и почитать. Я начал разворачивать свиток. И разворачивал, разворачивал, разворачивал… Сколько ж они ЭТО строчили? Да мы месяц читать будем!

- Эм… «вложить мужественный жезл в её трепетное лоно»… - откуда-то из середины выцепил Леонард, - Чего куда вложить?

- Короче, твой… прибор, в… ты что? Образец целомудрия что ли? – отчаянно покраснев, рявкнул я.

- Обалдел совсем? У меня с этим полный порядок! – оскорбился он, - просто здесь так написано, что нихрена не разберёшь! Вот, например, «припасть нежным лобызанием к ее сладостным устам». Какой маразматик это написал?

- Мудрейшие. Лет десять строчили.

- Оно и видно. Поди, до практики у них дело так и не дошло. Нам-то что делать? А то дождемся – крестная припрется свечку подержать.

- Может, ты хоть разденешься для начала. А то че я, как дурак, один в панталонах сижу? Или ты, дорогой, у меня стеснительный?

- Угу. Только щас из пансиона благородных девиц, любимый, - стягивая штаны, ехидно отозвался он.

И тут я обратил внимание на подозрительную выпуклость у него сзади под труселями. Без всякой задней мысли я пощупал инородный предмет, оказавшийся на удивление мягким.

- Эй, лапы убери.

- Не могу, - я приспустил мешающую ткань – там оказался… хвостик! – Какой маленький, пушистенький, миленький… Век бы из рук не выпускал.

Не знаю почему, но тянуло меня к этой части тела моего супружника с непреодолимой силой.

- Слышь, я тебя по-хорошему прошу. Отпусти хвост – он у меня чувствительный, - с этими словами Леонард повернулся ко мне, демонстрируя спереди куда более внушительную выпуклость, чем сзади.

Но я, не вняв предупреждениям, облапил своего благоверного и ухватился за пушистый комочек. Оказавшись в моих объятьях, Леонард усиленно запыхтел, мелко задрожал, а потом взял и одним движением опрокинул меня на кровать. Затем меня не шибко любезно перевернули и лихо, со знанием дела, стянули панталоны.

- Я тут, кажется, подходящее отверстие обнаружил, - обрадовался он, и ткнул в него пальцем.

- Эй, кролик озабоченный, оно не для того предназначено! - испугался я.

- Тебе сказано было хвост не трогать, - назидательно напомнил этот извращенец, - так что теперь не рыпайся.

- Вообще-то больно между прочим!

- А ты расслабься и получай удовольствие.

- Непременно, только руки убери! И вообще слезь с меня, чай не матрас!

Мою гневную тираду благополучно пропустили мимо ушей, активно продолжая своё чёрное дело. И охота ему в чужой заднице ковыряться?

- Что-то как-то чего-то не хватает… узковато, суховато… надо чтоб скользило, - деловито пробормотало это чудовище, после чего куда-то быстро сползал (я даже опомниться не успел), что-то, судя по звуку, отвинтил. Пальцы у него действительно стали скользкие, хотя менее неприятной процедура от этого не стала. Вот только вырваться от этого мужлана, да ещё в таком состоянии (судя по тому, что упирается мне в бедро), шансов ноль.

Я лежал и страдал молча. Потому как королевской особе следует стойко и с честью преодолевать суровые жизненные испытания. Затем шурующие внутри пальцы, проехались по какой-то странной точке, меня подбросило и выгнуло. Понятия не имею, что это было, но мне вдруг стало хорошо.

- Эй, жёнушка, ты там как? - явно заинтересовался моей реакцией муженёк.

- Без тебя было бы лучше, - выдавил я, - но раз уж ты тут, повтори то, что только что сделал.

- А что я сделал-то?

- Мне-то откуда знать!

Видимо, постельный опыт у паразита был немаленький, и эгоистичным партнёром он не был, потому точку эту он нашёл достаточно быстро, а уж дальше… то что со мной творили, даже описать не берусь. Было, конечно больно, и даже очень, потому как размер у Леонарда был немаленький… моя многострадальная пятая точка была на такой явно не рассчитана. Однако, как ни парадоксально, я постепенно привык, расслабился и, как выразился этот гад, начал «получать удовольствие». Сам от себя не ожидал, вёл я себя как портовая шлюха: стонал, скулил и охотно подставлялся. Леонарду, по ходу, тоже было очень даже распрекрасно, потому как меня не хило тяпнули за загривок и утробно собственнически зарычали. Кошмар.

Немного оклемавшись, после бурной разрядки, я рискнул посмотреть на лежащего рядом мужа. Он, видимо, в приступе самобичевания, повернулся ко мне спиной, выставляя напоказ злополучный хвостик, к которому тут же потянулась моя рука. Ну не знаю я, что это за напасть такая… рефлекс хватательный что ли?

- Тебе мало показалось? – не оборачиваясь, процедил супруг.

- Нет, мне, пожалуй, хватит, - заверил его я, - но… не знаю… нравится он мне.

- Вот угораздило с фетишистом связаться…

- Знаешь… а ведь только он мне в тебе и нравится… - с сожалением констатировал я.

На что этот хам, завернувшись в одеяло, обиженно промолчал.

========== Глава 10. Суровые семейные будни. ==========

Я терпеть не могу своего мужа. Раздражает он меня со страшной силой. Вот уже неделю я честно пытаюсь наладить контакт… не физический, потому как физически мы уже один раз сконтактировались… век бы не вспоминать. Самое прискорбное, что лично мне, в общем-то, всё очень даже понравилось. Бенедикт, судя по всему, тоже не сильно пострадал… правда, походка на следующий день у него была несколько необычной, но это ничего. Только спим мы теперь на разных концах совместного необъятного «брачного ложа» и с баррикадой из подушек по центру.

Но это мелочи. Главное, что наладить «конструктивный диалог» у нас никак не получается. Вот сейчас, например, сидит этот хмырь на другом конце стола, завтракает, и начисто меня игнорирует. Я, конечно, не возражаю, но общаться здесь собственно больше и не с кем. Прислуга от меня либо шарахается, либо выдаёт такие почтительные заковыристые тирады, что всё желание говорить пропадает, король на второй день после свадьбы усвистал куда-то «по делам особой государственной важности», а моя родня (юмористы чёртовы) решила не беспокоить меня во время моего, так называемого, медового месяца. Жесть.