— Духи в панике. И я чувствую лунгов. Все время, и это очень выматывает. Лунги в нашем мире, и это его разрушает. Я не знаю, что делать. Он же уже мертв! Как можно убить мертвеца?

— Я не знаю… — растерянно протянул Вирджин, с тревогой вглядываясь в лицо друга. — Лар… Я не узнаю тебя. Ты боишься?

— Да, — не стал отрицать тот, устало проведя ладонью по лицу. — У меня плохое предчувствие, Вирдж. Хорошо, что Магда в Элоре, там ей ничего не грозит. Кстати… — Лар, несколько замявшись, отвел взгляд и продолжил: — Хранители Элора — единственные, кроме нас троих, знают, что в ребенке нет моей крови. От них не скроешь, как бы я ни хотел. Но они все равно будут охранять и его и Магду. Я попросил. И тебя тоже.

— Почему? — только и смог произнести пораженный Вирджин. Лар, не мигая, посмотрел на него в упор.

— Потому что вы — моя семья. Моя единственная семья. И другой у меня не будет. Они знают это.

— Было бы проще, если бы это был твой ребенок, — помолчав, заметил Вирджин, и Лар едва не подавился глотком воды. — В нем была бы магия, да и хранители признали бы его куда охотнее. Лотеаму нужен твой сын, а не мой.

— Не говори ерунды, — откашлявшись, скривился Лар. — Да и… Как ты себе это представляешь?

Вирджин досадливо дернул плечом и отвернулся, кусая губы. По лицу Лара скользнула тень усмешки.

— Надо же. А кто-то так ревновал… Помнишь Кару?

Лар внезапно подался вперед и с силой впился пальцами в руку Вирджина, заставив того вздрогнуть от боли.

— Думаешь, я не понимаю, зачем ты взял с собой Натана, Вирджин?

— Вирджин, — как можно более ласково произнес Лар, склоняясь над сидевшим у костра кэром. — Это, случайно, не твое?

Вирджин поднял на него удивленный взгляд и тут же переменился в лице, когда увидел, про что спрашивает маг. Точнее, про кого. Коротко остриженная, под мальчика, сероглазая девчонка лихо выдала забористое ругательство, выразительности которого позавидовали бы и портовые моряки, а потом обиженно заскулила, и Лар, сжалившись, отпустил ее ухо. Девчонка тут же отпрыгнула в сторону, исподлобья косясь на мага. Тот, не обращая на нее внимания, терпеливо ждал ответа Вирджина, который внезапно замялся.

— Ну а что такого-то? — пошел в наступление кэр, поняв, что отмолчаться не удастся. — Ты что, не человек? Тебе ласки не надо? Смотри, какая красавица!

— Она почти ребенок! — прорычал Лар, уже не пряча бешенства. — Что ты вытворяешь?!

— Ребенок? — закашлялся Вирдж и повернулся к девушке. — Кара, скажи этому недотроге, сколько тебе лет.

— Двадцать, — отозвалась та, переминаясь с ноги на ногу. Она уже полностью пришла в себя и смотрела на обоих мужчин с неприкрытым вызовом. Лар повернулся к ней.

— Двадцать? — не поверил он. — Я бы не дал и пятнадцати! Да и все равно. Чтобы я больше не видел ее в своем доме.

— Ты называешь домом этот сарай? — недовольно скривилась Кара и помахала пальцем у него перед носом. — Там такая грязь! Я немного прибралась, но это капля в море. Там не хватает женской руки.

— Я сам решу, чего мне не хватает, — решительно отрезал Лар и посмотрел на помрачневшего Вирджина. — Еще один такой фокус — и я запущу в твой дом что-нибудь… — он покосился на девчонку, тут же показавшую ему язык, — что-нибудь поядовитей. Кстати, где Магда?

— Устраивает новоприбывших, — без энтузиазма ответил Вирджин, как-то странно посмотревший на мага при упоминании принцессы.

Лар уже давно заметил этот его взгляд, но до настоящего момента не придавал особого значения. Его вообще мало интересовал Вирджин с его вечными безалаберными выходками. Они с кэром были слишком разными, чтобы стать друзьями, но имели одну общую цель — возвращения трона Лотеама Магде. Это объединяло, как и сама принцесса.

Магда оказалась женщиной сильной и волевой. Едва придя в себя и осознав, что произошло, она не расплакалась и не впала в отчаяние, как опасался Лар. Она предложила ему службу.

Лар сперва рассмеялся ей в лицо, но девушка не отступила. Порой, устав от ее уговоров, маг всерьез раздумывал, не выгнать ли обоих незваных гостей на улицу, но уже через неделю прислушивался к словам Магды более внимательно, даже один раз вступив в спор. Еще через неделю, когда принцесса оправилась настолько, что была в состоянии выдержать переезд, Лар принял окончательное решение. Вскоре втроем они собирались покинуть наполненный мертвяками город.

С помощью полога Лару без труда удавалось укрыть их от происков Бартеза, утвердившегося в Лотеаме и собиравшегося двинуться дальше, как только королевский род будет уничтожен. Им пока фантастически везло, но подобное не могло продолжаться долго. Рано или поздно их бы нашли, поэтому Магда, вспомнив про лесной дом, который ее отец когда-то давно подарил ее матери, решила отправиться туда.

— А разве нас не будут искать именно там? — хмуро поинтересовался Вирджин, когда ему озвучили это решение.

Магда покачала головой, осторожно составила стопкой вымытую после ужина посуду, а потом присела обратно за стол, подперев кулаком подбородок. Сейчас в ней трудно было узнать особу королевских кровей — в сером платье, которое умудрился раздобыть кэр, с убранными в простую прическу волосами, она казалась обычной горожанкой, и только горделивая осанка да какая-то внутренняя утонченность выдавали ее истинную суть. Лар, не терпевший людей, поневоле любовался ею.

— Про этот дом не знает никто. Родители тщательно скрывали его местонахождение, это было их тайное убежище. Оно не слишком далеко от Элора, но и не слишком близко, чтобы случайно наткнуться на приспешников Бартеза.

Девушка поежилась и зябко передернула плечами. Она заметно оправилась, с лица ушли тени, а в глазах светилась неуклонная решимость.

— Особенно не хочется встречаться с этими… мертвяками…

— Они-то как раз наиболее безопасны, — не поддержал ее Лар. Он деловито собирал самое необходимое, краем уха прислушиваясь к разговору. — Всего лишь мертвые тела, одержимые лунгами. У Бартеза даже не хватает умения оставлять в них искру жизни. Все, что у него есть, — грубая сила и огромные запасы магической мощи.

— Ему вполне хватает, — скривился Вирджин, не одобрявший идею их трехстороннего сотрудничества. Странный маг оказался ему явно не по душе, и, надо отметить, это чувство было вполне взаимным.

Лар, выпрямившись, бросил на него насмешливый взгляд.

— До поры до времени. Сила вообще дает успех лишь на первых порах, но таким, как ты, привыкшим полагаться на свои мускулы, а не мозги, этого не понять.

В повисшей тишине раздался отчетливый зубовный скрежет. Вирдж, которого уже изрядно достали подобные, отпущенные между делом, шуточки, инстинктивно стиснул кулаки, желая проучить обидчика, но, уловив насмешку в искрящихся, синих до черноты глазах, медленно разжал пальцы и на всякий случай сделал шаг назад.

— Воспитание не позволяет мне бить калеку, даже если у него поганый язык, — процедил он и, развернувшись на пятках, вышел из комнаты. Только в этот момент Лар понял, что до крови прокусил губу.

«Бить калеку…»

— Зря ты так, — как сквозь туман, донесся до него голос Магды. — Вирдж хороший. И он совсем не глуп.

— И очень воспитан, я вижу, — съязвил Лар, пряча за бравадой жгучую боль от ударивших наотмашь слов. Магда поднялась и, подойдя сзади, обняла его за плечи.

— Вы оба хороши, — сказала она, пощекотав теплым дыханием шею, и Лар замер, раздираемый противоречивыми чувствами. Ему хотелось вырваться, разорвать этот слишком тесный, донельзя интимный контакт, но оттолкнуть девушку почему-то не хватало сил.

Чужие прикосновения он ненавидел всей душой — они никогда не приносили ему радости. За много лет Лар не дал дотронуться до себя ни одному человеку, а теперь просто стоял, позволяя обнимать себя девушке, которую знал всего две недели. Больше, чем избавиться от дискомфорта, ему не хотелось ее обижать.

— Зачем ты его все время дразнишь? — поинтересовалась принцесса и, отступив назад, развернула Лара к себе лицом. — Он ведь действительно тебя не ударит.