Юко не только слышал, но и видел. И поэтому - застыл, не способный поверить самому себе, пока невысокий человек, неподвижный, как береговая скала у моря, наблюдал за ним тысячами глаз.
- Laerta Laurre, - глухо произнес мужчина. - Selle na hanare kie Malerta. Est asalle kie na Kharadorr?
Тристан побледнел так, будто его ударили.
- Империя Малерта? - пересохшими губами повторил он.
Незнакомец невозмутимо кивнул.
- Essaramae. Elta na Nore kie dessa velle na mie Waitere-Loide .
Юко понятия не имел, о чем они говорят, но это было и не важно. Главное, что звезды - скопление блеклых небесных огней, - запертые в теле человека, ласково ему улыбались.
И опасливо оглядывались на кое-кого еще.
Невысокий мужчина первым понял, что у него проблемы, и прыгнул, закрывая собой мальчика. Тристан метнулся к перилам, но его не держали ноги, поэтому увернуться от сильной чешуйчатой лапы экзорцисту едва удалось - она разбила каменную плиту в каком-то ногте от его спины.
- Настанет, - нервно сообщил ей Тристан, - день, когда с неба упадет ядовитый дождь, и погибнет всякое творение, как поддельное, так и подлинное. Настанет, - уже увереннее напомнил он, - день, когда посмотрит на каждого из нас первородный Отец, и он спросит: что хорошего - и что плохого - ты сделал, пока жил на земле? И горе тому, у кого не отыщется ответа...
Демон заорал, как будто ему вонзили нож под лопатку, и сосредоточился на молодом экзорцисте. Юко и невысокий мужчина с тысячами огней под кожей стали ему не интересны.
- Я должен помочь, - требовал мальчик. - Любой ценой, понимаете? Я обязан помочь! Отпустите меня, или...
Незнакомец не отпускал.
- Est neleet nomes shelta, Uuko .
- Мы говорим на разных языках! Мне все равно, какие у вас намерения, мне все равно, если вы пытаетесь меня спасти! Немедленно убирайтесь, это мой Тристан, если я не могу быть его защитой, то какого чер... то есть... то есть какого придорожного лопуха я вообще здесь?!
- Este plea na vite ster, - усмехнулся невысокий мужчина. - Estera delten vede-saore esterale kless .
- Мы говорим на разных языках! - надрывался Юко. - Я не знаю, чер... то есть лопух забери, я не знаю, о чем вы хотите мне сказать, и это не имеет значения! Мой Тристан...
Если бы он видел что-нибудь, кроме огоньков, заточенных под чужими костями - нет, не так, если бы он просто видел что-нибудь, - он бы так не паниковал. Потому что демон - колоссальная тварь, похожая на дракона, клыкастая, голодная, сплошь покрытая надежными щитками чешуек, - пятилась, била хвостом по каменной лестнице, ревела и выла, и ступени содрогались под ее лапами не потому, что она била Тристана, а потому, что он, невзирая на свое сомнительное состояние, упрямо шел вперед, протягивая к демону руку.
- И горе тому, - заученно бормотал он, - кем будет разочарован Господь, и кем будут разочарованы его небесные дети; и погаснет луна, и пропадет солнце, и не будет за облаками не единой звезды, и умрет пшеница, и рожь, и сорная трава, и расползется по миру голод, и болезни, и лишь янтарь - корнями погибшего солнца - вспыхнет на пустошах и на холмах. Подумай - в день, когда это произойдет и когда у тебя спросят, как была проведена твоя жизнь, сумеешь ли ты произнести хоть слово? Ибо...
Невысокого мужчину трясло. Если бы Юко не был слепым, если бы его дар, пока что смутный, пока что не приспособленный к бою, не тонул в тысячах разномастных огней, он бы заметил, что переменчивые глаза жителя подземелий наконец-то обрели постоянный цвет. Все-таки - яркий синий.
- Estamaare, - прошептал незнакомец, - heless nalleset?..
- ...ибо настанет день Великого Суда, - Палаш экзорциста валялся на ступеньке двумя пролетами выше, а демон, кажется, приготовился пойти в наступление: застыл и вытаращил на своего противника восемь налитых кровью глазных яблок. - И выйдут твари земные из нор своих, чтобы увидеть гнев Господень!
Чешуя была странного бледно-зеленого цвета - и брызнула во все стороны, ломая перила и плиты, с тихим шелестом падая вниз, пронзая камень. Но Тристана задеть не сумела, как не сумела задеть и его спутников.
Его узкая ладонь аккуратно легла на горячий лоб демона.
- Что, - сказал экзорцист, - у тебя есть против моей веры?
У демона не было ничего. Но Юко был готов поклясться, что за миг до того, как исчезнуть, жуткая тварь, убийца людей, э-пи-центр болезни, которая так тревожила хозяек монастыря, давилась уже не рыком, не воем и не хрипом, а плачем.
Тристану повезло меньше. Он, в отличие от ребенка, стоял прямо перед своим противником - и прекрасно видел, как блестят на его обнаженной плоти светлые соленые слезы.
Демон рассыпался клочьями хрустящего пепла, и на ступени, где он провел последние секунды своей жизни, остался выжженный полукруг. Невысокий мужчина, помедлив, отпустил Юко - а Тристан пошатнулся и в лучших своих традициях потерял сознание.
Ему снился огромный сад. Запах дождя и гиацинтов, причем гиацинты - повсюду, они ломаются под ногами с таким же хрустом, с каким порой ломаются кости живых людей. Единственное место, где можно избежать розовых, белых и сиреневых цветов - деревянные качели на крепких железных цепях. Они едва качаются на ветру, и кто-то внимательно за ними следит, словно бы ожидая, пока Тристан сядет и оттолкнется подошвами низких туфель от сырого чернозема.
- Ну привет, - поздоровался невидимка, и Тристан молча ему кивнул. Качели тронулись безо всякого участия с его стороны; он ощутил себя ребенком и вообразил, что рядом стоит улыбчивый отец, и что отец нарочно позволяет качелям взлетать все выше и выше, испытывая терпение сына.
- Жидкое золото, Тристан. Ты убил демона в катакомбах монастыря, но монашки едва ли тебя заплатят. Каковы планы? Собираешься ли ты, - невидимка, подобно гиацинтам, кажется, был повсюду, - кормить меня вовсе? Ты ведь не забыл, что если я умру, с тобой случится то же самое?
