Гермиона была сама не своя всю неделю. Вооружившись мантией-невидимкой, она снова сходила в Выручай-комнату и просидела у Исчезательного шкафа несколько часов. Малфоя интересовал именно он. Тогда, в «Горбин и Бэркес» он осматривал его, а потом пытался отвлечь внимание Гермионы от зачарованного предмета в Выручай-комнате. Что было у него на уме? Он пытался пронести в школу какое-то оружие? И возможно ли это? Действует ли внешняя защита замка на подобные артефакты, как Исчезательный шкаф?

Все эти вопросы требовали ответов, и Гермиона не спала ночей, чтобы сложить из отдельных частей общую картинку.

Невилл, сидящий рядом, от нетерпения и волнения ерзал, то и дело вскакивая, когда кто-то из команды Слизерина приближался к грифиндорскому кольцу. Джинни забила один гол, Рон отлично отбивал нападения соперников, и волноваться было не о чем…

Но был еще Малфой, и Гермиона следила за ним, временами совершенно выпадая из реальности. Свистки Виктора, голос комментирующего студента и выкрики игроков – все это отошло на второй план, она видела только Малфоя, который едва держался на своей метле.

Все в его посадке, руках, некрепко сжимающих древко, во взгляде – несфокусированном и мутном – все говорило об его отсутствии. Он не играл и вряд ли вообще понимал , где находится.

– Что с ним такое? – прошептала она, не сдержавшись.

Внутри у нее бушевало беспокойство. Злость на Малфоя вдруг рассосалась и куда-то исчезла. Прежде он всегда был внимательным и собранным на поле. Однажды Гермиона видела его во время тренировки – он взмывал ввысь и пикировал вниз так уверенно, словно мог это сделать с закрытыми глазами и во сне. Но не сейчас.

– С Роном?! – проорал Невилл ей на ухо. Толпа взревела, кажется, Рональд только что отбил мощную подачу. – Он блистателен, вот что!

– Да, он просто великолепен! – завизжала откуда-то сзади Лаванда.

Гермиона сдержала порыв развернуться и заткнуть ей рот шарфом.

Как можно быть такими слепыми?

– Нет, с Малфоем! – Гермиона схватила Невилла за руку. – Посмотри на него.

Наконец, Невилл сфокусировал взгляд на точке по другую сторону поля. Малфой снова застыл в пространстве и оглядывался по сторонам, как будто не соображал, где находится. Кто-то из слизеринской команды пролетел мимо него, и он вздрогнул, словно увидел призрака, метла его качнулась, Малфоя потянуло вниз.

Гермиона заткнула ладонью рот.

– Черт, кажется, ему фигово, – проговорил Невилл.

Джинни тем временем забила еще один гол, люди вокруг них вскочили на ноги и принялись выкрикивать кричалки, волосы Джинни развевались рыжим облаком на ветру. Она выписала красивую петлю и помахала толпе, широко улыбаясь.

Слизеринцы бились не менее яростно. Монтегю мчал на полной скорости к их кольцам всякий раз, когда квоффл оказывался у него в руках. Он был агрессивен и зол, явно настроен на победу. Гермиона слышала, как двое слизеринцев с третьего курса обсуждали увиденную накануне тренировку. Судя по всему, команда собиралась биться в кровь, и она билась. Все, за исключением Малфоя.

Никто не ожидал, что все закончится так быстро.

Гарри, заметив блеснувшую точку в небе, согнулся, тело его припало к древку и, направляя метлу, он взмыл вверх. Снитч парил на самой границе поля, над кольцами слизеринской команды, увидеть его с трибун было практически невозможно. Но Гарри видел. Гарри настолько хорошо умел делать это, что, казалось, он и снитч всегда знают, где друг друга искать.

Он набирал скорость.

Гермиона перевела взгляд на Малфоя.

– Ну же, – прошептала она.

Но слизеринец не двигался. Все его тело напряглось, и он словно сделался каменным. Гермиона встала на ноги, руки ее сложились, а губы начали двигаться в безмолвной молитве. Малфой болтался на метле, как будто лишился сознания. Голова его клонилась к плечам, и он не видел, что происходит вокруг.

Бладжер просвистел над головой Кэти Белл. Та ловко пригнулась, отдала пас Джинни, Монтегю грубо обозвал ее, прозвучал звук удара металла о кольцо – еще один гол. Люди вокруг Гермионы снова радостно завизжали.

А потом так неожиданно, быстро, без подготовки.

– Гарри Поттер поймал снитч! – прокричал комментатор. Толпа проглотила остаток его фразы, он затерялся в восторженных криках. Все бесновались, свистели и топали, несколько человек схватили ее за плечи, Невилл обнял, поднимая над полом. В нос ударил запах его мантии – трава и пыль.

Голова закружилась.

– Мне нужно выйти отсюда.

Она отстранилась и посмотрела в небо.

Команда столпилась вокруг Гарри, размахивая руками, к Малфою летела парочка слизеринцев, Монтегю что-то орал, Виктор пытался успокоить тех, кто ругался матом.

Один за другим игроки спускались на поле. Шли секунды или часы. Время вдруг стало тягучим, как жевательная карамель. Оно замедлялось и ускорялось, и весь стадион стал огромным сердцем, гулко бьющимся на превышенной скорости.

– Пропустите, – сказала Гермиона. Но ее не слышали. Руки, плечи, лица, все мелькало перед ее глазами. Она пыталась двигаться быстрее, но ей наступали на ноги, хлопали по спине, поздравляли, как будто они выиграли войну, а не какой-то проклятый матч.

Сердце ее колотилось, как сумасшедшее. Она оглядывалась, поднимала взгляд к небу, пыталась найти Малфоя, но он уже спустился. Или его спустили? Она не могла рассмотреть, в сознании ли он, в порядке ли. Ей хотелось заорать в полный голос, потому что, захлебываясь в восторгах, никто не замечал, что произошло нечто страшное.

Кучка спортсменов в зеленых мантиях столпилась на земле у раздевалок. Гермиона видела, как размахивает руками Монтегю. Его крупное тело сейчас, казалось, выступало из толпы. От него исходила агрессия, которую Гермиона чувствовала на расстоянии.

– Не трогай… Не прикасайся к нему, – прошептала она и бросилась бежать. Внутри у нее собирался ком злости – такой большой и ядовитый. Она сжимала палочку в кармане, ноги путались в мантии и цеплялись за рыхлую землю, но Гермиона продолжала бежать.

Никто не видел ее, не обращал внимания, все словно сошли с ума. Да и ей было все равно. Мир сузился до одной точки – до Малфоя, которого она не могла даже видеть полностью, только макушку с растрепанными светлыми волосами.

В какой-то момент толпа вокруг него немного расступилась, и Монтегю подошел к Малфою впритык.

Толчок. Еще один. Гермиона вздрогнула, словно толкнули ее. Он толкал его снова и снова, как будто ждал реакции, но Малфой не реагировал. Почему он не отвечал? Почему?

Кто-то пихнул Гермиону в бок, и она споткнулась, расстелившись на траве. Содранная кожа на ладонях вмиг зачесалась. Она подняла голову и увидела его лицо.

Оно было бледным, но не как обычно. Краски ушли совсем. Никакого румянца, пятен злости на щеках. Будто нашлось заклинание, выкачавшее из него кровь. Гермиона медленно вдохнула.

Рука Монтегю снова поднялась, кулак сжался, как будто для удара, и тут…

– А ну разошлись!

Виктор. Он появился из ниоткуда, быстрый, как ветер.

Гермиона поднялась. Она и не поняла, когда щеки ее успели стать мокрыми, когда глаза защипало от слез.

– Отошли от него! – Виктор разгонял слизеринцев, как мух, собравшихся над трупом. От этой ассоциации у нее похолодело в груди. Монтегю все еще сжимал кулаки, но теперь руки его висели вдоль тела, как сосиски. Остальные смотрели, выпучив глаза. Никто не хотел идти против тренера, против Малфоя, против Монтегю. – Я доложу вашему куратору о случившемся. И директору. А теперь пошли вон отсюда!

Слизеринцы послушно побрели с поля, повесив головы. Капитан их команды зарывался пальцами в волосы и что-то отчаянно бормотал под нос. Гермиона шла им навстречу, но они не замечали ее, злые, расстроенные проигрышем, ничего не понимающие.

– Эй, Малфой, – Виктор схватил его за локоть, тот выдернул руку, но не так, словно брезговал, а истерично, как будто боялся прикосновений.

– Не трогай.

– Посмотри на меня. Матч переиграют, ты ни в чем не виноват. Ты не в форме. Я вынесу на собрание этот вопрос.