Экипажу АПЛ «Леопард» На заре Скалистый мы покинем, «Дифферент три градуса». Ну что ж, Ну-ка, штурман, сколько там под килем Этих самых футов?.. Не поймёшь. Припев: Потому-то футы, дюймы, ярды Перемерим мы на свой аршин. Не ищите в стае леопарда, «Леопард» охотится – один! Он всплывёт почти под самым боком, Отойди, дружок, посторонись. Под водой мы ходим, как под Богом, Лишь Ему доверили мы жизнь. Командир в речах не колебался, Кратко морякам растолковал: «Если друг, равняйте друга – с барсом, Если враг, то мать его – шакал». «Леопард» уходит в одиночку, И, когда «шакал» поднимет вой, «Леопард» на нём поставит точку Всей своей когтистой пятернёй. Девочка и мальчик Жизнь опять заводит, как шарманщик, Повторяет вновь она и вновь: Жили-были девочка и мальчик, И была у мальчика – любовь. Расцветали яблони и вишни, Улыбалась девочка цветам, А его любовь, как третий лишний, Шла и шла за ними по пятам. Как поётся, так оно и было, Не хочу прибавить ничего, Дело в том, что девочка любила, Но она любила – не его. Не пойму, кого мне всё же жальче, Ничего не ставлю ей в вину, Вышел срок, и стал мужчиной мальчик, И его забрали на войну. Вы словам не очень-то и верьте, Я и сам поверить был бы рад, Говорят, любовь сильнее смерти, Мало ли чего наговорят… Он ушел, назад не обернулся, И в бою он помнил про неё, Потому под пулями не гнулся… Мальчик, мальчик, горюшко моё!.. В тесный круг сходились горы хмуро, Словно в драке – все на одного… Что ж ты натворила, пуля-дура, Почему ты выбрала его? Этот мир насквозь пропитан болью… Всё равно не плачь и не реви, Мальчик знал, что умирать с любовью Веселей, чем жить, – но без любви! Невеста Это было когда-то, а как будто вчера, Полюбила солдата практикантка-сестра. Он метался и бредил, и в бреду повторял: «Мы с тобою уедем…» А куда – не сказал. Как-то так, между делом, объяснился он с ней: «Ты мне нравишься в белом, будь невестой моей…» И без слов, с полужеста, понимала она – Что такое невеста, да почти что… жена! Мир наполнился эхом, как пустынный вокзал, Он однажды уехал, а куда – не сказал… И пошла по палате, ни жива ни мертва, В ярко-белом халате практикантка-сестра. И кричала в дежурке: «Он не умер, он спит…» И пила из мензурки неразбавленный спирт. Невпопад и не к месту всё твердила она: «Что такое невеста? Да почти что… жена!» Баллада о капитане
Любимая ни в чём не виновата… Пётр Кошель Он сам любил, и был любим когда-то, Но только жизнь петлёю завилась, И для него стал самой чёрной датой Тот день, когда она – не дождалась… В Атлантике искал он Атлантиду, Но, видно, долго за морем гостил – Жену родную выпустил из виду, А вышло как-то так, что – упустил. Как долог путь с рассвета до заката, Крута его дорога, не поката, Шарахнулись соседи от него, Когда к пустому дому он вернулся… Но устоял!.. И только чуть прогнулся. Ссутулился, не более того… И день, и ночь он помнит про утрату, В календаре обвёл он эту дату, И написал наивные слова: «Любимая ни в чём не виновата, Любимая ни в чём не виновата, Хотя она, конечно, не права!» Имущества – шинель да два бушлата, Духи «шанель», что ей дарил когда-то, Пустой и позабытый пузырёк, Ещё осталась белая косынка, Которою она махала с пирса, А он в ответ ей брал под козырёк. Ему всё время чудится зловеще, Что мир кругом изменою пропах… Он видит, как она хватала вещи, А вот любовь – забыла впопыхах. Он кроет её матом-перематом, Он бродит неприкаян и небрит, Но на груди, у сердца, под бушлатом Косынку её белую хранит. Твердят ему: оставь ты эту муку, Советуют: забудь её, змеюку!.. А он всё повторяет: «Ничего…» Но рвёт печаль, и гнёт его кручина, Не стонет он, поскольку он мужчина, Лишь поседел, не более того… Его уже давным-давно списали, Его не раз наркологи спасали И удивлялись: в чём душа жива? И бредил он: «Поверьте мне, ребята, Любимая ни в чём не виновата, Пусть даже она трижды не права!» Не спорьте с тем, во что он верит свято: «Любимая ни в чём не виновата!..» – Он затвердил как клятву, как зарок. И у судьбы пощады он не просит, Лишь иногда ладонь к глазам подносит, Как будто бы… берёт под козырёк. |
