Привычных деталей осталось немного. Хрустальный шар в два человеческих роста высотой по-прежнему стоял в центре зала. Молочная дымка устилала пол и потолок, и оттого казалось, что зал парит в облаках. Свободные от божественного вмешательства стены занавешивала воздушная красная ткань. Постаравшись, Аден мог отыскать взглядом и библиотеку Ведущей битву – три книжных шкафа задвинуты в дальний угол, рядом с ними стояло кресло слишком яркого синего цвета. А ещё дверь в мир людей привычно скрипела, как будто за сто восемьдесят лет не отыскалось никого, кто мог бы смазать петли.

Братья и сёстры тоже были другими. Деловые костюмы и современные вечерние платья пришли на смену вычурным нарядам. Привычки тоже стали иными – никаких поклонов и томных вежливых разговоров; вместо них – свойские тычки, объятья, приятельские разговоры. Что поделать – всё как у людей, правда?

Жалкая пародия. Даже в этом.

Бог огня рассеянно смотрел в Видящий кристалл. В нём отражалась нескладная рыжеволосая девчонка – она сидела за столом и водила ручкой по бумаге, рассеяно улыбаясь. На правой щеке виднелся шрам, похожий на царапины, оставленные кошачьими когтями. Аден знал, что Ника несколько минут назад проснулась напуганная и растерянная, и даже порывался спуститься вниз, но в шаге от двери успел услышать её мысли. Она считала, что справится сама, и у бога огня не было причин ей не верить.

– Ты в порядке? – встревоженный голос Сиири врезался в мысли раскалённым ножом.

Аден оглянулся и увидел богиню войны. Она стояла рядом, плечом к плечу, и ткань спортивного костюма красиво переливалась в мягком сиянии хрустального шара.

– Нет, – бог огня покачал головой.

Ведущая битву оглянулась по сторонам. Главный зал пустовал – в последнее время боги предпочитали больше времени проводить с людьми. Только Проводящий время и Воздающий свет о чём-то перешёптывались в дальнем углу зала.

– Я смотрю, вы подружились? – тихо спросила Сиири и кивнула в сторону хрустального шара.

– Вроде того, – буркнул Аден.

Он снова уставился в кристалл, надеясь, что навязчивая сестричка отвяжется. Но нет – Сиири украдкой оглянулась по сторонам и приложила палец к губам. Аден пытался сделать вид, что ничего не замечает, но это не помогало – она протянула книгу в тонкой красной обложке, между страниц лежала закладка из атласной ленты того же оттенка. Аден не удержался и взглянул на книгу. «Сказание о боге-человеке».

– И? – он непонимающе посмотрел на богиню войны.

– Я очень много думала об этом, – Сиири опустила взгляд. Её голос дрожал. – «Явится бог-человек в тот момент, когда людям нечему будет учиться у детей Созидателя, а детям сиим нечего будет предложить людям. Нарушится понимание, и хрупкий мир расколет острие войны». Ведь именно это сейчас и происходит, правда?

Раздражение улетучилось. Аден застыл, глядя на красную книжку. Так он об этом не думал, но…

– Уже произошло, – отозвался он.

Сиири кивнула.

– Да, конечно. Знаешь, я просто подумала… Наверное, это безумие, но всё же… Что, если это она?

Сиири вновь взглянула в кристалл, и Аден невольно сделал то же. Вероника всё также склонялась над столом, и один полностью исписанный лист уже лежал в стороне.

– Да ты издеваешься, – выдохнул Аден.

– Это вы издеваетесь, – буркнула Сиири. – Вы сговорились, что ли?

– О чём ты?

– Неважно, – отмахнулась богиня войны. Потянула за закладку, раскрыла книгу. – Вот, смотри…

– Я помню, что там, – нетерпеливо перебил её Аден. – Что-то вроде «его происхождение не от богов и не от людей, а напрямую от мироздания».

Сиири прищурилась. Опустила взгляд на книгу.

– «Мудрость сия не божественная и не принадлежит мирозданию по природе своей; мудрость сия есть порождение умов и сердец человеческих». – Сестрица перелистнула страницу, подняла взгляд на Адена. – Это ничего не значит… ну, кроме того, что он человек.

– Ну конечно, бог-человек не может не быть человеком, – хмыкнул Аден. – Только дитя ребёнка считается полубогом, нет?

– Кто знает, – отмахнулась Сиири и снова взглянула в книгу. – Смотри дальше. Он должен пройти два мира, и это может быть Туманный и человеческий. Вероника идёт туда.

– Как и Элиот, и Максим.

– Хватит, – Сиири с силой захлопнула книгу. В стороне послышались перешёптывания, но она не обратила на них внимания. – Были соревнования, очень похоже на испытания, не находишь? Вероника была там.

– И Элиот был, – возразил Аден.

– Скажи просто, что не хочешь признать очевидное, – твёрдо сказала Сиири. – Вероника может быть героем «Сказания», хочешь ты или нет.

– А ещё она может и не быть им, – Аден поморщился. – Прекрати. Мы можем спорить до новой луны, а в итоге это окажется вообще четвёртый человек. И он придёт сюда, как все его предшественники, вот это будет сюрприз!

Сиири несколько долгих мгновений смотрела на него, затем развернулась и зашагала к своему кабинету. Молочная дымка всколыхнулась, поднимаясь почти до колен. Аден несколько секунд смотрел ей вслед, затем обернулся и взглянул в Видящий кристалл. Ника откладывала в сторону уже третий лист, исписанный сверху донизу.

Она выглядела такой спокойной и умиротворённой. И у Адена не хватало духу даже подумать о том, что Сиири могла быть права, не то, что заговорить об этом.

Сиири изо всех сил сдерживалась, чтобы не развернуться и не пойти обратно к Адену. Потому что на самом деле хотела поговорить о другом, но у неё не хватило духа. Да и ни у кого духа не хватало, но однажды придётся признаться, правда?

В мире мёртвых царило затишье. Но только потому, что кое-кто ещё не до конца решил, чего именно хочет. В том, чтобы возродиться, ей отказали – мертвецам не место среди живых, да и никто не мог ей этого дать; поэтому она взяла время на раздумья.

Этим кое-кем была Джейн Филдс, та самая девушка, подопечная Адена, за смерть которой его изгнали. И вместо того, чтобы признаться в этом, Сиири завела разговор о последнем, что должно было бы её волновать сейчас. Наверное, ещё не время…

Оставалось надеяться, что Аден простит всех их, когда узнает правду. А в том, что он узнает, сомневаться не приходилось…

Постоянные прятки и оглядывания надоели до ужаса, но страх попасться был сильнее. Ещё сильнее был страх перед той, кому приходилось подчиняться. Зная её, Алина могла быть уверена: одно неловкое движение, и путь Алины Николаевой закончится там, где она будет стоять в тот момент.

Кто бы мог подумать, что настолько огромная тайна скрыта под таким маленьким клочком земли и находится настолько близко, но никто до сих пор не смог её обнаружить. Алина рассматривала колоссальный кристалл, похожий на высотное здание или на монумент Вашингтона… ну, на несколько монументов Вашингтона, проросших из земли, устремившихся в разные стороны и созданных из непрозрачного незнакомого минерала оттенка летнего ясного неба. От кристалла исходило голубое свечение, оно еле заметно пульсировало, как если бы подчинялось неслышимому ритму сердца. В воздухе тянулся едва уловимый запах озона, и разливалось напряжение, которое, казалось, можно ощутить физически. Как будто воздух вдруг стал упругим, как живое тело, и даже задышал.

– Так значит, отсюда всё началось? – благоговейно прошептала Алина.

– Грубо говоря – да, – послышался высокий женский голос, холодный, как снег на вершинах Южных Альп. – На деле, как ты понимаешь, всё гораздо сложнее.

Так вот почему Вероника так увлекалась историей Одарённых. Но одно дело – читать учебники, а другое – видеть её вживую, касаться… хотя нет. Коснуться кристалла Алина боялась – воздух вокруг него был ещё более густым, чем в пещере, почти твёрдым.

– Надеюсь, ты готова к последнему этапу, – высокий женский голос прозвучал совсем близко. – Мне всё ещё нужна крепкая связь. Есть идеи?

– Есть, – машинально отозвалась Алина. – Моя подруга Ника и её дух… то есть, бог огня. Они прошли через многое, связаны магическим договором, телепатией, чувственной связью… мне даже кажется, она его любит.