Если рассматривать жизнь каждого человека, всегда найдется место крупномасштабной катастрофе. В некотором смысле судьба устраивает нам последнее испытание: трагедию, настолько глубокую и неизбежную, что она будет вечно оказывать влияние на человеческую жизнь. У этого события будет одно или два следствия. Мужчина или женщина, столкнувшиеся с катастрофой, могут провалить испытание и жить лишь имитацией жизни, словно тень тех, кем они были раньше. Либо личность трансформируется и становится сильнее, благодаря обретенному опыту, превышает возложенные на саму себя ограничения и расцветает.

Такой личностью был Арктур Менгск. Он пережил трагедию в жизни, которая изменила его и окончательно утвердила в непоколебимой решимости. Другие были бы сломлены катастрофой. Другие просто сдались бы. Но эти другие и не заняли свое место в славных анналах терранской истории.

На пути своего становления юный Арктур был лишен фантазий, в которых видел себя важной фигурой, выдающимся лидером человечества. Очень редко его мысли и желания следовали за богатым воображением. В пробуждающемся мире Менгск вообще не видел себя лидером. Ему не было дела до других, ему не было дела до Конфедерации. Заботила его лишь военная служба, да то, сколько денег он заработает, когда она закончится. Он дослужился до полковника, прежде чем всё поменялось; прежде, чем он осознал, что боролся не за то, во что верил; пока не случилась трагедия.

Теперь, после трагедии, всё изменилось. Изменилось самосознание Арктура. Тот, кем он был раньше, теперь казался ему едва ли не дальним родственником. Теперь Арктур становился тем, кем видел себя в мечтах.

В основном, до сего момента, всё было лишь подготовкой: постоянная связь с коллегами по подпольной сети Корхала (хотя они стали настолько шумными и открытыми, что термин «подполье» ну никак больше им не подходил); вербовка сочувствующих гражданских для подготовки; и отслеживание действий Конфедерации в относительно спокойном Умойянском Протекторате.

Подготовка шла хорошо, и Арктур гордился своими планами. Но он понимал, что пришло время действовать. Подрыв маршрутов снабжения на ключевых планетах, взлом конфедеративных мейнфреймов и провокации шахтерских бунтов прошли успешно, но пришло время сплотиться ради серьезного дела.

Ныне генерал Менгск стоял и смотрел в решительные глаза примерно 20-ти Умойянских парней. Они были трудягами, их не так много, как он надеялся, но он отдавал себе отчет, что никто из них еще не участвовал в бою. Но всё же они являлись способными, полными желания драться за то, во что верили, и именно поэтому семена восстания начали давать всходы.

Каждого генерал поприветствовал взглядом глаза в глаза. Как только он убедился, что овладел их вниманием, он заговорил:

— Вы собрались здесь сегодня, ибо у вас общие убеждения и чаяния. Вы считаете, что ни один человек или орган власти не имеет права поступать с вами несправедливо. Ваше желание — это стремление к независимости. Не ошибитесь, ребята, эти идеалы во все времена становились причиной войны. Самое малое, что вас ждет впереди, это жизнь в уединении, с клеймом мятежника, под самым мощным давлением, на какое только способны бесчестные законы. Худшее, с чем вам придется столкнуться — всем нам придется столкнуться — это смерть. Я и Поллок, да и остальные бойцы уже признаны Конфедерацией перебежчиками…

Арктур указал на человека, стоявшего слева. Поллок Раймз производил впечатление матёрого ветерана — лысая голова и лицо были покрыты шрамами, а слева на черепе виднелось углубление размером с кулак. Левого уха почти не было, а нос напоминал формой изогнутую в обратную сторону букву S. Взгляд его оставался невозмутим, в то время как Арктур продолжал:

— Очень важно, что все вы идете на это, зная, что существует очень высокая вероятность того, что не все дойдут до конца.

Как только Арктур замолчал, его взгляд упал на человека снаружи, видимого в большом окне. Человек азиатской наружности, одетый в форму старателя низшего класса, казалось, был заинтересован происходящим в комнате. Когда человек заметил, что Арктур смотрит на него, то на секунду задержал взгляд, прежде чем посмотреть в сторону. Казалось, он борется с каким-то решением. Потом Арктур услышал, как кто-то кашляет, прочищая горло.

Он повернулся и увидел сумасшедшего вида старика, стоявшего рядом, чьё лицо было испещрено сетью морщин, а белые волосы обрамляли лысину, как тонкие облака окружают старый обветренный горный пик.

— Моя мать, да покоится она с миром, сказала бы, что незачем жить, если не за что умереть.

Арктур позволил себе легкую улыбку.

— Понимаю. И как тебя звать, гражданин?

— Я Форест Киил, и я уже хлебнул своего за те семь циклов, что служил во время Войн Гильдий.

— Не сомневаюсь. И уверен, ты заставил гордиться собой.

Старый Форест улыбнулся беззубой улыбкой, в то время как Арктур уже смотрел в ближайшее окно, где всё еще стоял, нервничая, старатель.

Арктур вновь обратил своё внимание к группе.

— Итак, ребята, время…

Внезапно Арктура прервал звук открывающегося шлюза. Глядя в дальний конец комнаты, генерал увидел Айлина Пастера — одного из представителей Протектората — высунувшего голову. Обычно невозмутимый, сейчас этот человек выглядел встревоженным.

— Прошу прощения, что прерываю, генерал, но ситуация требует вашего внимания.

Шпионская палуба — это место, где добытчики смотрели на голограммы планет, благоприятные для разведки. Для нынешней цели название «Шпионская палуба» было как нельзя, подходящим. Не так давно Айлин Пастер служил под командованием отца Арктура, Ангуса. Ангус однажды спас ему жизнь, и Айлин отплатил тем, что, будучи членом Правящего Совета, назначил Арктура генералом и лидером революции. Совет также позволил Менгску использовать Протекторат в качестве оперативной базы, а Шпионскую Палубу как несколько архаичное средство наблюдения. Программа изображения содержала в себе детальные планы всех планет в известных системах. На ней также в режиме реального времени отображались транспортные суда, везущие свои ценные грузы по торговым маршрутам — примитивный радар, на самом деле, но более чем отвечающий нуждам Арктура. Здесь, на Шпионской Палубе, находился Правящий Совет Умойянского Протектората, коллективно выражая заинтересованность на изможденных лицах.

Айлин повернулся к Арктуру и дрожащим голосом произнес:

— Мы получили анонимное сообщение, наблюдая за этим сектором.

Арктур взглянул на изображенный на экране сектор. Он сразу же опознал планету.

— Корхал, — сказал он, ни к кому конкретно не обращаясь.

Суперинтендант слегка кивнул. Арктур заметил, что он сильно вспотел.

— Да.

Несколько небольших, похожих на спутники, объектов, окружили изображение планеты. Арктур предположил, что это, еще до того, как суперинтендант сказал, чем они были.

— Крейсеры, — заключил Айлин. — Мы засекли двадцать штук. Мы прослушиваем военные каналы, но не нашли ничего, что смогло бы это объяснить.

— Ничего, что они не хотели бы сказать, — предположил Менгск. — Но можно поставить всё до последнего кредита, что Конфедераты и есть ваш анонимный источник. И если эти корабли находятся на орбите Корхала по приказу Конфедерации, это значит грядут неприятности. Немедленно пошлите доклад с результатами разведки Актону.