В последнее время Король выгнал больше половины слуг. Стремясь скрыться от всего, что напоминало бы о ней, Трандуил начал медленно сходить с ума. Каждый казался теперь ему врагом, который специально не остановил их, когда они выдвигались в поход. Его едва удержали, когда он чуть не приказал казнить всю армию. «Зачем нам воины, не способные защитить даже одну девушку!» — кричал он тогда. Короля тогда еле уговорили принять успокоительное зелье и лечь спать.
Королевство стало погибать. Началось все с болезни деревьев: листья стали сохнуть и желтеть, опадая, сгнивая. Животные, испуганные неожиданными переменами, стали спешно покидать лес. На их смену пришли пауки. Эти чудовища пожирали все живое. Казалось, свет мерк рядом с ними. Пауки также не боялись нападать на эльфов.
Лес вопил, умолял о помощи. Не в силах больше слушать это, Трандуил мысленно обрубил все связи. Лопаясь, они все еще продолжали взывать к Королю, но было тщетно: он закрылся даже от самого себя. Выбор был сделан. Трандуил не стал бороться, он просто позволил тьме поселиться вокруг и в самом себе.
— Ваше Величество, — вдруг обратился к нему слуга, отвечающий за Леголаса. Он единственный, кто решился войти в покои за последнее время. Но Трандуил не успел обратить на него свой гнев. — Ваш сын… Он угасает.
***
Трандуил прекрасно помнил, как те слова тогда взбудоражили его. Они словно встряхнули, напоминая, что у него есть обязанности не только перед собой. Его сын — последнее, что осталось от нее. Сколько тогда было задействовано лекарей и целителей! Сам Элронд прибыл для того, чтобы помочь младенцу выжить. И вердикт был один: проклятие коснулось и его, убивая.
Владыка Ривенделла помог его сыну, но Трандуилу не стал. «Я не буду снимать проклятье с того, кто сам его выбрал. Однако ребенок не виноват в деянии его родителя», — таков тогда был ответ Элронда. И Трандуил не осудил его.
Отдав давно пустой бокал подозванному слуге, он спросил, насколько давно ушел Леголас.
— Уже как пять часов, Ваше Величество.
— Задерживается, — про себя пробормотал Король. Он только хотел приказать, чтобы послали поисковый отряд, как доложили о прибытии отряда вместе с пленниками: отрядом Торина Дубощита. — Главного ко мне, остальных в темницу!
Откланявшись, слуга побежал исполнять приказ. Пользуясь тем, что он пока остался один, Трандуил сошел с трона, немного размяв онемевшие ноги. Нужно было предстать перед гномом, сияя великолепием. Нельзя было показывать слабину, тем более перед тем, с кем напряженные отношения. Это дало бы лишнее преимущество, даже если это просто затекшие ноги.
Трандуил успел занять свое место ровно в тот момент, как к нему привели Торина. Гном выглядел не лучшим образом: слипшиеся от грязи и пота волосы, кровь на одежде, в брюках местами прорехи. А также он был усталым и голодным, хотя скрывал это за маской равнодушия, как истинный король не показывал своих слабостей. В этом они были похожи. Он стоял перед Трандуилом, гордо подняв голову.
Медленно спустившись по ступеням, ведущим к трону, эльф не отрывал взгляда от своего пленника. Обойдя вокруг, он специально выжидал, проверяя выдержку Торина, но тот держался хорошо. Тогда нужно было приступать к нападению.
— Многие говорят, что ваш поход нацелен только на то, чтобы вы вернули свой дом. Однако я вижу иное, — Трандуил слегка усмехнулся, нарочито беззаботно расхаживая перед гномом. — Ты хочешь найти то, что даст тебе право быть королем. Господский камень — Аркенстон. Вот, что только тебя интересует.
Он сделал паузу, чтобы посмотреть на реакцию Торина, однако тот оставался бесстрастным. Трандуил усмехнулся уголком губ: он чувствовал свое превосходство, знал, что они играют на его территории, и что у гнома нет здесь власти. Тьма внутри довольно заурчала, сворачиваясь внутри тугим комочком, согревая грудь. Ей явно нравилось поведение ее хозяина.
— И я смогу тебе помочь. Меня тоже интересуют камни. Самоцветы, которые белее света звезд. Если ты вернешь то, что принадлежит мне, то я отпущу тебя и твой отряд и помогу, как король королю.
Он внимательно смотрел на пленника, упиваясь положением, которым создал для него. Трандуил был уверен, что гном согласится, ведь у него не остается выхода: до дня Дурина осталось совсем мало времени, а сбежать из его темниц не удавалось никому. Но Торин лишь слегка улыбнулся, как будто ему сказали что-то очень смешное. Пользуясь тем, что у него были связаны только руки, гном развернулся так, чтобы его было слышно на весь дворец.
— Услуга за услугу? Да я никогда не поверю, что сам Трандуил сдержит слово! Он бежал, стоило только ему увидеть пламя дракона, так он сразу бежал! Ха.
Каждое слово впечатывалось в память, словно клеймо. Тьма в груди развернулась, угрожающе ощерившись и навострившись, обращаясь в шипы. Трандуил был поражен наглости гнома, который смел так говорить о нем. Резко к нему приблизившись, он на секунду потерял контроль над собой, являя Торину свои шрамы, но быстро восстановил чары.
— Не смей говорить мне о драконьем пламени, гном! Я сражался с подземными змеями, — прошипел эльф не хуже одного из них. Отойдя на ступени трона, он махнул рукой, приказывая стражникам схватить наглеца. — Вы не выйдете из темниц, пока не сгниете! Сто лет всего ничто для эльфа, я подожду, ибо терпение мое безгранично.
Снова сев, даже скорее без сил упав на трон, Трандуил выдохнул. Проклятие злобно урчало, снова свернувшись в комок, становясь тяжелым и как будто враждебным телу, в котором так долго существовало. Что-то тревожило их обоих, не давая спокойно жить.
Чувствуя, что он уже не может здесь находиться, Трандуил направился к себе в покои. Но по дороге эльф почувствовал присутствие еще кого-то. Остановившись посреди коридора, он приказал этому существу появиться. Вышла Тауриэль — последняя, кого хотел бы Король сейчас видеть. Однако она была хорошим поводом сорваться и выплеснуть гнев.
— Я приказал зачистить паучьи логова еще две луны назад, — сказал Трандуил, прекрасно зная, что приказ был исполнен. Ему просто нравилось ставить эльфийку в неловкое положение.
— Да, приказ был исполнен, но они снова пришли. Они плодятся в подземельях Дол-Гулдура, и если мы зачистим их…
Снова это место. Короля уже тошнило от него. Все, абсолютно все напоминало ему об этом дне, как будто сговорившись. Поэтому Трандуил упивался разговором, скидывая накопившееся за день напряжение на собеседницу.
— Вам нужно лишь охранять границы, а крепость за пределами моих владений, — холодно парировал он.
— Да, но мы выгоним их, а потом что? Они же могут проникнуть на другие земли…
— А меня не интересуют другие земли! Великие державы мира сего рождаются и угасают. Но здесь, в этом лесу, мы выстоим… — Король хотел было что-то добавить, однако шорох привлек его внимание. Прислушавшись, он понял, что это был лишь обман слуха. — Леголас сказал, ты храбро сражалась сегодня.
Трандуил посмотрел на реакцию Тауриэль, которая уже собиралась уходить. Она замерла, остановившись. Он даже смог рассмотреть подобие улыбки, которое тут же захотелось ему стереть с ее лица. Что он и сделал. Конечно же, никакого разговора между ним и Леголасом не было, но об этом мог знать только он. Нужно было уберечь сына от этой боли. «Он потом будет благодарить, что бы сейчас не говорил», — подумал про себя Трандуил.
— Ты стала очень дорога ему.
Эльфийка замерла, прекрасно понимая, к чему клонит ее Король.
— Я… Я уверена, что он видит во мне не больше, чем капитана стражи, — поспешно ответила она. Однако Трандуил заметил смятение в ее душе. Тьма в груди успокоилась, понимая, что эту битву они выиграли.
— Раньше так и было. Но сейчас я уже не уверен.
— Я уверена, вы не позволите ему сойтись с простой лесной эльфийкой.
Трандуил прошел вперед, отвернувшись от Тауриэль. Он ухмылялся, чувствуя, как сильно ранил эту девушку. «Лучше пусть будет разбито сердце у нее, чем в ее сети попадется мой сын», — решил Король, добивая девушку.
