– А зачем тебе это знать? – продолжала выспрашивать у меня тётушка.

– Потому что это касается меня в первую очередь, – объяснил я прописную истину и обвёл родственников взглядом. – Разве я не прав?

– Ты что, подслушивал? – не выдержала Ева.

Я укоризненно посмотрел на неё.

– Я просто случайно оказался в том месте.

Ева потупила глазки и взялась за чашку. А нехилая у них тут дисциплина, в который раз отметил я. Вот только как это соотносится с пивным запахом? Или на это родители смотрят сквозь пальцы? Мне вдруг дико захотелось пива, но на столе алкоголя не было. Пришлось прихлёбывать чай. Остаток обеда прошёл в молчании. Марко сидел как пришибленный, Ева краснела, а Анна молча смотрела в одной ей ведомые дали.

После обеда я отправился к себе в комнату. Опять отметил отсутствие элементарного запора. С такой беспардонной сестрой запирать дверь просто необходимо, надо поискать решение проблемы. Ну а пока – в кроватку, пусть идут они все лесом, мне доктор прописал побольше спать.

Сижу за партой, рисую. Школа, блин. Оказывается, я ещё и школьник, ученик выпускного класса средней школы. До конца учебного года осталось два месяца, и меня записали в школу, где раньше училась Ева. Я сначала и не подумал об этом, а потом чуть не взвыл. Я-то думал, что раз я маг, меня учить будут магии. Оказалось нет, магии начинают обучать по достижении пятнадцати лет, в старшей школе. А мне пятнадцать исполнится летом, а пока могу учиться самостоятельно. Ну ладно, два месяца я ещё потерплю. Кстати, я не один такой одарённый, только в классе нас четверо, а в школе так больше десятка наберётся.

После первых дней, когда я отсыпался и отжирался на харчах Марко – у мужика талант к готовке, реально, Анна взялась за меня всерьёз. Она, кстати, и вправду сержант в запасе. Оттрубила пять лет в местной армии да плюс ещё до того два года провела в добровольной дружине: что-то вроде военного интерната или суворовского училища. Боевая тётка, короче. Я фотки видел у неё в кабинете: висят на стеночке рядом с дипломом об окончании старшей школы с магическим уклоном и с патентом мага-огневика.

Анна стала для меня основным источником знаний о магии в этом мире и её практическом применении. Дамочка она суровая, но её подкупил мой интерес к армии и магии, так что она на меня не слишком рычит. Даже Еве чаще достаётся. Я этому был только рад, потому что наказания довольно суровые, и это не ремень. Каждое воскресенье мы, то есть семья Альва, отправляемся в небольшое пешее путешествие. И только от Анны зависит, пойдём ли мы прогулкой по ближайшему парку или марш-броском отправимся преодолевать какое-нибудь болото. А я ведь ещё в форму не вошёл, тельце мне досталось совсем хилое. Так что главным испытанием в новой жизни стали эти самые выходные. Лёгкие маршруты я ещё кое-как вытягивал на прогонке магии через тело, чтобы уж совсем не быть слабаком. Но вот тяжёлые походы – это все, амба. Источник у меня слаб, попытки поддержать усталый организм в тонусе быстро сходили на нет. Я выдыхался, и заботу обо мне брала Ева. Ей приходилось тащить свой рюкзак, мой и меня тоже. Девчонка выматывалась так, что даже ругать меня сил не было. Марко в такие походы не брали, что с него взять, тепличное растение, а вот я ходил всегда.

Из-за этих подходов у меня с Евой и Анной и завязалась такая странная дружба. Они вроде ценят мои попытки стать сильнее и выносливее, и в тоже время намекают мне, что всё это совсем не моё. Я же парень, будущий муж, а значит, моё дело – готовить, убирать, вести дом и хозяйство. Силовые решения остаются на женщине. Чёртов матриархат. Но мне всё равно необходимы физические нагрузки и авторитет для вливания в местное общество. А военных, даже бывших, тут уважают. Так что походы, кроме изматывающих нагрузок, дали мне плюс пять к налаживанию связей в местной тусовке.

Дома я отлёживался неделю, а потом, после первого же похода, Анна решила, что мне пора выйти в свет. Устроить меня в местную школу заняло ещё неделю, потом я пошёл в школу. Первый раз, но не в первый, а в выпускной класс. Особый шарм моей учёбе придавала моя амнезия. Тут помню, тут не помню. Доминик был типичным ботаном и то, что мне удалось выцепить из его памяти плюс мои собственные воспоминания, позволило занять место пусть не отличника, но довольно крепкого хорошиста. Да мне и самому поначалу интересно было, насколько полно я освоил память донора. Ага, интересно было только до тех пор, пока меня не стали вызывать к доске. А случилось это на первом же уроке.

– Класс, встать!

Я стою перед классом рядом с завучем: мощной тёткой, которая привела меня в класс, где мне предстоит учиться до конца учебного года. Смотрю на класс, класс смотрит на меня. Завуч вещает о том, что в силу определённых обстоятельств, мне придётся доучиваться в этой школе и в этом классе. Подробности о моей аварии она умалчивает, я тоже не спешу поделиться с миром всеми тонкостями биографии. Наконец завуч кладёт тяжёлую ладонь на моё хрупкое плечико и слегка подталкивает меня вперёд. Я делаю шаг и склоняюсь в официальном поклоне.

– Доминик Каррера.

Чем хорош этот мир и что меня больше всего тут бесит, так это ритуалы. Ритуальные поклоны, ритуальные приветствия, ритуальные прощания. Вот и сейчас я отрабатываю ещё один ритуал и радуюсь тому, что он есть. Мне предстоит провести в обществе подростков ещё какое-то время и можно спрятаться за ритуалом, ограничить на первых порах общение официозом, приглядеться к местным в естественной среде их обитания. Эту тактику я взял за основу выживания в больнице и продолжаю ей следовать. Я мимикрирую, подстраиваюсь под окружающих, стараюсь контролировать каждый свой шаг и слово. По большей части получается, но некоторые мои поступки здесь считают странными. Те же воскресные походы. Оказывается, что мальчики в них ходят редко, они должны помогать отцам по хозяйству. Поход добавил уважения ко мне женщин и настороженности мужчин. Я этого сначала не понял, а потом уже стало поздно. Среди нескольких знакомых тёток, заскочивших к Анне в гости якобы случайно и без особого повода, я прослыл парнем со странностями. Вот и сейчас я выполнил лишь необходимые телодвижения, чтобы не совершить очередной «странный» поступок.

Учитель, господин Хосе, молча смотрел на меня, а когда завуч вышла из класса, предложил мне сесть за парту. В классе стояли привычные для меня парты, за которыми по двое сидели ученики. Все парты были заняты, кроме одной «на Камчатке». Там располагалась одна особа женского пола, которая с насмешкой смотрела на меня. Я уселся рядом и стал доставать ученические принадлежности. Охренеть, сколько всего должен таскать за собой ученик! Тетради, учебники, ручки, карандаши, линейки… Я всем этим занимался в последний раз ещё в прошлой жизни, когда собирал своих детей в школу, а теперь сам сижу за партой.

У нас сейчас по расписанию литература. Засада. Местную литературу я не знаю совсем. С трудом вспомнил местный алфавит, что уж там про писателей! Перед школой пришлось усиленно штудировать недавно купленный учебник, причём весь. Ладно хоть память мне досталась отличная и за неделю я смог пройтись по основным предметам. Толстого и Достоевского тут не было, но были свои Ибаньесы и Доминго. Так что когда меня вызвали к доске, я смог связно ответить на вопросы учителя о творчестве Веласкеса и даже прочёл на память его стишок. Получил четвёрку.

И так на каждом уроке. Меня вызывали к доске, я отвечал на вопросы. Срезался на истории, училка просекла, что я знаю местную историю только в пределах учебника и начала меня гонять по датам и событиям, которых в учебнике не было. В итоге схлопотал трояк и понял, что с историчкой у нас будет война. Да и фиг с ней. Спокойно прошёл в конец класса под шепоток одноклассников и сел на место. Соседка смотрела на меня с осуждением. Кажется, не знать историю – это не тру. Запомним.

На переменах со мной попытались познакомиться. Подошли два парня повыше меня и покрепче, представились. Одного звали Марко, а другого Питер. Марко был блондин, а Питер брюнет. Наверное, решили затащить в свою компанию рыжего. Это я про себя, волосы у меня слегка порыжели. Не слишком, но цвет выделяется. Сначала не обратил на это внимания, а потом заметил, что рыжих здесь не слишком много, а ведь я решил быть как все. Долго игрался с Источником, пока не перехватил управление по окрасу своей шёрстки.