Пропустив мимо себя саблю, Тэрл изо всех сил ударил противника в висок, вырубая сознание. Потом его можно будет допросить. Сейчас не до того: убийцы все еще сохраняли численное преимущество.

Подхватив саблю поверженного противника, гвардеец немедленно рубанул одного из двух убийц, насевших на маркиза. Амброус, стоит заметить, бросался в бой очертя голову, как это свойственно юности. Притом, что в обычное время маркиз был юношей спокойным и рассудительным.

Но не сейчас. Сейчас он рвался вперед с яростью берсерка. Чем-то серьезно задело его это покушение.

Один из убийц преградил ему дорогу, а тем временем Тэрлу пришлось отражать атаку другого. Краем глаза он заметил, что чародейка сцепилась с колдуном. Что ж, может, справится.

Его противник пал, и тем, что противостояли его солдатам, тоже недолго осталось. Иллириец погиб. Бой на галерее тоже заканчивался: странное и мощное оружие ничего не могло поделать с банальным численным превосходством.

А между тем, у маркиза возникли проблемы. Шпага — отличное оружие для светской дуэли, но парировать им более тяжелый клинок очень сложно. А сабли этих убийц были тяжелы. И попытка парирования привела к тому, что на красивом лице юноши образовался свежий шрам.

Гвардеец поспешил на выручку. Убийца даже, кажется, не успел понять, что его убило. А между тем Амброус, будто и не был ранен, бросился на колдуна, и остановить его Тэрл не успел.

Потому что как раз в этот момент колдун одержал верх над Иолантой и все-таки сотворил свое заклинание. Успел ли он увернуться от шпаги Амброуса, Тэрл уже не видел.

В телепорте исчезли оба.

— Окажите помощь раненым, — распорядился Тэрл, в гневе отбрасывая саблю, — И прочешите замок: нужно быть уверенными, что никого не осталось.

Подойдя к тому убийце, которого ранее вырубил кулаком, он померил пульс и добавил:

— Этого в цепи. Посмотрим, что он скажет, когда очнется.

С этими словами он сорвал тряпку с его лица.

Как и колдун, убийца имел такой же странный коричнево-черный цвет кожи. Со второго взгляда заметны были и другие отличия от людей: верхняя челюсть выступала вперед, губы были большими несоразмерно лицу, зубы тоже, нос слишком плоский. На щеках два симметричных шрама.

Тем временем чародейка, уже оправившаяся от магического удара, склонилась над Леинарой, снова что-то напевая. А вот следов Амброуса Тэрл не обнаружил.

— Возьмите собак и обыщите окрестности. Возможно, телепорт ограничен дальностью, и тогда мы перехватим их.

Если честно, он сильно сомневался в этом. Нападение было продумано грамотно. Гвардеец четко понимал, что если бы не предупреждение из неизвестного источника и толика удачи, они бы не сумели ничего сделать, и убийцы одержали бы победу «всухую». Вышла бы та самая демонстрация силы, о которой предупреждали в письме.

— Что у тебя? — осведомился он, подойдя к чародейке, прекратившей пение.

Та подняла на него глаза, в которых стояли слезы.

— Я могу замедлить развитие. Но и только.

— Развитие? — не понял Тэрл, — Это что, какая-то болезнь или яд?

Девушка покачала головой.

— Это не болезнь и не яд. Это проклятье. И я не знаю, как его снять.

Лана не помнила, сколько времени прошло. Она сидела у постели лучшей подруги, время от времени снова начиная чаровать, чтобы хотя бы не дать ей умереть сегодня. Медленно, но верно проклятье побеждало. Раз за разом ей приходилось отступать. Отступать на считанные миллиметры, но отступать. Отступать необратимо. Она не знала, сколько еще продержится: дни? Месяцы? Годы?

Сколько пройдет, прежде чем Лейла умрет.

Иоланта почувствовала, как она устала, только когда ощутила чужую силу, ненавязчиво забирающую у нее контроль. Знакомую, надежную силу.

— Учитель… — слабо улыбнулась она.

Эжен Нестор, ее наставник, был человеком очень маленького роста. Фактически, он был даже ниже ее, хотя она никогда не была великаншей. Годы рассыпали по его лицу морщины, придававшие ему лукавый вид. Бороды старый волшебник не носил, ограничиваясь пышными, лихо закрученными усами. Карие с прозеленью глаза смотрели ясно и молодо. Увы, тело его годы не пощадили, и теперь он тяжело опирался на резной посох.

— Я прибыл так быстро, как только смог, — сказал старик, — Ты молодец.

— Я… не знаю, как снять проклятье, — призналась девушка.

— Ты и не можешь его снять. Я знаю эти чары. Проклятье Черного Аметиста. Все, что мы можем сделать здесь — остановить развитие. А обратить эффект вспять может только разрушение амулета, осколки которого использовались, чтобы наложить его.

— И сколько у нас времени на поиски? — уныло спросила она.

Унывать было с чего. Если убийцы владели телепортацией, то могли прийти откуда угодно. А судя по их внешности и одежде, они были родом вообще не с полуострова. Оставалось надеяться, что пленник что-нибудь расскажет.

— Достаточно. Это медленные чары. В естественном виде они убили бы ее за неделю. Но я смогу тормозить их развитие до полугода. Если амулет вообще возможно найти, я не сомневаюсь, что ты справишься.

Лана кивнула, в душе ужасаясь услышанному. Кто мог создать подобное? О, она не строила иллюзий насчет человечества. Она знала, что люди совершали ужасные вещи во имя власти, богатства, мести, гордыни. Но одно дело — сделать что-то от разума, и совсем другое — вложить в это свой творческий огонь, частичку своей души. Кто мог быть настолько извращен, чтобы не просто убить с помощью магии, — такое еще бывало, — а сделать это вот так вот, медленно и мучительно?

Чародейка торопливо одернула себя. Лейла еще жива. И будет жить, если она найдет способ спасти ее.

— Мы можем как-то определить местонахождение амулета? — спросила она.

— Я могу сделать «компас» за счет симпатической магии, — ответил Нестор, — Но он укажет только направление. Прежде чем от этого будет польза, нужно хотя бы определить район поисков.

Как по заказу, в комнату вошел Тэрл. Был он хмур и раздражен, что явно не наводило на позитивные мысли.

— Что это за язык? — не тратя времени на приветствия, спросил он, после чего бросил на столик перед ними лист бумаги.

На листе, явно второпях и на весу, были написаны обычные буквы, но складывались они в какую-то непонятную тарабарщину. Лана сразу покачала головой. А вот Нестор надписью заинтересовался.

— Любопытно, любопытно… А ударение ставится вот здесь или вот здесь?..

— В конце, — так же хмуро ответил Тэрл, — Вы знаете этот язык?

— Не знаю, но узнаю, — поднял палец старик, — Это язык Дозакатных.

— Вы в состоянии переводить? — перефразировал вопрос воин.

— Разумеется, нет! — раздраженно ответил эжен, — Я никогда не изучал этот язык. И вообще, тут вам нужны не чародеи, а ученые.

— Университет свободных наук…

— Именно, — охотно закивал старик, — Лана… сейчас поспи несколько часов, а то на тебя больно смотреть. А затем возьми коня и скачи в Спалат, что в тридцати километрах отсюда. Там иди в Университет свободных наук и найди мэтра Арнета. Он мой старый знакомый и не откажется помочь с переводом. Это ведь то, что сказал вам убийца?

— Да, — проворчал гвардеец, — Он ни говорит ни на идаволльском, ни на иллирийском. Эту фразу он регулярно повторяет. Я записал ее на слух.

— Хорошо. Значит, через переводчика с ним выйдет поговорить.

Университет свободных наук впечатлял, хотя красивым Лана бы его не назвала. Монументальное каменное здание, созданное по образу и подобию дозакатной архитектуры, — с ее угловатыми формами, обширными окнами (застекленными, что стоило целого состояния) и непропорционально маленькими дверями. В высоту оно насчитывало четыре этажа, а стены были облицованы белым и коричневым камнем, украшенным абстрактными узорами.

— Ну и как мне найти этого Арнета? — в пространство спросила Лана.