Дело не только в этом. Есть ещё один важный вопрос – его собственный выбор жизненного пути. Убьёт Дамблдора – завоюет расположение Тёмного Лорда и, когда тот придёт к власти, обретёт невероятное могущество. А если нет – что его ждёт? Всё слишком туманно и неопределённо.

Но, вопреки всем этим весомым аргументам, он просто не может произнести заклятие.

Рука с палочкой дрожит, в груди тянет, в голове миллионы переживаний сменяют друг друга.

Директор Хогвартса будто угадывает его переживания.

– Давным-давно я уже знал мальчика, который сделал неправильный выбор.

Станет ли Драко великим, как Том Реддл? Или же это иллюзия? Вдруг он просто станет бездушным чудовищем, несущим смерть. А кто такой, в конце концов, Тёмный Лорд? Что если их идеология вообще неправильна?!

Раньше подобные мысли не посещали его, но сейчас последний шанс что-то изменить. Ему не хочется делать выбор, хочется просто исчезнуть и забыться.

Перед глазами неожиданно возникает образ матери, которая, как всегда с гордым и аристократичным видом, стоит перед ним и буднично треплет по голове, а он, маленький мальчик, снизу смотрит на неё и улавливает в её глазах теплоту и скрытую улыбку, которая так несвойственна её строгому образу. Его кто-то любит.

На смену приходит образ Блейза, хлопающего его по плечу. “Ты же знаешь, что мы всегда с тобой”, – как бы невзначай произносит он. И это всё несмотря на то, что Драко часто пренебрегает друзьями, демонстрирует своё безразличие. Он кому-то нужен.

Потом появляется Пэнси, склоняющаяся над ним, шепчущая, что всё будет хорошо, спасающая его и молча принимающая всё, что он ей говорит. В тот момент по ней видно, что она не думает ни о чём, кроме него. Получается, он для кого-то что-то значит?

Наконец, вырисовывается маленькая худенькая девочка, которая смотрит на него, запрокинув голову. “Не бойся меня”, – с улыбкой говорит он. А в её взгляде отражается то, что она вовсе не боится. Неужели кто-то верит в то, что он не такой плохой?

Пожалуй, именно эти люди были единственными, кто действительно отнёсся к нему хорошо, разглядел под бронёй его привычного образа душу, смог найти в нём что-то и ценить это. Вопреки тому, что он мало хорошего сделал в жизни, они дали ему частичку света, на которую способны куда больше чем он.

Будут ли все они принимать убийцу? Смогут ли спасти? А сможет ли он?

Перед ним стоит Дамблдор, человек, который не стремился ни к власти, ни к личным выгодам. Он пытался спасти людей. В том числе грязнокровок. А они? Нужно ли их уничтожать? Драко никогда сам не задумывался на этот счёт, просто и отец, и Волдеморт говорили, что нужно. А что думает он сам?

Сейчас нет времени на размышления. Было бы оно у него, он бы мог решить, но выбор нужно делать сейчас.

Появляются другие пожиратели, ледяное дыхание Беллатрисы касается сзади его шеи.

“Давай, Драко, убей его!” – шепчет она.

Рука дрожит. Послушать тётку? И у него станет такое же холодное дыхание…

Глупо, не правда ли? Но почему она такая? Может, потому что сердце у неё тоже ледяное?

Малфою холодно. Он так не к месту думает о том, что не хочет больше холода.

И рука сама собой опускается. У него нет сил сделать это. Драко ничуть не боится, просто вдруг понимает, что не хочет. Это не его выбор и не его решение. Он не уподобиться Тому Реддлу, а останется Драко Малфоем, к чему бы это ни привело, чем бы ни кончилось.

В следующую секунду из палочки подоспевшего Снейпа вырывается смертоносная Авада и Дамблдор летит вниз с башни. Последнее, что Малфой видел – взгляд старого волшебника, адресованный ему, который говорит, что сделанный выбор правильный.

Ладонь Беллатрисы, такая же холодная, как и её дыхание, хватает Драко за руку и тянет прочь, ведь им нужно быстрее уходить.

Он идёт за ней, потому что остаться было бы безрассудно, а он не глупый гриффиндорец, способный совершить величайшую глупость ради своих идиотских принципов.

К нему не приходит сожаления из-за смерти Альбуса Дамблдор, потому что Тёмный Лорд в любом случае нашёл бы способ уничтожить его. Единственное, что Малфой чувствует – облегчение из-за того, что это сделал не он. Не стал убийцей, значит, ещё не всё потеряно и у него есть право выбора. И Драко уже знает, какой выбор будет правильным. Осталось только дождаться того момента, когда придёт пора сделать его. А дальше будь, что будет.

========== Глава 6. Теряющиеся ==========

Дикий нечеловеческий крик Гермионы гулко отдаётся под сводами большого зала в Малфой-мэноре. Кажется, ещё секунда и воздух взорвётся, стены здания упадут с оглушительным грохотом.

У Драко на секунду возникает чувство, будто его парализовали.

Его окружает сизая тьма, разбавленная редкими голубоватыми огоньками свечей, которые ещё не потухли от сквозняка, прокравшегося в зал, когда открыли двери. И в этих сумерках он видит лишь очертания распластавшейся на полу девушки и Беллатрисы Лестрейндж, склонившейся над той.

Хохот его тётки безумен. Он сливается с криками несчастной жертвы, образуя какофонию, от которой хочется убежать прочь, как можно дальше, исчезнуть, не слышать… И Малфой наперёд знает, что страшный звук будет преследовать его во снах.

В окне, с которого рухнули портьеры, вдруг появляется луна, вышедшая из-за мрачной тучи. Её ледяной искрящийся свет проникает в помещение и острым лучом врезается именно туда, где орудует правая рука Беллатрисы. Когда её ладонь в чёрной перчатке поднимается, он видит под ней кровавую надпись.

Грязнокровка.

Гряз-но-кров-ка…

Как просто. Как много раз Драко сам выплёвывал это слово. Но ещё никогда оно не казалось ему таким страшным, до гула в голове, до резко пробежавшего по телу тока, до сильнейшего сжатия зубов и неожиданного желания прекратить весь этот кошмар.

Он пожиратель смерти, сторонник Тёмного Лорда… Но у него уже нет сил видеть это! Ему не нравится наблюдать за пытками, видеть смерти. Он и так увидел уже слишком много. И, если кто-то со временем привыкает, Малфой, напротив, всё больше и больше мечтает покончить с этим.

Гряз-но-кров-ка…

Он, как ни странно, не испытывает удовлетворения от того, что она страдает. Ненавистная заучка Грейнджер сейчас не вызывает тех чувств, что раньше. Драко сам нередко оскорблял её, стремился задеть, но не желал ей такого. Его нападки были лишь школьным противостоянием, но он и заметить не успел, как оно перенеслось в реальную жизнь, в реальную войну, и зашло слишком далеко.

Гряз-но-кров-ка…

Ему уже кажется, что это на его руке вырезают проклятую надпись и это он извивается под безжалостной Беллатрисой. Крик Гермионы доходит до предела, оглушает, Малфой хватается за уши, потом резко проводит ногтями там, где находится метка.

Резко повисает тишина. И это ещё страшнее. Она хуже воплей, кажется, что всё замерло, а в голову закрадывается мысль о том, что Грейнджер, возможно, уже мертва.

Он машинально закрыл глаза, когда она ещё кричала и пыталась сопротивляться, а сейчас страшно их открывать. Что он там увидит? Очередную мёртвую грязнокровку. Ничего нового. Только на этот раз ей будет Гермиона. И сейчас Драко понимает, что отчаянно не хочет видеть её бездыханное тело. Значит, он её не ненавидит.

Дальше всё происходит так быстро, что Малфой даже не успевает толком ничего осознать. Единственное, что прорывается через стену всеобщего хаоса, это чей-то голос, приказавший ему забрать палочки. Он повинуется, как всегда, потому что привык повиноваться.

Ослушался лишь однажды. Точнее, не ослушался, а просто не смог. Не смог стать убийцей, не смог произнести всего два слова. И его семья поплатилась за это, Тёмный Лорд перестал столь безоговорочно им доверять.

Сейчас нужно ни в чём не ошибиться, показать себя с лучшей стороны, проявить всю свою безжалостность. Только вот когда Гарри пытается отобрать у него палочки, Драко даже особенно не сопротивляется. Глупо поддаётся. Почему же?

Потому что перед глазами всё ещё стоит образ Грейнджер, с кровавой надписью на руке и палочкой Лейстрейндж, наставленной на тонкую бледную шею.