И Малфой, входя с утра в большой зал, каждый день окидывает его взглядом убеждённого в своей безраздельной власти над любым местом, где бы он ни оказался. А Блейз и Пэнси, подошедшие и вставшие рядом, несомненно, горды тем, что входят в ближайшее окружение такого, как он.

***

– Сильно болит? – Паркинсон осторожно интересуется, ненароком касаясь пальчиком бинта на его руке.

Драко крайне удивлён.

Он видит в её глазах беспокойство, и это поражает. Он не может вспомнить, пожалуй, ни одного случая, что бы на него так смотрели.

Его всегда воспитывали в строгости и подчинении. Конечно, он мог иметь всё, что пожелает, но при этом дисциплина в его семье была жёсткая. Ни слова поперёк отцу и матери – это был главный закон, им усвоенный.

И вместе с тем никто никогда не проявлял к нему искренней заботы и беспокойства, Малфой не чувствовал настоящей любви и близости с семьёй. Наверняка, в глубине души он знал, что родители его любят, но почему же они этого не демонстрировали? Люциус старался вырастить из него наследника, мужественного мужчину благородных кровей. Он почти никогда не хвалил его, лишь указывал на недостатки, чем порядочно закалил мальчика. Мать же, в свою очередь, была мягче, но всегда старалась сохранить внешнюю холодность и отстранённость. В раннем детстве он был передан няньками, поскольку родовитой особе не пристало самой возиться с детьми, потом за него принялись воспитатели. Так было заведено, всё по высшему уровню.

Он никогда и не мог представить себе возможность каких-то других отношений внутри семьи.

Но кое-чего Драко всё же не хватало. Это кое-что он не планировал допускать в свою жизнь. О нём он даже не думал. А сейчас оно вдруг, так резко и неожиданно, проявилось во взгляде Пэнси.

Эта девчонка, которая крутится вокруг него с первого курса, постоянно является частью его компании и стала ему так привычна, что он почти не замечает, вдруг проявляет истинное участие. И Драко даже не знает, что с этим делать.

Просто обычный вопрос, заданный с заботой и беспокойством, поверг его в некий ступор. Он судорожно пытается сообразить, что же это только что было. Она ждёт ответа и смотрит на него. А Драко не может вымолвить ни слова.

Сказать, что всё в порядке? Или изобразить страдания? Он нередко добивался своего хитростью. Но здесь ему ничего было не нужно! И, что самое интересное, ей тоже. Именно поэтому вопрос Паркинсон никак не вписывается в его жизненную картину.

– Эм… – запинается он. – Да нет, получше.

В её взгляде отражается… Облегчение?

Она действительно переживала! Но почему же? Почему?

Малфой встряхивает головой. Иногда не стоит пытаться понять другого человека, это пустая трата времени.

Он вдруг вспоминает, к чему вообще разыгрывает всю эту драму с повреждением, которое было куда менее серьёзным, чем он стремился показать. Однако слишком часто Драко применял своё умение искусно врать, используя его в своих целях. “От моей лжи мир сильно хуже не станет”, – рассуждал он.

– Но это я ещё дёшево отделался, – продолжает свои типичные речи.

Неловкий момент замят, но так и остался для него загадкой.

***

Удар приходится прямо в лицо, достаточно сильный, чтобы даже принести боль. Кто мог ожидать подобного от этой грязнокровной зубрилы?

Первые несколько секунд он приходит в себя и пытается сконцентрировать на ней свой взгляд. И тотчас понимает, что сдачи не даст. Даже не успев разобраться, что произошло, он первым делом твёрдо уверяет себя, что нельзя ударить девочку ни при каком раскладе. Даже Грейнджер. Даже после того, что она сделала.

Он лишь думает о том, что когда-нибудь она поплатится. Нельзя просто так ударить Драко Малфоя и продолжить жить спокойной жизнью. Он не забудет того, что она сделала и не преминет вспомнить об этом в подходящий момент.

Поттер с Уизли явно удивлены, однако не скрывают своего восторга от произошедшего. В груди закипает ярость, ведь они видели, как его ударили, а он даже не мог ничего сделать!

Он осознаёт, что вот-вот не сдержится и сделает что-нибудь своим врагам, если вовремя не уйдёт. Сейчас не время для драк. И самое главное, что Малфой не может в данный момент напрямую отплатить своей обидчице.

Поэтому он срывается с места и бежит прочь, не обращая внимания на то, что они, наверняка, над ним насмехаются.

Крэбб и Гойл, его верные сопровождающие, которые, в отличие от Блейза и Пэнси, не обладают никакими другими достоинствами, помимо происхождения да устрашающего вида, и, скорее, исполняют роль телохранителей, следуют за ним.

В этот момент к Драко приходит уверенность, что однажды всё это станет чем-то большим. Его детское противостояние с Поттером просто так не кончится, а, напротив, когда-нибудь приведёт к чему-то более значимому, чем обычный обмен колкостями или даже драка. Смутное предчувствие терзает его. Неизвестно, что их ждёт дальше и с чего бы такой типичной для школьников конкуренции иметь последствия. Но это точно случится. Предчувствия никогда его не обманывали.

Втроём они оказываются в длинной готической галерее и Драко облегчённо выдыхает. Хотя бы на время отделался от ненавистной троицы. Он поворачивает голову и видит прекрасный вид на туманную долину.

Ему всегда нравились окрестности Хогвартса с их холодной, немного пугающей красотой. Серое небо, белёсая дымка, седовато-зелёные деревья, сизые просторы. Всё кажется таким таинственным и величественным. Эти огромные холмы с каменными уступами, которые напоминают гигантских исполинов. Белые клочья тумана, покрывающие собой поля. Тревожный крик птиц, летающих над широким бескрайним пространством. А там, чуть поодаль, как известно, находится озеро, постоянно серебрящееся от попадающего на него света. В нём почти всегда холодная вода, и это ему тоже нравится. Водоём окружают скалы, их пустующие склоны манят своей нелюдимостью, возникает уверенность, что если оказаться там и громко что-нибудь произнести, оно разнесётся на много километров и навеки застрянет в каменных глыбах, которые не выпустят даже звук, настолько они крепкие и незыблемые.

Слизеринский принц вдыхает свежий холодный воздух с хвойным ароматом и постепенно успокаивается. На какое-то время он даже забывает, что в радиусе нескольких километров находится ещё кто-то.

Тишина обволакивает, к нему приходит ощущения властвования над миром. Он один стоит над этими бесконечными долинами, где не видно ни души, где природа демонстрирует всё, что способна сотворить прекрасного.

***

Они стоят и смеются. А у Малфоя такое чувство, будто его посадили на электрический стул. Что может быть ужаснее его унижения?

Он посмел сделать это! Этот преподаватель, имени которого он даже не удосужился запомнить, должно быть, сумасшедший, раз ему хватило смелости произнести заклятие. Пойти против такого ученика как он?!

Однако если этому человеку и грозит очень скоро пожалеть, Драко мучается прямо сейчас, и ему не сильно легче от мыслей о том, что безнаказанным его недоброжелатель не останется.

И всё, как всегда, из-за проклятого Поттера! Это происходит в очередной раз. Стоило только обидеть подонка, как тотчас у того возникло огромное количество защитников. Да чтоб ему сдохнуть! Драко ненавидит его всей душой.

Должно быть, это останется его худшим воспоминанием. Всегда он являлся авторитетом и неподражаемым примером для всех. А сейчас над ним смеются. Его гордость просто не может подобного вынести.

Он хорёк! Подумать только! Слишком унизительно. Противно до физической боли.

Кто-то злорадствует, кто-то пребывает в ужасе, появляется Макгонагалл, что-то кричит. Но Малфой думает лишь о том, как однажды отомстит Поттеру. Как тот будет мучаться. И сейчас ему ясно, что ради этого он готов на всё. Ради того чтобы уже никто никогда не смел перечить ему, чтобы все его враги были наказаны, чтобы все боялись его.

Драко принимает обличье человека. Но в этот момент человек внутри него начинает медленно умирать.