Всё-таки крайне необычной личностью он был.

Франсуа, вернувшись в свои покои, с величайшим удивлением обнаружил там Анри, который, кажется, ждал его, опираясь на большой дубовый стол в салоне принца.

– Как это понимать?! – вскричал герцог.

Первым его порывом было нарушить запрет брата и здесь же броситься на противника с обнажённой шпагой, но его остановило выражение лица короля Наваррского, которое казалось абсолютно дружелюбным.

– Не кипятись, – промолвил Анри. – Я пришёл просить прощения.

Франсуа опешил.

– Ты? Прощения?

– Как это не удивительно, но да, поскольку я действительно перед тобой виноват. В конце концов, драку первым начал именно я.

Принц не знал, что сказать. Он уж точно не ожидал извинений. Через нескольких минут задумчивого молчания он неловко пробормотал:

– Даже же знаю, что сказать. Я тоже, наверное, должен извиниться за свои слова. И перед Шарлоттой, будь она жива, я бы тоже извинился, поскольку напрасно отзывался о ней так, ведь, насколько я понял, с тобой её связывали искренние чувства, за которые она и погибла. Так что, я тоже прошу прощения.

У них всегда всё происходило легко и быстро, что ссоры, что примирения.

Анри раскрыл свои объятия, в которые радостно бросился Франсуа.

– Давай всё забудем, – похлопывая его по спине предложил король Наваррский.

– Конечно, друг.

И тут Франсуа вспомнил, что лучше его предупредить, касательно планов Екатерины. Он поспешно пересказал утреннюю беседу и убеждал быть осторожнее. Королева-мать ни перед чем не остановится.

– И что, ты думаешь, мне надо делать? – не на шутку забеспокоился Анри.

Франсуа вздохнул, опираясь на тот же стол. Он посмотрел вперёд, на витражное окно, через которое пробивался свет солнечного дня. Там за пределами раскинулся Париж с его кипущей жизнью, а дальше безграничные зелёные просторы Франции. Лувр для всех, так или иначе, всегда будет оставаться тюрьмой.

– Боюсь, тебе нужно бежать, – наконец высказал свои мысли Алансон. – Если при Карле у тебя всегда была надёжная защита, то сейчас её нет. И никакой выгоды от нахождения здесь для тебя тоже нет. Единственное, на что ты можешь рассчитывать при дворе моего брата – эта эшафот и клинок палача, что моя мать старательно пытается организовать для тебя, а Генрике, возможно, и не хотел бы лишать тебя жизни, но для него ты тоже опасен, поэтому, если матушка найдёт даже малейший повод – тебе обеспечена быстрая смерть. В конце концов, если не законным путём, так кинжалом из-за угла или же ядом в кубке с вином. Ты и сам знаешь, тебе уже три раза лишь чудом удалось избежать смерти. Мне кажется, хватит испытывать везение.

Такова была печальная действительность. Анри не мог опровергнуть ни единого слова принца. Да и сам он подумывал о побеге, поскольку каменные стены Лувра ничего кроме боли и потерь за эти несколько лет ему не принесли. Не пора ли вернуться домой, о чём он мечтал столько времени?

– Я согласен с тобой, – вымолвил он. – Но как организовать побег?

– Ты же знаешь, я не слишком хорошо разрабатываю стратегии, – усмехнулся Франсуа, – но мы могли бы пойти к Марго, которая, я уверен, поддержит нас и поможет. Уж втроём мы точно что-нибудь придумаем.

– С Марго есть проблема. Большая такая, наглая и всеми силами старающаяся меня убрать.

– О, не беспокойся. Она не проболтается Гизу. Конечно, Марго его любит, но нас не предаст, я её знаю, ей точно можно доверять. Она нам обязательно поможет.

Анри улыбнулся. Раз во дворце у него есть друзья, значит, он будет жить и окажется на свободе.

Король Наваррский, распахнув окно в спальне Марго и вскочив на подоконник, теперь с опаской смотрел вниз, на маленький двор, располагавшийся в недрах Лувра, из которого потайная калитка вела прямиком на улицу. Земля здесь была вымощена каменной плиткой, которая не слишком внушала доверие.

Маргарита и Франсуа стояли рядом и смотрели туда же, а лица их были крайне напряжёнными.

– Честно говоря, это самый плохой план из всех, что когда-либо при мне составляли, – наконец сообщил Алансон.

– Но у нас нет других вариантов! – взвилась королева Наваррская. – Я слышала, матушка отдала приказ всем стражникам в коридоре усиленно следить и ни в коем случае не упустить Анри! Если мы ещё немного помедлим – всё погибло!

– Кажется, ваша дражайшая матушка совершенно серьёзно настроилась меня уничтожить, – хмыкнул беарнец, не отводя взгляд от окна.

– Неровен час, она скоро убедит Генрике в том, что ты убил Карла. В конце концов, Генрике всё равно, жив ты или нет. Он, если матушка будет настаивать, согласится сделать с тобой всё, что она пожелает. Именно поэтому тебе нужно бежать как можно скорее. И, судя по всему, это единственный путь, – вынужден был признать Франсуа, с опаской косясь на высоту, которая разделяла окно и каменную плитку двора.

– Не беспокойтесь, – уверенно сказала Марго. – Я договорюсь, у меня есть надёжные люди. За калиткой тебя будет ждать конь, на котором ты умчишься из Парижа, прежде чем обнаружат твоё исчезновение. На постоялых дворах тебе будут давать сменных лошадей. Таким образом, до Наварры ты доберёшься быстро, а там уже будешь в безопасности. Когда в Лувре поймут, что ты сбежал, поднимется суматоха, и мы сможем незаметно вывести твоих дворян, которые к тебе присоединятся по дороге.

Король Наваррский спрыгнул с подоконника и подошёл к своей супруге, наклоняясь, и целуя ей руку.

– Марго, ты мой ангел-хранитель. Но, скажи мне одно, как ты предлагаешь попасть туда? – он махнул рукой в сторону двора. – Мне кажется, прыгая из твоего окна, я значительно облегчу задачу твоей матушке.

Маргарита таинственно улыбнулась, а потом, ничего не говоря, подошла к небольшой двери, замаскированной в стене, которая вела в потайной кабинет, где она и скрылась. Молодые люди удивлённо переглянулись. А Валуа через несколько секунд вышла оттуда с торжествующим видом, неся в руках толстую длинную верёвку.

– Пресвятая мадонна! – вскричал Франсуа. – Откуда у тебя это?

– Вы будете смеяться, но за подобный подарок Анри нужно поблагодарить Генриха.

– Де Гиза?! – поражённо переспросил наваррец.

– Именно.

Все трое дружно расхохотались.

Это была именно та верёвка, которую герцог когда-то использовал, чтобы проникнуть в комнату Марго, когда её там заперли.

– Ни за что бы не подумал, что когда-нибудь мне придётся благодарить судьбу в лице господина де Гиза, – не переставая смеяться, произнёс Анри. – Но, милочка моя, обязательно передай ему от меня нижайший поклон.

– Итак, – заключил Франсуа, когда все успокоились, – ты, Марго, предлагаешь закрепить верёвку на карнизе, тогда ночью Анри спустится по ней во двор, пройдет через калитку и, вскочив на коня, который будет его дожидаться, умчится прочь из Парижа?

Все подтвердили его слова. План оказался на удивление прост.

– Признаться честно, я предпочёл бы лазить к тебе в окна, дорогая жёнушка, и читать любовные сонеты, чем выпрыгивать из этих самых окон, спасаясь от верной гибели, – вздохнул Анри.

– Дай Бог, мы все доживём до того дня, когда тебе останется только лазить ей в окна со словами любви, – усмехнулся Франсуа.

– Увы, пока все мы будем живы, такого дня не настанет. Кому-то точно придётся умереть, – неожиданно мрачно промолвила Марго. – Все здесь из враждующих партий. Даже вы двое.

– Вообще-то я в этом не учавствую! –заявил Алансон. – Мне хватило одного раза, когда я чуть не оказался в Венсенском замке вместе с Анри и его дурацким заговором. Так что пускай воюют без меня.

– Если что, – обратился к нему король Наваррский, – ты знаешь, что я всегда тебя жду.

Франсуа тепло улыбнулся, отчего на его юном лице возникли милые ямочки.

– Да, я знаю. И пока я здесь, мне будет тебя не хватать.

Никто из них не знал, как дальше обернётся судьба. Жизнь часто готовит самые неожиданные сюрпризы.