– Хорошо, – кивнула Екатерина, – ты меня убедил. Но, прошу тебя, никогда не позволяй фаворитам приобретать влияние на тебя. И кстати, к слову о наследниках! Тебе следует уже начать искать себе королеву. Ты не думал об этом?

– Признаться честно, пока нет.

Король поджал губы. Разумеется, ему придётся жениться. Только вот на ком? Снова пришли больные мысли о Марго. С ней, пожалуй, он утратил возможность любить кого-то другого. Пытался забыться в объятиях и женщин, и мужчин, но получалось плохо. Как же он тогда сможет создать семью?

– Помни, что любовь в браке – не самое главное условие, поэтому её ты можешь искать в другом месте, хоть всю жизнь, а жениться нужно скорее, чтобы как можно раньше обеспечить себя наследниками. Это укрепит твои позиции на троне.

Она была права. Чертовски права.

И тут, Генрике вспомнил кое о ком. Ему нужна была женщина, которая сможет быть с ним рядом, оказывать поддержку, родить ему здоровых детей и быть хорошей, великодушной королевой для Франции, которую будет уважать и знать, и народ. Пускай король даже не будет любить её, но нужно, чтобы он хоть что-то от неё получал, необходимо взаимопонимание между ними.

– У меня появились мысли на этот счёт. Но я вам чуть позже скажу, мне надо обдумать.

– Замечательно, – улыбнулась Екатерина. – Если нужно будет, я тебе помогу.

В этот момент сообщили, что в гостиной подан завтрак. Генрике пригласил мать присоединиться к нему.

Уже сидя за столом, он спросил:

– Так вы за этим приходили? Поговорить о моей женитьбе?

Екатерина снова нахмурились, к ней вернулось прежнее недовольство и возмущение.

– Нет, я пришла по другому поводу. Я тебя умоляю, помоги мне прекратить то, что не позволял Карл!

– Что же?

– Происки наваррца! Мало того, что нам не удалось избавиться от него в Варфоломеевскую ночь, так он мешал нам и дальше! Пока тебя не было, тут столько всего произошло! Думаю, ты о многом слышал. Сначала этот наглец посмел устроить заговор, да ещё и втянуть туда Франсуа, на которого он приобрёл влияние, втеревшись ему в друзья. Вчера же, как мне рассказали, он устроил эту скандальную драку, что, ни то что короля, дворянина недостойно! Но самое страшное его преступление не в этом. Когда твой несчастный брат Карл умирал в страшных муках, мы обнаружили книгу о соколиной охоте, которую он читал до того, как его состояние ухудшилось. Собака Карла грызла эту книгу, отчего тотчас умерла. Это ужасно! Полагаю, страницы были пропитаны ядом. И что ты думаешь? Эту книгу Карл взял у Наваррского. Это же преступление в чистом виде!

Генрике поражённо вскочил на ноги.

– Вы хотите сказать, что он намеренно отравил Карла?

– Это очень даже возможно. И тебе, кстати, тоже следует остерегаться. Я требую правосудия!

Она тоже вскочила на ноги и бросилась к молодому человеку, хватая его за руки.

– Не позволь этому деревенскому нищеброду нанести ещё больший урон династии Валуа!

Генрике был поражён. Он не любил Анри, но представить себе не мог, что тот способен на убийство короля.

В этот момент доложили о том, что герцог Алансонский требует, чтобы его срочно пропустили к королю.

Мать и сын переглянулись. А ему-то что здесь понадобилось?

Через пару секунд в комнате возник уже сам Франсуа, который выглядел крайне взбудоражено и, только войдя, тотчас принялся громко кричать:

– Я требую справедливости!

Генрике, который уже отошёл от первого потрясения, вызванного словами матери, подошёл к принцу, успокаивающе кладя руки ему на плечи:

– Сначала перестань так шуметь, – сказал он. – Какие все требовательные, однако же! Я только второй день являюсь королём, да и то пока некоронованным, а меня уже атакуют безумные родственники со своими фантастическими жалобами! В конце концов, дорогая матушка, – он повернулся к Екатерине, – мне кажется, моего брата погубил не яд и не болезнь, а он просто предпочёл сбежать от всех вас как можно дальше, хоть и на тот свет.

– Как ты можешь шутить над этим?! – возмутилась флорентийка.

Генрике, не обратив внимания на её реплику, снова обратился к Франсуа, убирая ладони с его плеч и возвращаясь в своё кресло:

– Так что с тобой успело произойти, дорогой братец?

– Это просто возмутительно! – вновь начал кричать Алансон. – Этот наваррский королёк совсем лишился рассудка! Я, между прочим, теперь наследник французского престола, а он посмел поднять на меня руку! Но между нами не может состояться дуэль, всё это из-за нашего положения, а иначе вопрос чести не решить! Я требую разрешить дуэль, иначе я покончу с собой!

– Франсуа, при всей моей любви к тебе, прости, но ты не из тех благородных храбрецов, которые кончают жизнь самоубийством, не имея возможности отстоять свою честь.

Генрике во всех ситуациях, даже самых критичных, не изменял своему скептицизму и иронии.

Герцог Алансонский же оскорблённо насупился.

– Не кажется ли вам, – продолжал король, – что за одно утро многовато жалоб на этого наваррца? Право же, вы меня разочаровываете. Думал, герой дня и предмет всех последних обсуждений – я, а оказалось – он. И чего вы от меня хотите?

– Справедливости! – хором выпалили Екатерина и Франсуа.

– Единогласие в самом прямом смысле этого слова. Посмотрите, какая забавная ситуация получается: вы, матушка, видимо, хотите отправить его на эшафот. А ты, Франсуа, заколоть шпагой в бою.

– Подождите! – воскликнул Алансон. – Я говорю про нанесённое оскорбление и честный бой. Но на эшафот-то его за что?

– А эту остросюжетную историю может пересказать вам наша матушка, которая утверждает, что король Наваррский отравил Карла, но мой рассудок говорит мне не верить этому, поскольку очевидно, что для наваррца не было никакой выгоды в его смерти. Сами подумайте, если бы Карл был жив, вы бы сейчас не находились в этой комнате и наперебой не предлагали варианты, как отправить беднягу Анри на тот свет.

– Так речь о той книге? – догадался Франсуа. – Нет, я, конечно, сейчас в ссоре с Анри и даже хочу убить его, но тут могу поручиться за него. Он сам не знал, откуда книга у него оказалось. Ясно было, что её подкинули, причём, скорее всего, покушаясь на его жизнь. А кто – этого мы никогда не узнаем. К тому же, Карлу врачи и без того прочили недолгую жизнь. Возможно, что для его кончины и никакая книга не нужна была.

– Надо же, где ты научился соображать? Я поражён! – не сдержался от издёвки Генрике, которому уже порядком надоели эти разборки. – Впервые в жизни я признаю твою мысль дельной. Мне кажется, на этом можно разойтись.

– А как же моя дуэль?! – Франсуа даже пропустил мимо ушей колкость.

– Раз уж тебя посетила способность думать, я не позволю, чтобы в эти благословенные времена тебя случайно закололи. Поэтому никакой дуэли не будет. И только попробуй ослушаться! – уже строго добавил он.

– Ты упускаешь убийцу! – возопила Екатерина.

– Докажите, матушка, что он убийца. Тогда, я вам обещаю, его голова сразу же полетит с эшафота. И, право же, я вам её подарю!

Королева-мать была зла. Подумать только, он в открытую насмехался! Генрике не принял её слов всерьёз. Но она ему ещё докажет то, во что он так упорно не хочет верить. А если он и дальше будет отказываться свершить правосудие – она сама об этом позаботится.

– Теперь позвольте мне покончить с завтраком и одеться. Боюсь, что дальше меня ждут дела государства, которых за время, пока я ехал, накопилось немало, – заявил Генрике.

В тоне, которым он это произнёс, уже не было шутовских ноток, которые звучали в разговоре до этого, а, напротив, фраза эта была произнесена с королевским достоинством.

Екатерине и Франсуа оставалось лишь направиться к выходу, так и оставшись ни с чем.

– Кстати, – Алансон обернулся в дверях, – по дороге сюда я встретил Дю Га не в самом пристойном виде. Следи за ним получше, а то ещё уведут!

– Что касается тебя, Луи человек не настолько лишённый вкуса, чтобы с тобой связаться! – фыркнул Генрике, снова от величия возвращаясь к насмешкам.