– Ну что ты! – воскликнул он.

Принц всегда пытался казаться максимально мужественным и езду в носилках воспринимал исключительно женской привилегией, недостойной его.

– Франсуа... Мне же будет очень скучно, – протянула Марго.

– Возьми кого-нибудь из своих дам.

– Но Франсуа...

– Нет-нет! Даже не проси!

В не самом лучшем расположении духа принцесса взошла в носилки.

Она не сильно любила эти длинные нудные паломничества, устраиваемые королевским двором. Марго с грустью подумала о том, что вместо того, чтобы гулять на свежем воздузе и наслаждаться свободой, ей придётся несколько часов подряд провести в душных носилках, а потом ещё и стоять на мессе.

Нельзя сказать, что Марго была неверующей, но, по её мнению, чтобы помолиться, совершенно не обязательно было ехать в такую даль.

В носилках, несмотря на неприязнь к ним принцессы, отделанных очень богато, бархатом и позолотой, Маргариту уже ждала герцогиня Неверская, хорошая подруга принцессы, которая могла хоть как-то скрасить это время, поскольку придворные дамы Марго были безумно скучны, из-за чего ехать с ними она не пожелала.

Дружба принцессы и герцогини была достаточно давней и крепкой. Бытует мнение, что женской дружбы не существует, но обе девушки могли смело его опровергнуть.

Анриетта приходилась женой герцогу Людовику Гонзаге. Генрих де Гиз был её деверем. Она была на данный момент двадцати двух лет от роду, на пять лет старше Марго. В девятнадцать её выдали замуж. По расчёту, разумеется. Сначала девушка была весьма этим опечалена, но быстро свыкнулась и стала очень даже неплохо себя чувствовать в роли герцогини.

– Добрый день, Ваше Высочество, – поздоровалась она, когда принцесса оказалась внутри.

– Здравствуйте, герцогиня, – кивнула та, располагаясь на подушках.

– Здесь душно, – заметила Анриетта, отодвигая шторку.

Тьму тут же озарил солнечный свет.

– Не правда ли, сегодня прекрасная погода! Отличное время для паломничества! – лукаво улыбнулась Неверская.

Маргарита рассмеялась.

– Ах, герцогиня! Вижу, вас можно приводить в пример, как символ истинного благочестия!

Анриетта тоже прыснула от смеху.

Наконец королевская процессия тронулась.

– Как я рада, что ты приехала! – произнесла принцесса, резко переходя на обычный дружеский тон.

– Я догадывалась, что ты будешь скучать, – улыбнулась герцогиня.

– Ах, Анриетта! – Марго возвела глаза к небу. – Твоя скромность поражает меня.

Конечно же, условностей и церемониала подруги наедине не соблюдали, поэтому разговоры их носили весьма непривычный для этого времени характер.

– Ну расскажи же! – воскликнула Маргарита. – Как у тебя дела? Как Париж?

Она скучала по столице, в которой не была уже давно. Парижу принадлежали её душа и сердце и только этот город принцесса считала действительно достойным её семьи. В Париже короли становились королями, в Париже рождались принцессы и становились королевами, в Париже вершились судьбы Франции.

– Ммм... Париж... – протянула Неверская. – Там весьма неплохо. С тех пор, как двор уехал, спокойно стало. В Лувре коридоры пустые, в нашем дворце тоже тихо. Ровным счётом ничего не происходит.

– А как твой муж? – в вопросе послышахись ироничные нотки.

– Ох, – отмахнулась Анриетта, – ты думаешь, я его видела? Он с войны почти не возвращается. А если и возвращается, то явно не для того, чтобы повидаться со мной.

Принцесса сочуственно коснулась её руки.

– Мне жаль, – произнесла она, всегда всем сопереживавшая.

– Марго! – вскричала Неверская, – Жаль? Да тут ведь радоваться надо! Его нет и я свободна! Ты только подумай. Вот, например, неделю назад я познакомилась с одним чудесным молодым человеком. Он кто-то там в Лувре... Не важно. Так мы с ним...

– Не продолжай! – прервала её девушка. – О Боже... Ты неисправима!

Анриетта засмеялась.

Принцесса никогда не понимала, как же можно терпеть брак без капли любви. И невдомёк ей было, как подруга столь спокойно к этому относится.

Маргарита уставилась в окно. Там виднелись высокие деревья, бескрайние поля, золотимые солнцем просторы, лежащие под куполом пронзительно-голубого неба. Захотелось выскочить из повозки и убежать туда. Стало ещё душнее. Неудобное парадное платье чуть ли не душило принцессу.

"Да когда же эта пытка кончится?" – обречённо подумала она.

И тут, в окошке показался всадник.

– Добрый день, Ваше Высочество! – услышала Марго знакомый голос.

– Герцог! Приветствую вас! – с искенней радостью воскликнула она, высовываясь из окошка.

– О, Генрих! – тоже заметила его Анриетта.

– Здравствуйте, любезная герцогиня! – улыбнулся Гиз.

– Дорогой деверь, на скрасите ли вы дамам скуку? – кокетливо спросила Неверская.

– Охотно, – кивнул Генрих.

Улыбка всё не сходила с уст Маргариты. Отчего-то перспектива провести здесь ещё несколько часов уже не казалась такой ужасной.

Наконец процессия прибыла к месту назначения. Носилки принцессы и герцогини Неверской остановились.

Генрих, который гарцевал у окна дам всю дорогу, самолично помог им выйти.

– Благодарю вас, – кивнула ему Маргарита.

– Наш верный рыцарь! – воскликнула Анриетта. – Вы не дали нам умереть со скуки! Отныне мы обязанны вам многим! И...

– Анриетта, пошли, – прервала её Марго. – Нам пора!

Она схватила подругу за локоть, уводя её и попутно прощаясь с Гизом.

Когда они оказались чуть поодаль от него, Неверская недовольно уставилась на неё.

– Ты не дала мне довысказывать ему наши благодарности!

– Ооо... Ты безумно болтлива! – усмехнулась Маргарита. – У бедного герцога бы уши завяли! И перестань изображать шута.

Анриетта фыркнула.

– Вот ещё! Генрих героически развлекал нас всю дорогу, а ты...

Принцесса вздохнула, поправляя алую шляпку с изящным гусиным пером, развивающемся от лёгкого ветерка, которая еле держалась на пышной рыжей шевелюре герцогини.

– И кстати, о герцоге, – продолжала разглагольствовать последняя. – Что это ты так улыбаешься? Помнится, вначале путешествия твоё настроение было не очень-то хорошим, а сейчас ты вся светишься. Уж не Гиз ли тому причина? – девушка хитро прищурилась.

– Что за вздор? – отмахнулась Маргарита, направляясь к людям, со всех сторон облепивших короля и его мать, вокруг которых всегда собирались придворные.

Герцогиня резко схватила принцессу за руку, останавливая её на полпути к площадке перед входом в церковь.

– А почему же тогда ты не смотришь мне в глаза?

Марго замялась.

– К чему ты клонишь?

– А к тому, что ты так смотришь на Генриха, что возникают некоторые мысли о том, что, возможно, он тебя увлёк, – улыбаясь ответила Анриетта.

– Да нет же! – продолжала отпираться девушка.

– Ну-ну. Поживём – увидим! Знаешь ли, не многие дамы устояли перед его дьявольской улыбкой!

Марго фыркнула, как совсем не подобает принцессе и, провожаемая хитрым взглядом Анриетты, продолжила путь.

На следующий день после паломничества, которое всё же оказалось достаточно утомительным, Маргарита искала только покоя. Отпустив своих дам и прихватив первую попавшуюся книгу, а также лёгкий летний плащ, на всякий случай, она отправилась бродить по замку. Длилась её прогулка очень долго. Она миновала коридоры, галереи, залы, все одинаково прекрасные, с высокими потолками и спускающимися с них огромными люстрами в рыцарском стиле, в котором был выполнен весь замок Плесси.

Наконец Марго оказалась в пустынной комнате, заваленной какой-то старой мебелью. Это помещение было куда меньше других, повсюду была пыль, возникало ощущение заброшенности. Такие места Валуа любила, ведь в них можно было найти уединение.

Марго пристроилась в оконной нише, где, как ни странно, было не грязно, и погрузилась в чтение книги, которую она брала с собой.