Та, не дрогнув, примерила и, получив полное одобрение, направилась к кассе.
‒ Ань, а Юргис не будет ругаться? ‒ осторожно спросила Наталья.
‒ Нет, Наташ, это мои собственные деньги. Спасибо тебе, сама я, как обычно, пожалела бы купить такие дорогие туфли.
‒ А ты не должна жалеть. Тебе надо научиться баловать себя. Разве ты не заслужила?
Ане было так легко соглашаться с Наташей! Довольные и смеющиеся, они распрощались и пошли по домам. Завтрашний день обещал быть насыщенным и хлопотным.
Приехав на работу на полчаса раньше, Анна нервно ожидала руководство за своим рабочим столом в отделе продаж. Самолёт шведских гостей прилетал из Москвы: рейс был ранним утром, но, учитывая приличную разницу во времени с Красноярском, приезда их ждали ближе к вечеру.
Аня надела всё ту же длинную чёрную юбку, умело скрывающую её полноту, неизменную белую блузку. Новые туфли ‒ чёрные, замшевые, на небольшом элегантном каблучке ‒ дополняли её деловой образ. Макияж Анна по-прежнему не наносила.
Ближе к вечеру Михаил Александрович вызвал её к себе в кабинет. Он кратко объяснил план сегодняшнего мероприятия, со смехом посетовав, что времени посетить «Столбы» не останется. Аня приняла его юмор и слегка расслабилась.
Михаил забронировал столик в одном из лучших ресторанов Красноярска, в центре, недалеко от Театральной площади, чтобы дать гостям возможность полюбоваться достопримечательностями города. Анне предстояло первое испытание её профессионализма, ведь с иностранцами, да еще и партнерами холдинга, она до этого ни разу лично не общалась.
В аэропорту Колосовские присутствовали всем составом. Берта по-прежнему исподлобья посматривала на Анну, постоянно нашёптывая отцу о неудачной идее взять ту на работу.
Наконец, шведские гости вышли навстречу Михаилу, который держал табличку с фамилией одного из них. Мужчин было трое, двое из них, очевидно, являлись родственниками, судя по внешнему сходству.
Анна бойко поздоровалась с ними, с трудом разобрав поток их быстрой речи на английском. Она смутилась на миг, попросив гостей говорить немного медленнее. Михаил и Берта ничего не поняли, а Борис едва заметно улыбнулся: стало ясно, что он понял её просьбу.
Переводчица предложила гостям последовать в небольшой комфортабельный микроавтобус, ожидавший на стоянке аэропорта. Пока они шли к машине, Анна посматривала на иностранцев, убеждаясь в несостоятельности собственного имиджа. Хорошо и стильно одетые гости ‒ в удобных хлопковых брюках, повседневных рубашках и стильной дорогой обуви ‒ контрастировали с ней, одетой в строгую юбку, скучную блузку и непривычные туфли.
Берта, словно прочитав её мысли, небрежно сказала:
‒ Рауде, на прогулку необязателен дресс-код. Могла бы обуть свои чешки ‒ гулять по площади самое то!
Анна вспыхнула и, сдержав желание оскорбить, ответила:
‒ Берта Михайловна, я следую вашим советам во всем. Вы ‒ мой идеал стиля и такта! Хочу быть похожей на вас даже на улице!
Борис рассмеялся и похлопал Анну по плечу в знак солидарности.
Юргис влился в коллектив быстро и незаметно, будто он всегда здесь работал, словно и не было холдинга без него. Анна тоже довольно быстро подружилась с девушками из отдела продаж, полюбилась Михаилу за ответственность и профессионализм, за грамотные переводы и переговоры с иностранными партнёрами. Единственным человеком, который упорно не принимал ее, была Берта с колкими замечаниями по любому поводу, высмеиванием стиля одежды и прически.
Однажды, приехав домой с работы, Анна нарушила тишину, обращаясь к мужу:
‒ Юргис, я устала от её замечаний, может, поговоришь с ней?
‒ Нюта, ты взрослый человек, сама можешь дать достойный отпор. Или хочешь, чтобы я с бабами разбирался, защищая тебя? ‒ отрезал Юргис.
Можно было и не спрашивать: он никогда не замечал беспокойства жены, её боли. Аня страдала от равнодушия мужа, которое тот упорно отрицал.
Месяцы работы бежали, словно странички интересной книги, от которой тяжело оторваться. Анна с головой окунулась в скрупулезные переводы, по-прежнему чередуя их с постепенно перестающими пугать лекциями для студентов. Частое общение с иностранцами сделало её более уверенной в себе.
Глава 6
Первый рабочий корпоратив пришёлся на Новый год. Михаил Александрович арендовал один из ресторанов в центре Красноярска. На такой шикарный банкет Аня была приглашена впервые.
‒ Может, ты останешься дома? ‒ предложил ей Юргис. ‒ Зачем тебе видеть, как мужики будут пить и снимать девочек?
‒ Это ты о себе? ‒ холодно спросила Анна, выпрямляющая кудри утюжком для волос. ‒ Юргис, советую тебе смириться с тем, что мы работаем вместе.
Неприятные разговоры, комментарии мужа напоминали Анне манеру общения Берты. В такси супруги ехали молча. Машины у них до сих пор не было, да и формат праздника предполагал наличие выпивки на столах.
На входе их встретили Наташа и Борис. Настроение у Ани сразу улучшилось, но внимательная Наташа поняла состояние подруги по глазам:
‒ Анечка, почему грустная такая? Муж забыл про день рождения?
‒ Нет, Наташа, не забыл. Ревнует меня к работе: слишком я стала занятая, активная, не домашняя.
‒ Слушай, ты опять оправдываешь его? То, что ты перестала выполнять все его желания, даёт ему право обижать тебя? ‒ недоумевала Наташа.
‒ Видимо, даёт, ‒ выдавила Анна, заметив, что волосы подруги украшает платок-тюрбан, закрученный вокруг головы. ‒ Наташ, необычный наряд! И платок такой интересный, восточный…
‒ Мне надо поговорить с тобой, ‒ выпалила Наташа.
‒ Когда? После банкета? ‒ спросила Анна.
‒ Можно и сейчас.
Гости выпивали и торопились танцевать, наперебой заказывая музыкантам песни. Столы ломились от лакомств и спиртного. Михаил сидел во главе стола, окружённый гостями, коллегами и членами семьи. Наконец, Наталья выбрала момент для уединения с Анечкой. Жестом она позвала её в сторону туалетных комнат.
Когда подруги вошли, Наташа закрыла дверь на замок и сняла с головы платок… Нет, это не был стон удивления, а крик ужаса и отчаяния, вырвавшийся из груди Анны! Вместе с платком Наташа сняла огромное количество волос. Они рассыпались неживой кучей на полу.
‒ Наташенька, что это? Господи… ‒ недоумевала Анна.
‒ Анечка, я не знаю, как сказать… ‒ замялась Наталья. ‒ У меня рак.
‒ Боря знает? ‒ осторожно спросила Анна.
‒ Нет, я сама узнала совсем недавно. Боря возил меня в Таиланд, чтобы я отдохнула, выспалась, но после поездки стало хуже: у меня порой нет сил даже встать, ‒ выдавила Наташа.
Анна отбросила панику и обняла подругу.
‒ Наташа, так нельзя, надо сказать ему. Уверена: всё будет хорошо. Твой муж любит тебя и сделает всё на свете, чтобы ты была здорова.
‒ Конечно, сделает… ‒ пробормотала Наташа.
Наташа почти не вставала. Ужасный год борьбы с раком позвоночника подходил к концу: месяцы страданий и нескончаемой, не отпускающей ни на секунду боли… За окном уже падал мягкий, осенний снег.
‒ Придёшь завтра? ‒ бледная, с сухими потрескавшимися губами Наташа тронула руку мужа прохладными пальцами. Борис потянулся обнять её, но Наталья отстранилась. ‒ Борь, мне больно от малейшего движения…
Ей было тяжело говорить и дышать. Он обнимал жену тёплым любящим взглядом, нежно поглаживал по щеке, по истощенным кистям воскового, уже неживого, ядовитого тела, изъеденного метастазами.
‒ Ещё спрашиваешь… Хочешь, я сегодня здесь останусь? ‒ муж почти не мог говорить от физического ощущения её боли. Гадкий комок в горле, как будто такая же опухоль, мешал ему дышать. ‒ Наташ, прости меня за всё… ‒ Слезы текли из его глаз. ‒ Если ты хочешь попросить о чём-то…
‒ Боря, пожалуйста, живи… И всё… Будь счастлив, люби… Мне не за что тебя прощать, это ты прости меня, ‒ ей трудно давалось каждое слово, женщина тяжело дышала, лоб покрылся мелкими каплями пота.
Борис смочил платок под холодной струей воды и бережно вытер лицо жены. За эти месяцы он возненавидел больницы, их холодные кафельные объятия смерти, звуки капель воды из протекающих кранов, приторные запахи. Вошла медсестра, чтобы сделать укол. Наташа погрузилась в болезненный, короткий сон. Её веки дрожали, из груди вырывались хрипы. Борис сидел неподвижно, боясь шевельнуться, чтобы не нарушить покоя. Ещё немного, хотя бы пару часов… С понедельника состояние Наташи, по словам доктора, должно было стабилизироваться, что позволило бы продолжить курс химиотерапии.
