В один из таких дней Глорфиндел по привычке заглянул на тренировочное поле ближе к концу урока, чтобы лично посмотреть на то, какого прогресса его Синда достиг во владении мечом. Несмотря на то, что Леголас снова продул юнцу-Нолдо, в его защитных движениях и довольно неожиданных, правда, непродуктивных атаках отчётливо чувствовалось влияние Таларона. Встретившись взглядом с капитаном, Глорфиндел удостоил его удовлетворённым кивком.

Тренировка закончилась, и измотанные юноши тащили мечи и амуницию в барак, подгоняемые строгими криками Таларона, лишь запыхавшийся Леголас остался стоять на поле, вопросительно уставившись на своего лорда.

— Уже намного лучше, pen-neth. Ты быстро учишься!

Леголас расплылся в счастливой улыбке и тут же удивлённо вскрикнул, когда Глорфиндел резко схватил его за волосы, притянул к себе и впился в губы требовательным поцелуем.

— Я изголодался по тебе, малыш. Ты хоть представляешь, как восхитительно ты выглядишь, во время драки? Жаль, что Таларона не привлекают мужчины. Если бы он только видел, насколько ты красив, ты мог бы с лёгкостью использовать это как преимущество в бою, — расхохотался воин, а Леголас вспыхнул до кончиков ушей. — Что же мне с тобой делать, roch neth nín? Мы здесь с тобой совсем одни… И я могу делать с тобой всё, что пожелаю.

Не дав юноше опомниться, распалённый страстью сенешаль потащил ошарашенного Синда в кусты, за которыми возвышалась парочка одиноких деревьев и где они — с большой натяжкой — могли укрыться от любопытных глаз. Нетерпеливо толкнув юношу к дереву так, что тому ничего не оставалось делать, кроме как заключить покрытый изморозью ствол в объятия, Глорфиндел принялся воевать с завязками на его леггинсах.

— Прошу вас, мой лорд… Что если Таларон или кто-то ещё нас увидит? Прошу, давайте хотя бы вернёмся во дворец, — взмолился Леголас, пребывая в ужасе от того, что его лорд собирался сделать это прямо здесь и сейчас.

— Леголас. Вот кого ты хочешь обмануть этими мольбами, ммм? Я же слышу, как трепещет твоё сердечко, и чувствую, как дрожит твоё тело… Ты уже возбудился, мой красивый мальчик? — довольно промурлыкал Глорфиндел, прикоснувшись к паху юноши. Член Леголаса радостно встрепенулся, отвечая на грубую ласку мужчины. — Кто бы сомневался. Мне кажется тебе очень даже понравилось бы, если бы кто-нибудь застукал нас за этим занятием. Думаю, ты хотел бы, чтобы кто-нибудь увидел, как ты подчиняешься мне…

— Не-е-ет! — задыхаясь от поцелуев, которыми древний воин покрывал его шею, выдохнул Леголас, правда, его тело придерживалось совершенно противоположной точки зрения. С каждым словом, что воин шептал ему на ухо, с каждым искусным прикосновением кровь к члену юноши приливала всё быстрее.

Глорфиндел устал бороться с завязками на леггинсах юного принца, и просто резко сдёрнул их с него — те чуть было не треснули по швам, и в какой-то момент Леголас уже было решил, что сегодня во дворец ему придётся возвращаться голышом. Предательское тело на это безумное действо, конечно же, отреагировало совершенно иначе, нежели его воспалённый мозг. Он так возбудился, что застонал во весь голос.

— Тише, малыш. Если ты, конечно, не хочешь, чтобы нас и впрямь застукали, — прошептал на ухо юному принцу Глорфиндел, прикрыв ему рот рукой.

Вот только как бы Леголас не пытался сдерживать крики и стоны, вырывавшиеся из его груди облачками застывшего пара, этот бой ему было ни за что не выиграть…

Чуть позже, этим же днём.

Леголас, задержав дыхание, уселся за стол, но стоило ему только поднять глаза, как он тут же встретился взглядом не с кем иным, как с Талароном. Вспомнив о том, чем они занимались на тренировочном поле с Глорфинделом всего час назад и что из этого учитель по оружию мог слышать или — не приведи Валар! — наблюдать воочию, юный принц покраснел, как вареный рак. За столом Владыки также присутствовал и другой гость, который смущал Леголаса ничуть не меньше, — Эллонур. С того рокового дня в Зале Огня, советник Элронда был очень холоден в общении со своим бывшим любовником и ни разу ни словом, ни взглядом не преминув задеть его новую пассию. Не хватало лишь одного возмутителя спокойствия — Элладана.

Наследный принц Имладриса снова отправился поохотиться на орков — хобби, которое его отец не одобрял, и к которому близнец слишком уж пристрастился с тех пор, как его младший брат отправился в стан врага. Но Леголас по нему не особо скучал — без Элладана ужины за столом Элронда протекали гораздо спокойнее, потому как даже те Нолдор, что ненавидели юного Синда, не осмеливались выражать свою неприязнь открыто в присутствии грозного Владыки Имладриса.

— Леголас, — отвлёк принца от воспоминаний об их утренних похождениях с Глорфинделом Элронд, — сегодня утром из Эрин Гален прибыл гонец. Он доставил мне письма от моего сына. Среди них было письмо, адресованное тебе. Оно от твоего старшего брата Келейдура.

Услышав эту новость, принц засиял, как солнышко, и мгновенно выпрямился по струнке. Элронд просто отдал ему письмо от наследного принца враждебного им королевства, на котором даже не была вскрыта печать королевской семьи, а Глорфиндел вместо того, чтобы забрать у него письмо и изучить послание на предмет опасного содержимого, спокойно положил Леголасу руку на плечо и продолжил обсуждать с Талароном или Эллонуром графики тренировок, изредка поигрывая прядью белоснежных волос. Вот так просто. Такая мелочь, казалось бы, но доверие, оказанное ему его лордом и Владыкой Элрондом, тронуло изгнанника до глубины души.

Принц, затаив дыхание, жадно пробежал глазами по строчкам, выведенным рукой Келейдура, и выдохнул лишь тогда, когда дошёл до размашистой подписи брата, но лишь затем, чтобы более обстоятельно и внимательно прочитать письмо ещё раз. Он впитывал каждое слово старшего брата, как губка. Каждая закорючка на этом клочке пергамента источала любовь — светлое чувство, которое не могли разрушить ни ожесточённое противостояние эльфийских королевств, ни запреты Трандуила, ни непреодолимые противоречия между Нолдор и Синдар. В письме Келейдур ни словом не обмолвился об отце, и Леголас прочитал послание, зашифрованное между строк, — отец так и не простил его, и, наверное, уже никогда не простит. Проглотив выступившие на глазах слёзы, юный принц печально вздохнул и решил, что больше не станет об этом переживать. Вместо этого он предпочёл порадоваться тому, что старший брат засыпал его вопросами о Гиле. Леголас искренне надеялся, что Глорфиндел был прав, и когда-нибудь он сможет познакомить Кела с племянником, а тот, в свою очередь, сможет подержать его маленькую звёздочку на руках.

— Хорошие новости, Леголас? — осторожно поинтересовался Элронд. Их отношения с Глорфинделом всё ещё были далеки от тех, что связывали их до того рокового вечера, и потому мужчина предпочитал держаться на разумном расстоянии от Синда, дабы не осложнять их с сенешалем и без того напряжённые отношения и не искушать судьбу лишний раз.

— Да, милорд, — вежливо ответил принц и помрачнел. — Мой брат в порядке. Он очень скучает и хотел бы познакомиться с Гилом. Вот только Трандуил никогда не позволит ему переступить границу Имладриса после того… что произошло.

— Не сомневаюсь, что когда-нибудь противоречия между нашими народами останутся в прошлом, и семьи снова соединятся вместе, — с грустной улыбкой ответил Элронд. Леголас не сомневался в том, что в этот момент эльфийский Владыка думал о своём младшем сыне, вынужденном жить в окружении врагов ради сохранения хрупкого мира. И хотя Элронд очень скучал по Элрохиру, гораздо больше его заботило душевное состояние второго близнеца, который с каждым днём становился всё угрюмее и ещё более невыносимым, чем раньше. Связь между близнецами всегда была очень прочна, ещё ни разу в жизни они так надолго не разлучались.

— Почему-то, я очень сомневаюсь в этом… — проворчал Леголас себе под нос, заставив Элронда улыбнуться. Порой этот мальчишка до ужаса напоминал ему эльфёнка.