Леголас ласково потрепал рыжую подружку по шее. Лайниэль уже успела избавиться от зимнего подшёрстка и теперь щеголяла перед поджарыми тонконогими скакунами Лориэна и Имладриса во всей красе. Уж теперь-то Халдир точно не посмеет обзывать его красавицу «патлатым пони»! Забавно, но так же, как и Лайниэль, юный принц сбросил старые неказистые пёрышки и из гадкого утёнка превратился в прекрасного лебедя.

Леголас улыбнулся своим мыслям и, заметив знакомую троицу красавцев, помахал им рукой. Халдир, по обыкновению, растолкал братьев, желавших попрощаться с принцем, и церемонно поцеловал тонкую ручку, не сводя насмешливых синих глаз с её обладателя. Юный Синда закатил глаза и заворчал, как старый пёс.

— Халдир!..

— Ну не Румиль так уж точно! — расхохотался капитан галадрим, которому вернули-таки наконец его красный плащ. — Признайся уже, ты же будешь скучать по мне, эльфёнок?

Леголас бы очень хотел, чтобы у него хватило храбрости и толики дерзости наклониться и поцеловать этого самодовольного котяру, чтобы стереть уже улыбку с его наглой морды. Но Глорфиндел так сверлил его взглядом, что Леголас не рискнул играть на и без того расшатанных нервах старшего мужа. Хоть и очень хотелось.

— Ты всегда можешь навестить нас с Глорфинделом, хотя бы ради того, чтобы лично убедиться в том, что я делаю успехи в стрельбе из этого восхитительного лука, который ты мне подарил, — невинно заметил принц. Тонкие изящные пальчики огладили гладкое плечо великолепного оружия, на которое он смотрел сверху вниз при их первой встрече на рынке Карас Галадона. Как часто в основе нашего предубеждения лежат наши собственные заблуждения. Юноша одарил оцепеневшего галад обворожительнейшей улыбкой из своего арсенала, способной пронзить любое, даже самое чёрствое сердце и отравить его самым смертельным из существующих ядом — безответной любовью. — Возможно, мой лорд даже позволит мне подарить тебе поцелуй, которого ты так жаждешь…

Младшие братья оттянули опешившего Халдира от принца, потому как к юному Синда уже выстроилась целая процессия, дабы попрощаться. Замыкали шествие Даэртон с женой и королевская семья Лориэна. Леголас попытался поблагодарить Владык Лориэна за гостеприимство и всё, что они сделали для него, сына их врага, но слова застряли у него в горле и заготовленная речь вышла сумбурной и скомканной.

Трандуил с презрением относился к Келеборну и Галадриэль, но Леголас был избавлен от предубеждений отца и предпочёл избрать путь Гила — доверять тем, кто был к нему добр. Всем сердцем. В конце концов, недомолвки и закоренелые предубеждения вносят в мир смуты даже больше, чем коварство и злоба. Леголас хотел верить, что доброта чего-то стоит, что любовь способна преодолеть любые предубеждения, что богатство вовсе не то, к чему стоит стремиться, что мир имеет смысл и что смерти бояться не следует. Есть вещи и похуже смерти… Он это точно знал. А ещё он знал, что все предрассудки и предубеждения стираются перед лицом общей боли.

Лайниэль нетерпеливо фыркнула, прекрасно понимая, что царивший вокруг хаос означал путешествие, и направилась к Глорфинделу. Гил сидел впереди отца и только успевал крутить головой. Столько всего интересного творилось вокруг! Леголас не мог отвести от них глаз. Солнышко запуталось в золотых кудрях, обрамлявших волевое безупречное лицо грозного воина древности, на губах которого порхала счастливая улыбка, в глазах теплилась любовь, а сильная рука нежно обнимала неугомонного сынишку. Совершенный воин на белоснежном скакуне как будто сошёл со старинного гобелена Первой Эпохи, собственно, это было не так уж далеко от правды. Благородная смесь доминанта до мозга костей и нежного ласкового зверя. Идеально сбалансированная. Для него, Леголаса.

И принц понял, что это стоило того! Абсолютно всё, даже самые ужасные испытания, которые выпали на его долю. Он поступил правильно, сохранив жизнь своему малышу, своей путеводной звездочке.

Поддавшись любовным флюидам витавшим в воздухе, Асфалот нежно уткнулся мордой в гриву Лайниэль, а строптивая кобылка возмущённо цапнула наглеца за морду.

Глорфиндел усмехнулся, потрепал старину по шее, соболезнуя, взял руку младшего мужа в свою и демонстративно поцеловал, сверля соперника, не спускавшего с его Синда глаз, ревнивым взглядом. Леголас засиял, как солнышко, и покраснел до кончиков ушек. Такое публичное проявление чувств до сих пор смущало его. Но в то же время это было приятно. До мурашек приятно. В тот день Леголас пообещал себе, что научится дарить и принимать подобные ласки, не краснея. В конце концов, для того, чтобы начать новую жизнь, в первую очередь нужно избавиться от того, что тянет в прошлое. Просто отпустить всё, что было, и не жалеть ни о чём…

Халдир ухмыльнулся, прижал кулак к груди и почтительно склонил голову, преклоняясь перед совершенной красотой этой вечной пары.

Мастер и его шедевр.