— Так лучше. Эффектно… — еле слышно прошептал Король, гордо вздёрнул подбородок и улыбнулся. Прихватив ненавистную Корону, Трандуил лёгкой походкой, как если бы тяжкий груз упал с его плеч, отправился в чащу древнего леса.
У него осталось ещё одно незаконченное дело.
Трандуил бродил по некогда густо населённому, а ныне опустевшему древнему лесу. Когда-то здесь раздавался смех эльфят, женщины пели песни и танцевали, а мужчины жарили мясо у костра и травили байки. Древние деревья почтительно склоняли кроны, отдавая дань уважения последнему из Эльдар Средиземья. Владыки Элронд, Келеборн, Галадриэль и Кирдан давно покинули эти земли, но они были всего лишь наместниками, а Король у них был один.
Извечный оппонент встретил его на поляне, там, где когда-то под светом ныне мёртвых созвездий совсем юные Трандуил и Эллериан принесли друг другу клятву. Благородный олень склонил голову в почтении, и Лесной Король ответил ему тем же. Корона легла к ногам духа Леса, а гордый эльф преклонил пред ним колено.
— Я сдержал клятву, Мастер. Пришло нам время проститься. Могу ли я попросить тебя о последней милости?
— Даже у приговорённого к смертной казни есть право на последнее желание, — ответил мудрый голос. Бирюзовые глаза с нескрываемым любопытством посмотрели на эльфа, склонившегося у его ног. — Чего желаешь, дитя? Звезду с неба, или, быть может, камни, что сияют ярче Света Древ… А, может быть, вернуть утраченное, ммм?
— О нет, что ты, Всемогущий… Я прошу лишь об одной скромной милости, — лукаво улыбнулся Трандуил, с трудом поднимаясь с земли. — Даруй моему младшему сыну крылья. Негоже птице по земле ходить.
— Каков наглец… — мрачно ухмыльнулся Арон. — Желание — одно, а крыла — два.
— Мастер, но ты же сам приложил руку к сотворению этого мира, тебе ли не знать, что крыла всегда два. С одним крылом особо не полетаешь, — насмешливо промурлыкал Король, едва заметно склонив голову набок.
— А что взамен?.. — хмыкнул Арон.
Трандуил поднял голову и встретился глазами с Мастером. Тот уже принял своё более привычное обличие. Теперь перед древним воином стоял отталкивающе прекрасный юноша с длинными седыми волосами, волевыми чертами лица и ледяными глазами цвета бирюзы. Юноша опирался подбородком на рукоять длинного боевого меча и с насмешкой смотрел на эльфа, склонившегося у его ног.
— Оленем тебе больше идёт, если хочешь знать моё мнение, Том, — усмехнулся Король. — Оболочка человека тебе не к лицу. Глаза выдают. В них нет ни капли любви или хотя бы толики милосердия.
— Разве меня должно интересовать мнение блохи? — оскалился юноша и болезненно поморщился. — Ну хорошо… Будут ему крылья. А не боишься, что солнце крылышки ему подпалит и падать с небес будет больно?
— Пускай. Всё лучше, чем по земле ползать, — безразлично пожал плечами Трандуил.
— Лучше, — согласился Арон и подтолкнул острием меча терновый венец, что сложил с себя Король, к эльфу. — Как тебе моя Корона? По размеру пришлась ли?
— Вполне сносно, — парировал Король. — Экстравагантна малость, ты не находишь?
— По Королю и Корона. Так, может, поносишь ещё? До Конца Мира? — мрачно промурлыкал ледяной красавец. В омуте бирюзовых глаз зажглись демонические огоньки.
— Отчего бы и нет. Я с ней, поди, сроднился уже, — вальяжно протянул Трандуил, с полнейшим безразличием разглядывая длинные пальцы. Ни один мускул не дрогнул на красивом лице эльфа.
Юноша протянул руку и погладил своё творение по обожжённой щеке.
— Тебе идёт. Я буду скучать по нашим беседам, дитя.
— Не могу сказать того же о себе, Всемогущий, — язвительно усмехнулся Трандуил. — Позволишь удалиться? А то весь в делах, знаешь ли, хотя ты знаешь…
— Ступай, бестия! — раздражённо махнул на упрямца Мастер.
Трандуил грациозно склонил голову, поднял с земли Корону и с довольной ухмылкой на губах уже было собирался направиться во дворец, когда властный жестокий голос окликнул его.
— Лесной Король… С террасы, что в королевском крыле, открывается чудесный вид на лес. Я бы выбрал эту часть дворца, чтобы встретить рассвет.
— Благодарю, Мастер, — обернулся Трандуил и обворожительно улыбнулся пугающе прекрасному юноше. — Именно там я и намеревался эффектно обратиться в пепел. Забегай поболтать, коль наскучит вершить судьбы детей твоих, о Божество. Я буду болтаться здесь неупокоенной душой и пугать сельчан. Присоединяйся! Будет весело!
Мастер скривил идеальный носик и фыркнул:
— Терпеть ненавижу это вульгарное обращение к моей персоне.
— Привыкай, о Божество! Мир меняется, тебе тоже пора, — поддел Мастера Трандуил и поспешил раствориться в ночи, от греха подальше.
— Зараза… — задумчиво вздохнул Мастер. — Даже как-то жаль разрушать такую совершенную оболочку.
Мастер обернулся прекрасным конём из породы Меарас и раздражённо встряхнул серой гривой, вглядываясь в темноту. Божеству были чужды сомнения и чувства. Валар просили помиловать, здравая логика требовала казнить. Но эта аномалия выбивалась из общей серой массы. И где только были его мозги, когда он позволил Валар пойти против устоявшегося порядка вещей?! Ох, уж эта его страсть к экспериментам.
Большинство его детей почему-то наивно полагало, что ему больше заняться нечем, кроме как беспокоиться об их благополучии. Но он и так дал им непозволительно много — жизнь и свободу выбора, а дети из-за своей инфантильности упрямо отказывались понимать, что за любой дар нужно платить. Но этот… Никогда не просил, ничего не боялся, не умолял. Даже зубки показывал… Забавный он, право слово….
«Казнить нельзя, помиловать…» — задумалось Божество. — «Казнить, нельзя помиловать! Но с кем же мне тогда вести конструктивную беседу, не с Валар же?! А что если? Ох, это опасное и соблазнительное слово «если»… .
Мастер расплылся в мрачной улыбке. Он испытывал некоторую слабость к непопулярным решениям, чего или кого бы они не касались.
Серогрив встал на дыбы и унёсся прочь. Он не любил смотреть, как горят его шедевры. Для грязной работы у него была старуха с косой. Надо признать, у Мандоса всегда было весьма странное чувство юмора.
Трандуил стоял на террасе в королевском крыле дворца, устремив взор на Север, туда, где поднимались заснеженные пики Серых Гор. Эру знает, чего ему стоило взобраться сюда по витиеватой лестнице. Но вид на лес с самой высокой точки дворца и вправду был великолепный. Идеальное место, чтобы завершить свой путь. Хотя Трандуил предпочёл бы завершить его на той поляне, но проклятое Божество лишило его этой роскоши.
Король посмотрел на Корону в своей руке, снял с головы мифриловую диадему, небрежно швырнул её в бездну и вернул терновый венок на его законное место. Сквозь серые тучи пробился первый лучик света и погладил измождённого стойкого Короля по щеке. Трандуил закрыл глаза и представил, что это её прикосновение.
Самовнушение — сильное и недооценённое оружие. Оно позволяет переносить практически любую боль и оглушающую тишину огромного пустого дворца. В какой-то момент в жизни Трандуила появилось слишком много тишины, так много, что казалось, будто ничего уже не изменится. Но самое страшное было даже не в этом, тишина давно перестала пугать его и даже почти устраивала, стала привычной, и, похоже, единственно возможной спутницей.
Тёплые руки обняли его со спины, а шею опалило горячее дыхание.
— Мне приснился такой странный и страшный сон, любимый, — прошептал ему в ухо нежный голосок. — Мне приснилось, что наш Элвир погиб…
— Всё хорошо, любовь моя, — хрипло ответил Трандуил, боясь обернуться, чтобы не спугнуть морок. Ну и пусть, что морок!.. Всё лучше, чем одиночество в первый день весны. — Это просто ночной кошмар. Келейдур, Галурон, Элвир и Леголас живы и в безопасности.
— Наш листочек стал таким красивым, — нежно улыбнулась Эллериан.
— И своенравным, — вздохнул Трандуил.
— Свободным… — поправила его жена.
