Санса отстранилась, смотря в его тёмные глаза, вздыхая:
— Что ты сделал, Джон?
Он перевёл дыхание:
— Мы планировали ход битвы, но приехала Арья, сказав о нападении… С ней всё хорошо, была лишь слегка ранена. Но я должен был спасти тебя.
Боги…
— Что ты сказал людям, Дейнерис? Как объяснил им, что бросил их перед битвой с тем самым врагом, о котором столь долго предупреждал?
Она едва дышала, уже подозревая ответ, что был так очевиден…
— Ничего. Вот только…
— Что?
Его взгляд пугал её. Что ещё он мог совершить, раз…
— Дейнерис знает… Она пыталась меня остановить, но я… сказал, что не могу дать ей того, что она ищет…
— Джон…
Как же легко одной фразой он смел все свои старания… И теперь дома их ждала разгневанная и отвергнутая Таргариен… Оставалось лишь надеяться, что пока её ненависть и гнев будут идти лишь на Белых Ходоков. А Джон бросил всё это из-за неё, зная, что двигается в логово врага…
— Знаю, ты думаешь, что я повёл себя глупо. Но мне всё равно. Я не мог потерять тебя. Этого бы я себе никогда не простил. И в пекло всё.
— О Джон…
Санса нежно положила свои ладони к его щекам, чувствуя покалывания мелкой щетины. Она не знала, что ей сказать. Джон понимал безумство своего поступка и всё же приехал за ней… Словно рыцарь к своей леди… Вот только они жили не в легендах и песнях…
— Серсея… Ты ведь говорил с ней?
Он кивнул, произнося:
— Она поняла наши чувства. Узнала каким-то образом, используя их как пешек в игре… У меня не было выбора, кроме как договориться с нею…
Холод пробежал по коже Сансы:
— И… Что…
Джон вздохнул:
— Её устраивает, что мы боремся против Иных. Но если мы сможем победить их, то тогда прекратим поддержку в их сторону Дейнерис. И тогда её не восстановившаяся армия окажется под ударом Ланнистеров.
Санса вздохнула:
— Ты же понимаешь, что если ей удастся победить Дейнерис, то на очереди останемся мы.
Он кивнул:
— У нас будет хотя бы время, чтобы подготовиться. И так мы вернёмся домой спокойно и с новыми людьми. Решено, что Дейнерис я скажу, будто смог уговорить Серсею на поддержку с армией.
Девушка покачала головой:
— Это звучит глупо. А ты больше не сможешь туманить её разум, деля с нею постель…
Санса вздохнула, не давая этому скорбному факту дойти до её сердца. Думать головой, вот что сейчас было важно.
Джон же вздохнул:
— Я знаю… И думаю сказать ей правду. Что я Таргариен…
Пекло, о чём он думает…
— Ты желаешь испытать на себе пламя её драконов? Ты же понимаешь, что…
— Санса!
Джон смотрел в её глаза, сжимая предплечья девушки:
— Я… Я отрекусь от этого имени.
Она нервно вздохнула:
— А как же Северные лорды? От них не скроется это, и они не будут довольны очередным лордом-королём Таргариеном…
— Есть другой выход.
Взгляд Джона выражал такую уверенность, что Санса замокла, в ожидании его ответа, не понимая… На мгновения воцарилась тишина, и они лишь просто смотрели друг на друга, от чего сердце Сансы начинало замирать. Наконец Джон произнёс:
— Выходи за меня.
Что…
— Стань моей женой. Приняв твоё имя, я смогу никогда не зваться именем Таргариенов. И мы сможем быть вместе, не скрываясь и больше не играя…
Это безумство. Слишком рискованное… Но ведь он был прав. Женитьба на ней спасёт его… Санса прикусила губу, понимая, как сильно начинает путаться в этой новой борьбе рассудка и желаний сердца.
— Джон, ты уверен в этом?
Он кивнул в тот же миг, склоняя свой лоб к её:
— Как никогда. Я люблю тебя, Санса. И хочу быть с тобой… Всё то время что у нас осталось в этой жизни.
Джон вновь поцеловал её. И после тихо спросил её:
— Ты согласна? Ты хочешь этого?
Готова ли Санса к тому, что все мечты, все те грёзы, которые она считала потерянными, несбыточными, станут явью, пускай и не продлятся долго… Хотела ли быть с человеком, которого любила и доверила бы свою жизнь, когда судьба давала такой шанс… Чувствуя как сжимается сердце, зная свой ответ уже давно, она прошептала:
— Да… Да…
Хватит было игр и притворств хотя бы сейчас. Они хотели быть вместе, нуждаясь друг в друге как никогда. И будучи в его объятиях, не хотелось ни о чём думать. Ведь слишком много испытаний ждало их впереди…
========== VIII ==========
Джон тяжело вздохнул, собираясь с силами, перед новым шагом, от которого могло зависеть почти всё. Они только вернулись в Винтерфелл вместе с новыми людьми от Ланнистеров. Как оказалось, за время их отсутствия Джейми Ланнистер помог восстановиться войску Талли, освободив лорда Эдмура, с удивлением принимая войска своей же армии, наверняка, что-то подозревая… Но Джон видел суровый взгляд Дейнерис и спустя несколько раздумий решился пойти к ней, готовясь к этому тяжелому разговору, которому было необходимо случиться. Он наконец постучал в дверь, услышав в ответ согласие королевы Таргариен, входя в комнату.
Оглянувшаяся женщина увидела его, холодно произнося:
— Хочешь что-то сказать?
Её голос был чёрств, а в глазах замечалась обида.
— Я сожалею…
— Сожалеешь…
Её губы изогнулись в усмешке.
— Ты бросил меня одну, перед воинами, которые ждали тебя, смотрящие на меня с этим презрением и недоверием. А ты лишь говоришь, что сожалеешь…
— Дени…
— Не смей меня так называть!
Ярость, слышимая в её голосе, была столь открытой и неконтролируемой. Ведь этого и боялся Джон…
— Ты потерял на это право, в тот миг, как бросил меня… Знаешь судьбу последнего, кто произносил это имя?
Казалось, она с удовольствием погружалась воспоминанием, произнося их вслух:
— На его голову надели корону, что привела бы в ужас любого… Чистое расплавленное золото, тут же убившее его.
И она говорила это о своём брате… Дейнерис часто пыталась рассказать ему о своей семье, когда Джон большей частью молчал. Но так…
— У меня не было выбора. И ты это знаешь…
— Неужели? Мы оба понимаем, что это не так…
Она замолчала, но вдруг произнесла:
— Если ты пришёл говорить мне свои оправдания, то…
— Это не так…
Джон вздохнул:
— Я должен рассказать то, что касается нас обоих… Хотя большей частью обо мне…
И он поведал ей правду о Рейгаре Таргариене и Лиане Старк, его родителях. Всё время его слов с лица Дейнерис не сходило выражение недоверия и мрачности. Но Джон знал, что она верила ему. Как и то, что эта правда могла вызвать…
— Выходит, ты заявляешься ко мне и утверждаешь, что ты — истинный наследник Железного трона и рода Таргариенов…
— Дейнерис, прошу…
— Ох, и что же ты скажешь? Ты давно об этом знал, но говоришь мне лишь сейчас, ведь так? И теперь я должна поверить, что…
— Мне не нужен Железный трон. Я никогда не стремился к власти.
— И всё же из бастарда ты стал королём. И как мне верить тебе, что ты не пойдёшь против меня, как законно носящий имя Таргариенов…
— Я не стану носить это имя.
Дейнерис с недоумением смотрела на него, пока Джон продолжал:
— Я отрекусь от него. И чтобы у тебя не было возможности обвинить меня во лжи, я женюсь на Сансе, взяв имя Старк, которое буду носить до последнего вздоха.
Спустя минуты молчания на лице Дейнерис сменялись эмоции, и она наконец произнесла:
— На Сансе… Какой же глупой я была. И только начинаю понимать…
Женщина резко дышала, словно что-то сдерживая в себе:
— А ведь я начинала подозревать ещё с самого приезда сюда… а после твоего побега к Серсее… Даже она это поняла раньше…
Она резко устремилась к нему, горько произнося:
— Это ведь всегда была она. А я лишь…
Она отвела от него взгляд, словно теперь его вид был противен ей. А он лишь осторожно проговорил, не желая вызывать что-то опасное в этой женщине, которая теперь испытывала к нему лишь презрение и ненависть:
