На отремонтированном флайпере Влад проехал вглубь первозданного чуда, не уставая поражаться пейзажам, разогнавшим беспросветную тьму, царившую в его душе. Почему жители шахтёрского поселка не говорили ему о лесе? Почему сами не стремились сюда?

Так, размышляя, он добрался до высокого холма, поросшего сочной зелёной травой с вкраплением пёстрых цветов. На его склоне Влад обнаружил небольшую пещеру, вход в которую напоминал букву «О». В ней было сухо и тепло. Молодой человек зажег сухую ветку и с импровизированным факелом в руке обследовал её внутренности. Уверенность в том, что он хочет здесь остаться, превратив природное углубление в жилище, крепла с каждым шагом. На гладком возвышении, напоминающем пьедестал, можно было соорудить роскошное ложе, уложив на камень лапник и набив матрас и подушку свежим сеном. У дальней стены он устроил бы дровяник, натаскав и высушив у костра хворост и поленья. Он даже заприметил высокий, ему по пояс, валун, способный выполнить функцию обеденного стола. В глазах Влада зажглась надежда на перемены его жизни к лучшему, ведь сейчас он почти обзавелся собственным жильём. Надо только соорудить дверь, обустроить всё внутри, и личные хоромы готовы! Конечно, он зависит от шахтёрской работы, дающей ему гроши для существования, но возможность отдохнуть после неё в тишине и покое – важно не меньше. В его жизни появился смысл, и в свободное время Влад начал обустраиваться на новом месте, благо реабилитированный флайпер был отдан ему в безвозмездное пользование.

– Скажи, Пато, почему кроновцы не бывают в лесу? – сгорая от любопытства, спросил Влад. – На моей планете, на Земле пикник на природе – это самый доступный вид отдыха и возможность расслабиться после трудовых будней.

– Я и тебе не советовал бы туда соваться, но тебя же не переубедить…

Пато замолчал, а его руки сжались в кулаки, но не для того, чтобы кого-то ударить. Он казалось, вспоминал нечто, вселяющее ужас.

– Во-первых, природное чудо, которым ты так восторгаешься, чуждо этой планете, – рабочий неопределённо пожал плечами. – Ты же видел, насколько растительность в лесу отличатся от местной. А во-вторых, энергетически этот лес нам не подходит …

– В смысле?

– Не могу объяснить, – Пато некоторое время смотрел в одну точку, словно анализируя выдаваемую информацию, – он вроде как не пускает. Будто преодолеваешь энергетическую преграду, и возникает дурное предчувствие, что сейчас что-то откуда-то вынырнет… Нет, – он решительно мотнул головой, словно пытаясь вытряхнуть неприятные воспоминания, – не советую туда ходить и тем более, строить там жильё.

– Понятно, что ничего не понятно!

Влад лихорадочно сопоставлял свои эмоции с тем, что сумбурно доносил до него друг. Местному жителю не было смысла придумывать сказочные байки о привидениях, поселившихся в сосновом бору, однако рассказ Пато полностью противоречил ощущениям Влада. В этом месте он испытывал удивительное чувство уютного довольства и успокоения, будто лес был создан специально для него, и он стал владыкой своего маленького королевства. С разрешения наставника молодой человек начал свою жизнь на этом чуждом для местного населения необитаемом острове, как Робинзон Крузо.

В трудах по благоустройству дома-пещеры прошло без малого пять лет. Каждую сэкономленную денежку он вкладывал в необходимые предметы обихода: кастрюли, ведра, посуду и постельные принадлежности. В этом ему активно помогала Лили. Старая женщина относилась к нему по-доброму, как к сыну. За эти годы Влад смог привнести городской комфорт в дикую природу и очень гордился своим домом. Одна напасть – наглые бестии – белки стали клянчить еду и забираться в его жилище, устраивая в нём беспорядок. Пришлось тщательней заделывать щели в двери и утеплять её.

Владу очень хотелось похвастаться своими успехами – новым домом, изнутри похожим на нормальное городское жилище и устроить для друзей грандиозную вечеринку. Но заманить их в лес, даже на бесплатное пиршество не получалось. Смущаясь, они под любым предлогом уклонялись от его приглашения.

Однажды Пато сдался. До границы с лесом они с Владом ехали на флайперах, веселясь, и попеременно обгоняя друг друга. В момент пересечения наставником линии раздела между равниной и лесом Влад отстал. Неожиданно прозрачный барьер беззвучно заискрил, и запахло озоном. Казалось, что вот-вот в Пато ударит молния и его испепелит. Влад видел, как мужчине было тяжело преодолевать невидимую глазу энергетическую преграду и продвигаться вперед. Словно не фрайпер вёз друга, а он всю дорогу тащил машину на себе. Владу стало жутко при мысли, что это может произойти и с ним.

– Теперь ты видишь, насколько всё серьёзно? – проговорил Пато, сдерживая вызванное страхом учащённое дыхание. – Возможно, что это чья-то вотчина, и кто-то охраняет свою собственность. Странно, что тебя пока пускают.

На такое заведомо неприятное путешествие отважится далеко не каждый, и чтобы не уронить свое достоинство, Пато, пробыв в гостях совсем недолго, откланялся и с радостью покинул гостеприимного хозяина.

Всё это было настолько загадочно, что какое-то время Влад обшаривал все уголки приютившего его леса в надежде наткнуться на хозяина райской кущи и официально попросить убежища, но тщетно. Постепенно происшествие забылось, и он, став единоличным собственником соснового бора, больше не задумывался о том, что вторгся в чужие владения.

В шахтёрской среде с каждым днём усиливалось недовольство. Поступило очередное уведомление Концерна о новой системе штрафов, из которого следовало:

«Стоимость транспортного модуля с породой уменьшится вдвое, если по какой-то причине отгрузка праксидиума остановится более, чем на один день».

А какой-то причиной часто бывал взрыв гремучего газа; обвалы, происходившие из-за того, что отползла размытая водой порода, а крепь ставилась наспех, чтобы не терять драгоценное время; извлечение покалеченных и убитых жертв «красной смерти».

Владимир не раз на себе испытывал, насколько зыбка граница между земным и небесным, и опоры, поддерживающие его жизнь, были так же шатки, как и устанавливаемые им крепи. В его обязанности входила периодическая инспекция лесов, подпиравших своды «кротовых нор». Однажды, отстав от коллег по отбойному молотку, он разглядывал глубокую лужу, образовавшуюся в один момент, а подняв лампу, заметил покривившиеся стойки. В это же мгновение раздался грохот, и обвал поглотил ушедших вперёд несчастных товарищей. Поднявшийся от обрушения ветер гнал по туннелю густую красную пыль, но задыхающиеся и ослепленные шахтёры мчались к месту крушения. Материальный ущерб был невелик, однако из-под груды обломков не смолкали глухие, надрывные стоны и храпы умирающих. Влад вместе с рабочими руками разгребал и выносил камни с землёй, и на работу, на которую потребовался бы целый день, ушло четыре часа.

– Осторожнее! – наконец проговорил Пато. – Ещё чуть-чуть и доберёмся до них.

И в самом деле, хриплый стон слышался всё яснее, он словно звучал прямо под руками и лопатами. Влад неуклюже опустился на четвереньки и, сделав очередной гребок породы, увидел лицо мертвеца – тощего, как тростиночка подростка Тита. Это было прозрачное чахлое существо, в котором сказалось вырождение живших в нищете поколений. Глыба породы переломила ему хребет.

Еще один напряженный рабочий день подошел к концу. Влад медленно катил в сторону дома, ощущая при этом безмерную усталость, поглотившую его целиком. На Кроне редко шел дождь, но в этот день солнца скрылись в небесной тверди, словно разрешая благодатной влаге напитать измученную зноем почву. Сумеречные облака затянули часть неба, а из леса медленно пополз туман.

«Чайку бы, погорячее! – подумал он, но вспомнив, что в доме нет воды, в раздражении тряхнул головой. – «Чёрт! Придётся идти к ручью…»

У воды туман был особенно плотный. Казалось, что сам воздух сгустился и помутнел. Холодные мурашки поползли по коже.