Вошел лейтенант уверенно, с достоинством склонил голову. Ух, как ему было унизительно это делать перед женщиной – и в то же время Мудива понимал, что командует здесь именно она. И ему придется говорить именно с ней и подчиняться ее приказам. Ну а если нет – так на вакантную должность диктатора уральцы вполне способны найти и другую кандидатуру. Уж что-что, а это до него успели донести максимально доступно.

– Рада вас видеть, – ничего подобного, конечно, однако приходилось быть дипломатичной, скрывая неприязнь за нейтральным тоном. – Догадываетесь, зачем вас вызвали?

Вот так, вызвали, а не пригласили или хотя бы позвали. Сразу обозначить, кто здесь командует, а кто – лицо насквозь подчиненное. Мудива достаточно владел русским, чтобы уловить разницу, но ни один мускул не дрогнул на его лице.

– Полагаю, вы мне это объясните.

– Правильно полагаете. Взгляните на экран. Узнаете?

– Крепость «Ибадан»?

– Она самая. Огрызается, зараза. Поэтому мы предлагаем вам побеседовать с ее командованием. Пускай сдаются, жизнь мы им сохраним.

– А если нет?

– Зацепим астероид побольше да наведем его потщательнее, – холодно ответила из своего кресла Коломиец. – Смахнем вашу железяку с орбиты. Правда, есть вероятность, что все это улетит вниз, на планету, но какая разница?

Хорошо сказала. А главное, вовремя. Астероид, рухнувший на поверхность планеты, разнесет там все вдребезги и пополам. Шансы родных Мудивы выжить в катаклизме невелики. А семью свою он любит.

– Я попробую.

– Не надо пробовать, надо делать. Считайте это своим экзаменом на профпригодность. Только вначале мы им подкинем пилюлю, чтоб сговорчивее были.

– Вы уверены, что обладаете достаточными полномочиями для реализации своих угроз? – максимально вежливо спросил нигериец, хотя вся сущность его бунтовала, требуя закатить хорошую оплеуху невесть что о себе возомнившей наглой самке.

– А вы проверить рискнете? Нет? Ну, так я и думала. Вперед, Чунга-Чанга!

Мудива чуть заметно поморщился. Умом-то нигериец понимал, что не во власти двух соплюх, пускай и непонятно по чьей протекции оказавшихся во главе серьезной операции, назначать его или снимать. Но, с другой стороны, как минимум они испортят отношение к нему со стороны хозяев. Да-да, именно хозяев, Мудива был достаточно умен, чтобы не врать самому себе. Свободы он лишился не тогда, когда поднял руки перед уральскими пушками, а согласившись на предложение их маршала. И теперь именно Устинов волен в его жизни и смерти. Ничего не поделать… во всяком случае, пока.

Между тем, защитники крепости получили свою «пилюлю». Синхронный удар кораблей эскадры заставил силовой щит дрогнуть и налиться опасным ярко-белым свечением. Пожалуй, можно было его и пробить, но Ирина хотела захватить крепость по возможности неповрежденной, вот и ударила, что называется, на грани. Пришлось специально рассчитать конфигурацию залпа, чтобы не покалечить ценный трофей, но это было как раз самым простым. В конце концов, характеристики крепости и ее техническое состояние известны, так почему бы и нет? Ну а когда угасло пламя, настала очередь Мудивы.

Надо сказать, бухтел он долго и не слишком понятно. Хотя автоматические переводчики обрабатывали и его речь, и слова командующего гарнизоном «Ибадан» полковника вполне адекватно, разобраться во всех нюансах оказалось сложно. Мало того, что Мудива шпарил на эдо, а его собеседник на хауса2, что им, в отличие от окружающих, похоже, не доставляло никаких неудобств, так еще и вплеталась куча непонятных цивилизованным людям нюансов вроде обращения к духам предков. Даже уральцам, которых и самих-то в Конфедерации цивилизованными считали с огромной натяжкой, продраться через эти дебри оказалось крайне сложно, да и, честно говоря, не очень-то хотелось. Главное – результат.

А результат, как ни странно, был. Правда, сложно сказать, что явилось для того причиной – красноречие Мудивы или хищная туша линкора, хорошо видимая защитниками крепости. Скорее, все же второе, хотя и умение работать языком свою роль сыграло. Во всяком случае, звучали его слова достаточно весомо. Но главное, что морально нигерийцы уже готовы были сдаться. Тому, кто готов умереть, но не отступить, плевать на доводы врага. Вероятнее всего, он и разговаривать-то не станет. Здесь же все сводилось к обсуждению условий, а в такой ситуации козыри на руках сильного.

Результат оказался более чем приемлемым. За гарантии безопасности для себя и своих семей, а также теплые места при новой власти, гарнизон крепости согласился сдать ее без боя и сложил оружие. Гарантии были не на бумаге, конечно, однако уральцы держали слово – и потому, что это согласовывалось с их менталитетом, и потому, что такое поведение в долгосрочной перспективе выгоднее разовых дивидендов из-за его нарушения. Но это все частности, главное, вполне современная крепость, неповрежденная и в приличном техническом состоянии (не успели ее раскурочить кривые руки местных умельцев), досталась победителям. Учитывая, что планету мало захватить, ее надо еще и удержать, вполне серьезное приобретение. И, пока новый гарнизон осваивался с ней, попутно, матерясь, отчищая каюты от следов прежних, не слишком чистоплотных постояльцев, эскадра зависла на орбите, чтобы начать высадку десанта.

– Знаете, что больше всего бесит? – радостным тоном, совершенно не соответствующим словам, прогудел контрразведчик, но ответа не получил. И Марк, и Кристофер уже достаточно давно знали своего… сообщника? товарища? соратника? нет, скорее, единомышленника на данном этапе жизненного пути, чтобы научиться общению с ним. В таких ситуациях, как сейчас, к примеру, это формулировалось простой фразой: лучше пять минут подождать, чем два часа уламывать. Он, впрочем, и сам все это прекрасно знал, и потому не стал тянуть. – То, что мы получаем сведения с огромным запозданием. Всякая оперативность в принятии решений летит к чертям. И поэтому до тех пор, пока какой-нибудь умник не выдумает систему приличной межзвездной связи и она будет ограничена скоростью наших звездолетов, Конфедерации останется лишь вечно балансировать на грани распада.

Поспорить с этим было сложно. Отсутствие внятной межпланетной связи не только порождало сепаратистские настроения (о да, Урал, но он был всего лишь одним из многих, яркой звездой на фоне подспудно тлеющих, однако готовых в любой момент вырваться и полыхнуть костерков), но и банально тормозило научное и техническое развитие, а заодно вставляло палки в колеса банковскому сектору. Да что там, даже собственных агентов связью не обеспечить! Конфедерация переросла стадию, на которой можно было контролировать ее планеты классическими средствами, но все еще не получила качественного скачка, позволяющего создать что-то новое. Или возродить хорошо забытое старое. Мощное информационное общество, которым было человечество в начале космической экспансии, раздробилось на сегменты, и каждый из них варился в своем котле.

– Это всех бесит, – усмехнулся Кристофер и помассировал лицо. Одно из последствий травмы – оно периодически начинало затекать. – Ого!

Море за кормой катера будто взорвалось, и крупный марлин, эффектно взмыв в воздух, с шумом бухнулся обратно в океан. Затрещала катушка спиннинга.

– Чья? – подскочил Марк.

– Моя, естественно. Кто здесь лучший рыбак? Штурвал, штурвал держите!

Лучший, не лучший, а марлину об этом сообщить, вероятно, забыли, так что справился с ним Кристофер лишь спустя два часа. И, когда катер с пришвартованной к борту добычей подошел к причалу, все находящиеся там завистливо и дружно охнули. Все же поймать, а главное, вытащить голубого марлина весом больше полутонны даже в эпоху, когда из-за снижения численности населения Земли потребление биоресурсов океана резко снизилось и они постепенно восстанавливаются, редкая удача.