Литмир - Электронная Библиотека

Уральцы, несмотря на длительную изоляцию и не менее длительное пребывание в составе Конфедерации, сохранили милую русскую традицию модернизации «на коленке», без многочисленных расчетов и привлечения серьезных производственных мощностей. При этом вмешательство в нежные потроха сложной техники очень часто заканчивалось плачевно и приносило одни убытки, зато в ситуациях, подобных нынешней, умение быстро создать из ничего хоть что-то зачастую оказывалось весьма полезным. И в результате превращенные в сверхмощные торпеды корабли рванули весьма качественно, превратив одну из станций в ком оплавленного металла. От чудовищного потока радиации даже те члены экипажа, которые каким-то чудом уцелели при взрыве, погибли в течение нескольких минут, и то, что еще недавно было мощным космическим фортом, отправилось в неуправляемый полет куда-то в бесконечность. Отслеживать дальнейшую судьбу крепости и, тем более, пытаться провести спасательную операцию никто, естественно, не стал – были дела поважнее.

Вторая крепость пострадала заметно меньше – все же до нее добрался всего один корабль, и тот – корвет, из-за скудности размеров несущий слишком маломощный заряд. Тем не менее, от близкого взрыва со станции буквально «сдуло» защитное поле, и выглядела она сейчас будто шар для боулинга, по которому съездили кувалдой. Словом, боеспособность крепости разом оказалась околонулевой, и из любых расчетов ее можно было смело убирать – сейчас заставить станцию принимать участие в сражении не сумел бы даже сам Будда.

Досталось и кораблям эскорта. Конечно, взрывы были направленными, но все же совершенно исключить рассеивание образовавшихся при этом облаков высокотемпературной плазмы и потоков жесткого излучения для наспех сделанных бомб оказалось нереально. Впрочем, результат получился даже на руку Александрову, поскольку взрыв не только нанес повреждения вражеским кораблям, но и, что важнее, на некоторое время «ослепил» их. В результате восточники проворонили начало атаки уральской эскадры, а потом стало уже поздно.

Эскадра Александрова ударила, как одна рука, четко и синхронно – не зря он накануне опять жег мозги в шлеме-контактере, с точностью до секунды рассчитывая маневр каждого звездолета. Сейчас идущие на форсаже корабли буквально пожирали пространство, паровым катком наваливаясь на оглушенного и ослепленного врага. А крылья «стены», на которые адмирал, вопреки всем канонам, поставил легкие корабли, крейсера и эсминцы, которым вообще, по идее, нечего было делать в таком строю, ощутимо изгибались, ловчей сетью охватывая фланги противника. И буквально через несколько минут вся эта армада обрушилась на врага, сметая его с лица космоса.

Лобовое столкновение с линкорами для корабля ниже классом – смертный приговор. Единственный шанс – сбежать, но сейчас противник физически не успевал этого сделать. Да что там, командующий эскортом, похоже, и решение-то принять не успел, полностью утратив управление вверенными ему силами. В результате строй противника моментально распался – кто-то рвался вперед, кто-то пытался отвернуть, разворачиваясь к угрозе бортом, а линейный крейсер отчаянно пытался разогнаться, что в исполнении этого великана требовало немало времени и окончательно разрушало строй эскадры. И на образовавшуюся в результате кучу-малу, где все мешали друг другу, обрушилась классическая, заранее выстроенная «стена» уральских кораблей. И раздавила восточников.

Удивил – победил, так говорил великий Суворов, и сейчас его мнение в очередной раз подтвердил человек, флагман которого был назван в честь лучшего в истории полководца. Вместо боя получилось избиение, в котором у восточников не осталось и тени шанса. Александров, честно говоря, больше обеспокоен был не результатами боя, а тем, чтобы кто-нибудь под шумок не сбежал. Как раз на это кое у кого из многочисленных юрких кораблей шанс имелся. Теоретически. По факту же орудия линейных кораблей доставали их прежде, чем они успевали начать разгон, а собственные крейсера и эсминцы активно зачищали космос от незадачливых беглецов.

Пожалуй, единственным кораблем, успевшим доставить уральцам неприятности, был тот самый неучтенный линейный крейсер. То ли командир там попался храбрый, то ли экипаж опытный, а скорее всего, то и другое вместе – для рейдеров такого класса это правило, а не исключение.

Моментально сообразив, что уйти ему не дадут и вопрос лишь в том, сколько времени корабль продержится под огнем ударной эскадры и как дорого сможет продать свою жизнь, командир линейного крейсера немедленно атаковал, не жалея двигателей и стараясь выжать из корабля все, что возможно, и максимально сблизиться с уральцами. Абсолютно верное решение – любой из тяжелых кораблей Конфедерации превосходил его по большинству параметров, включая ускорение. Соответственно, маневрировать на дальней дистанции и вести обстрел не получится – догонят и раздавят, прежде чем он сможет нанести кому-то заметный урон. Или не будут догонять, а просто расстреляют, благо перевес в огневой мощи более чем десятикратный. Зато, прорвавшись на короткую дистанцию, имелся шанс дать хотя бы пару залпов в упор и разменять свой корабль на равного противника. Вот только Александрову, да и всем остальным, ход его мыслей тоже был виден насквозь.

На атакующем линейном крейсере сконцентрировался огонь половины кораблей «стены». Первые несколько минут корабль, отличающийся усиленным, способным сделать честь даже линкору защитным полем, еще держался, но потом оно начало даже не гаснуть – срываться мерцающими энергетическими лохмотьями, будто клочья старой простыни. Еще несколько секунд интенсивного обстрела – и изувеченный десятками попаданий корабль начал разваливаться на куски. Однако до того он, каким-то чудом вычислив флагмана уральцев, а может, просто случайно выбрав «Суворова» в качестве цели, дотянулся до него всем бортом.

Ощущение было такое, словно находишься в футбольном мяче, который с чувством пнули. Видимо, понимая, что разом защиту линкора ему не разрушить, восточник, благодаря сократившейся до безобразия дистанции, ухитрился сконцентрировать залп на крошечном участке, разрушив несколько сегментов силового поля. Резервные генераторы, перераспределив мощность, моментально затянули пробой, но за те доли секунды, что корабль оказался открыт, повреждения ему нанесли жестокие.

Корпус линкора, хотя и несет он толстую многослойную броню, все же весьма уязвим. Пластины из титана с измененной кристаллической решеткой из сверхвязких полимеров весьма прочны, однако защиту обеспечивают только от легкого оружия. Конечно, в спецификациях толщина броневого пояса смотрится весьма солидно, однако на деле это, скорее, конструктивные элементы, отвечающие большей частью за жесткость и прочность корпуса звездолета, чем средство противостоять тяжелым орудиям. Обеспечить защиту они могут от огня артиллерии эсминцев, в лучшем случае, крейсеров, но главный калибр корабля линейного класса рвет их в клочья. И сейчас, хотя львиную долю энергии и приняло на себя защитное поле, «Суворову» досталось изрядно.

Взрывом часть броневых плит, оказавшихся в эпицентре, просто испарило, те же, что были на периферии, смяло, будто бумажные, перекрутило и вырвало из опор. Пространство вокруг грандиозной, тридцатиметрового диаметра, пробоины разом стало напоминать встопорщенную чешую фантастической рыбины. Раскаленный добела металл светился во мраке космоса не хуже прожектора. Но это были только внешние эффекты, внутри все оказалось куда хуже.

Клубящееся пламя взрыва хлынуло в нежные потроха корабля подобно водопаду. Если бы воздух из отсеков не был заблаговременно стравлен (предусмотрительность, не вполне понимаемая до боя многими членами экипажа – ведь имея такое преимущество в численности и огневой мощи, врага можно не опасаться, а вакуум в отсеках создает определенные неудобства), корабль могло запросто выжечь изнутри, но и того, что получилось, хватило. Многие вещества, в том числе некоторые использующиеся на кораблях в качестве облицовочной пластики, горят и без воздуха. Но главное даже не в них. Куда хуже тот факт, что под броней взрыву ничего не препятствует. Вообще!

3
{"b":"642863","o":1}