– Я всегда стою за тех, кто стоит за меня, – ответила маркиза. – Эмили, я не могу сказать тебе «оставайся» или «уходи», потому что решение за тобой. Но скажу вот что: если хочешь остаться – пожалуйста.

На глаза Эмили навернулись слезы. Какие же приятные слова! Сглотнув подкативший к горлу ком, Эмили кивнула и проговорила:

– Я бы хотела остаться. По крайней мере до тех пор, пока точно не буду знать, что затевает Уэстфолл и что известно Эбберлингу. – Она покосилась на Дженни и добавила: – И коль скоро я могу отрабатывать мое содержание, то непременно этим займусь. Я не собираюсь сидеть без дела, ожидая, что меня будут всем обеспечивать.

– Многие титулованные мужчины мечтают именно об этом, – заметил маркиз. Теперь, когда решение было принято, на его лицо снова вернулась обычная полуулыбка. – Да и женщины мечтают о том же, если уж на то пошло.

– Это полная противоположность правилам нашего клуба. – Диана с улыбкой подтолкнула к Эмили ее тарелку. – Дорогая, съешь хоть что-нибудь. Думаю, мне сейчас нужно пойти поприветствовать наших сегодняшних гостей. А ты, Эмили, уже с лихвой отработала свое содержание. Впрочем, я не сомневаюсь, что ты и в дальнейшем будешь у нас работать.

Лорд и леди Хейбери вышли из комнаты, но Дженни осталась за столом, и Эмили нисколько этому не удивилась. Теперь за ней следовало присматривать – ведь если ее обнаружат и обвинят в убийстве… О, тогда репутация клуба серьезно пострадает, а возможно, и вовсе будет уничтожена. Многие в Лондоне считали «Тантал» грязным пятном на безупречном пейзаже Мейфэра, скандальным логовом порока в центре аристократического рая. И эти люди с радостью воспользуются возможностью закрыть клуб. Но она этого не допустит! В конце концов, она не единственная отчаявшаяся душа, нашедшая здесь приют.

Немного помолчав, Дженни спросила:

– Что, Уэстфолл прямо так, ни с того ни с сего объявил, что охотится за тобой?

Эмили проглотила ломтик ветчины, потом призналась:

– Я пыталась вывести его из равновесия: заявила, что знаю, что он был шпионом.

Она почувствовала, что ее щеки вспыхнули. Учитывая последствия… Это, конечно же, была не очень-то разумная мысль. Зато теперь она точно знала, что Эбберлинг все еще ее разыскивает.

– А как он на это отреагировал? – полюбопытствовала француженка.

– Сначала все отрицал, а потом захотел узнать, откуда мне это известно. Не беспокойся: я только сказала, что кое-кто из моих друзей разбирается в таких вещах.

Дженни кивнула.

– Что ж, понятно. Но я все равно буду за ним присматривать, даже если ты ему доверяешь.

Эмили в словах подруги послышалось осуждение. Но кого именно она осуждала: ее или Уэстфолла?

– Он уже давно догадывался о том, кто я такая на самом деле, – сказала Эмили. – И он вполне мог бы сказать Эбберлингу, где меня найти. Мог бы даже привести его вчера с собой, чтобы он на меня взглянул. – При этой мысли ее снова охватила дрожь, но она тотчас взяла себя в руки. Как бы ни осложнилась ситуация, ей следовало помнить, что все могло быть гораздо хуже. – Но он этого не сделал. Нужно отдать ему должное.

– Возможно, – кивнула мисс Мартин. – Но я никогда не любила раскрывать свои секреты. Ведь если кто-нибудь знает о тебе…

– Дженни, я не стою того, чтобы меня шантажировать, – перебила Эмили.

– А Эбберлинг стоит, – заметила француженка. – Что делает тебя весьма ценным призом. Или пешкой. В зависимости от того, что ты знаешь. А также от того, что Уэстфолл скажет про тебя маркизу.

Эмили нахмурилась.

– Нет, Дженни, он этого не сделает.

– Поверь, моя дорогая, шпион сделает что угодно – лишь бы выполнить свою миссию. А Веллингтон ценил Нэта Стоукса выше, чем любого другого шпиона.

Слова подруги не на шутку встревожили Эмили. Уж она-то знала, что они означали. Ох, наверное, будет разумнее покинуть «Тантал»… Да, лучше покинуть Лондон… и даже уехать из Англии. Три года назад она едва это не сделала. Но в тот день, уже собираясь купить билет на пароход в Америку, она увидела объявление – приглашались молодые образованные женщины, которые хотели бы работать в мужском игорном клубе. Это показалось ей редкостной удачей. И так оно и было. До сегодняшнего дня.

– Прежде чем решить, что делать, я хочу поговорить с Натаниелем, – сказала Эмили.

– Дорогая, ты услышишь от него только то, что ему будет выгодно сказать. – Дженни встала из-за стола. – Какие у него могут быть причины хранить твой секрет? Человек, который его нанял, такой же лорд, как и он, богатый и влиятельный. Ты поставила его перед выбором: ему придется или признать свое поражение и сказать, что он не смог тебя найти, или выдвинуть обвинение против аристократа, имея в качестве подтверждения только слова девушки из «Тантала». И как же он поступит? Ну рассуждай логически.

– Но я… – Эмили умолкла. Ведь и так все было ясно. Она руководствовалась в своей жизни логикой на протяжении последних десяти лет. Это обеспечило ей хорошее образование, хорошую работу, а потом и то, что она считала безопасным убежищем. И отказываться от логики сейчас не имело смысла. Дженни была абсолютно права. Ей нечего предложить Нэту Стоуксу, а графу Уэстфоллу – и того меньше. Она девушка из «Тантала», обвиняемая в воровстве и убийстве. Но все же… Она все равно хотела поговорить с Натаниелем до того, как сбежит. – Я подумаю над твоими словами, – сказала она наконец.

– Вот и хорошо. Пойдем, я провожу тебя до твоей комнаты.

Хотя никто никогда не приходил и не заявлял, что Женевьева Мартин работала шпионкой, Эмили была в этом абсолютно уверена. Поэтому она радовалась обществу Дженни – и не важно, заботилась ли она об интересах клуба или же защищала ее, Эмили.

Переступив порог своей комнаты, она закрыла дверь на задвижку, потом вытащила из-под кровати дорожную сумку, которую хранила на всякий случай. В сумке лежали небольшая сумма денег, кое-какая чистая одежда и несколько поддельных рекомендательных писем. Эмили достала их и быстро просмотрела. В Америке она сможет жить под именем Джейн Галифакс… или Мэри Некстон. У обеих девушек имелись прекрасные рекомендации от весьма уважаемых семей – придуманных, разумеется. Ей хотелось назваться Изабель Маккуин – это было ее любимое вымышленное имя, – но оно звучало слишком уж по-шотландски. В Америке респектабельные семьи не возьмут на работу женщину, которая, возможно, явилась прямиком из Шотландии.

Эмили со вздохом убрала бумаги на место и добавила к своим сбережениям еще двадцать фунтов. Потом задвинула сумку обратно под кровать. Еще не время. Сначала нужно еще раз поговорить с Нэтом. Что бы ей ни говорила логика, она все-таки доверяла Натаниелю Стоуксу. И ей очень хотелось снова его увидеть, однако не на его условиях. Давно пора взять свою судьбу в собственные руки.

«Комнатные растения необычайно полезны», – подумал Нэт, осторожно выливая почти все содержимое своего стакана в кадку с пальмой, рядом с которой он стоял. Зелень комнатных растений радовала глаз, и что еще важнее, вокруг них имелась земля, способная поглотить многие дюжины стаканов спиртного.

Тут сотрапезник Нэта снова на него посмотрел, и Нэт, убрав от губ почти опустевший стакан, с усмешкой проговорил:

– Хеннинг, вы меня разыгрываете. – Он поставил стакан на стол весьма энергично – так что из него еще немного выплеснулось. – Никому не может так повезти.

Фрэнсис Хеннинг снова наполнил оба стакана отличной водкой, которую Нэт заказал у услужливого лакея в «Уайтсе». Водка оказалась настолько крепкой, что можно было опьянеть даже от ее паров, но Нэт перед этим плотно пообедал ягненком и пирогом с почками, поэтому сейчас был абсолютно трезв. В отличие от мистера Хеннинга. Но замысел Нэта в том и состоял.

– Нет, клянусь! – ответил Хеннинг с усмешкой. – Четыре матча подряд, и в каждом победил тот, на кого ставил Эбберлинг, причем – астрономическую сумму. Он ушел домой с двумя тысячами фунтов в кармане, а мы все проигрались в пух. Моя бабушка ужасно на меня кричала, узнав, что я проиграл месячную ренту. Ох, от ее крика я едва не оглох…