— То, что вы сделали, вообще-то очень странно. Говорю так, на всякий случай, если вы до сих пор этого не поняли.

— Что странного в лечении? — передёрнув плечами, спросил Гарри, хотя прекрасно знал, что имелось ввиду. Но он не хотел облегчать Снейпу жизнь. Если хочет что-нибудь узнать, пусть спрашивает открыто, а не ходит вокруг да около.

Встав с кровати, Гарри сел в кресло и потёр лоб, слегка нахмурился.

— Ничего, мистер Поттер, за исключением того, что, как правило, колдомедики используют волшебную палочку. Кроме того, учатся этому много лет, — отозвался Снейп и сел в трансфигурированное им кресло.

— Вы правы, если этот дар не наследован.

— Вы унаследовали его по материнской линии, — утвердительно кивнул Снейп, ни на секунду не сомневаясь в своей правоте. Действительно, как только ему представилась возможность обдумать увиденное, сразу же понял, откуда дует ветер. Северусу всегда казалось странным, что Лили была магглорожденной, с таким-то уровнем магии! Конечно, тогда ему и в голову не могло прийти сомневаться в очевидном факте. Интересно, а сама Лили знала, тайну своего рождения?

— Да. Только о нём мне никто не рассказывал. Всё дело в том, что в роду мамы это было не принято. Только при полном вступлении у наследника открывалось то или иное умение и его начинали учить. У нас в роду были боевые маги и зельевары. Весьма известные, —добавил Гарри, — колдомедики и даже спортсмены. Ремус был вторым кого я лечил и первый кто остался жив.

Гарри поднялся и медленно подошел к окну.

Ни он, ни Снейп не заметили мелькнувших за приоткрытой дверью двух других жильцов дома Блэков, а именно Малфоя и Забини, так удачно проходивших мимо, как значительно позже признаются они. На самом же деле они самым наглым образом последовали за своим деканом, в надежде услышать что-нибудь интересное. Сейчас друзья стояли, прижавшись к стене и, навострив уши, прислушивались к разговору.

— Тогда ночью, я был не один. Мой друг и вассал рода проводил обряд вступления в наследие. Когда я очнулся, Рауль был ранен. Мне удалось вытащить его из-под огня. Раны оказались очень серьезными, но… — Гарри глубоко вздохнул и повернулся, глядя в пространство. Он до сих пор не мог спокойно об этом говорить. Судорожно сглотнув, Гарри вздохнул и более уверенным голосом продолжил: — Я смог бы его вылечить, если бы не сердце. Я словно бы видел его, но… Кое-кто сказал мне, что никто бы не смог, а я думаю, всему виной моя неопытность.

— Даже самый искусный лекарь не может воскресить человека, мистер Поттер, — тихо произнёс Снейп. — Например, я, каким бы отличным зельеваром не был, всё равно не смогу создать эликсир вечной жизни. Всему есть свои границы.

Гарри посмотрел на Снейпа одновременно удивлённый и благодарный за то, что тот не стал язвить в своей обычной манере.

— Возможно, вы правы. Но от этого не легче, — пробормотал Гарри, усаживаясь в кресло.

— Как это происходит? — и в ответ на недоумённый взгляд Поттера, Снейп пояснил: — Я имею в виду, с чего начинается процесс исцеления? Мне показалось, что вы как будто входите в транс. Возможно поняв это, можно будет контролировать и не расходовать столько магии.

— Не знаю. Вначале очень сильное желание помочь. Прикоснувшись, на меня накатывает странное спокойствие, и перед глазами всплывают символы, складывающиеся в слова. Как-то так, — Гарри потёр виски, пытаясь обличить свои ощущения в слова. — Сложно объяснить. Точно также я понимаю змеиный язык, хотя никогда его не учил. Это на уровне подсознания. Да и кровь в жилах будто вскипает.

— Это магия начинает концентрироваться и находит выход через ладони, — задумчиво произнёс Снейп, не отрывая внимательного взгляда от мальчика. Если он всё правильно понял, то Поттер стал обладателем очень редкого дара. Когда маг может видоизменять свою магию, направляя её на что-то, будь то лечение или боевые заклинания. Это было очень похоже на беспалочковую магию, хотя и не совсем. — Лет шестьсот назад был такой целитель, умеющий лечить, казалось бы, неизлечимые раны и снимать необратимые проклятья, — после непродолжительного молчания, произнес Снейп. — Он был автором тех рецептов, которые вы мне принесли в прошлом году. Вам нужно развивать этот навык, — зельевар хмыкнул и, прищурившись, спросил: — А как же ваше желание стать аврором?

Гарри на это пожал плечами и слегка ухмыльнувшись, пробурчал:

— Это было давно и не правда.

— Как не странно, но я доволен, — пробубнил Снейп настолько тихо, что Гарри подумал, что ослышался. — И, кроме того, вы должны научиться контролировать расход магии. Иначе в один прекрасный момент можете стать сквибом.

— Если честно, то меня это мало волнует, — проворчал Гарри и усмехнулся в ответ на скептическое выражение лица собеседника. Странно, подобное ему никогда не приходило в голову, но, высказав вслух, Гарри неожиданно понял, что это правда. — Я в отличие от большинства магов, первые десять лет вообще не знал что такое магия и, потеряв её, совершенно спокойно могу жить в мире магглов. И к тому же, это был бы весьма оригинальный ответ возомнившим, что им всё дозволено, — закончил Гарри и подумал, что, пожалуй, он может показать Снейпу кое-что. В конце концов, зельевара это тоже касается, хоть и в меньшей степени. И потом, возможно он смог бы рассказать, то, что Гарри не понимал до сих пор. — Кричер! Принеси мне омут памяти. Я хочу кое-что вам показать, профессор, — произнес Гарри в ответ на вопросительный взгляд Снейпа.

Спустя несколько секунд домовик установил на небольшой столик жемчужно-белую чашу, с рунической вязью по ободу.

— В прошлом году в Хогвартсе, я кое-что услышал, — Гарри поднёс волшебную палочку к своему виску, вытащил несколько серебристых нитей и, поместив их в артефакт, приглашающим жестом махнул. Снейп поднялся и подошел к омуту памяти. — Прошу, профессор.

Снейп колебался всего секунду и, взглянув на Поттера, положил обе руки на чашу, медленно окунулся в тягучую дымку чужих воспоминаний. Когда серебристый туман рассеялся, он огляделся. Совершенно незнакомый ему узкий пыльный коридор освещался одним чадящим факелом. Легкое шуршание раздалось справа от него и, повернув голову Снейп, чуть вздрогнул, увидев парящую в воздухе голову Поттера. Лицо мальчишки было сконцентрировано. Поттер явно к чему-то прислушивался. Наконец, и он услышал приглушенные голоса. Северус скрипнул зубами, когда гриффиндорец скинул мантию, сунул её в карман и, буквально сливаясь со стеной, двинулся на источник шума. Он последовал за ним, дав себе зарок, выяснить, что же это за коридор такой, о котором он до сих пор ничего не знал. Тем временем Поттер подошёл к большой раме и, прищурившись, стал вглядываться во что-то. Снейп с любопытством смотрел то на мальчишку, то на пустую рамку, не понимая, что он там увидел. Однако подойдя ближе, шумно выдохнул: в раме показались сначала размытые, а потом более чёткие очертания двух человек, стоящих, по-видимому, по ту сторону стены. Лица первого было не видно, так как он стоял к ним спиной, но вот услышав его голос, Снейп испытал что-то сродни шоку. Вторым действующим лицом мизансцены выступал Дамблдор.

— Всё равно не понимаю. Если вы говорите, что мальчишке суждено умереть, зачем же тратить время и показываете ему всё это?

— Всё это нужно для того, чтобы Гарри проникся ещё большей ненавистью к Волдеморту, мой друг, — Дамблдор погладил бороду, слегка улыбаясь, при этом улыбка не затронула глаз, холодно блеснувших из-под очков-половинок. — - Мальчик очень бурно реагирует на каждый фрагмент воспоминаний. И потом, это отвлекает его от ненужных размышлений и занятий. Слишком уж в этом году он взялся за учебу, — не к чему это. Да и сны, навеваемые Волдемортом, почему-то перестали его беспокоить. Хотя весь пятый курс благодаря Северусу, разрушившему его природную защиту, они были весьма частыми. Том, сам того не ведая, помогал мне.

— Почему вы были уверены в том, что Снейп разрушит его защиту? А если бы он наоборот укрепил? Тогда что?