Нельзя! Нельзя! Пока нельзя! Сконцентрироваться! Собраться! Глубокий вздох — до скрипа в рёбрах, выдох — до обжигающей боли в легких! Вдох — боль раздувается, превращаясь в огромный шар, выдох — с оглушительным хлопком он взрывается! Вдох — накатывающая волна отступает, выдох — чёрные тучи расходятся. Вдох — солнечные лучики играют в иссиня чёрной шерсти зверя, смотрящего на него янтарными глазами, выдох — оскаленная пасть волка расслабляется, и хищник позволяет к себе прикоснуться. Гарри склонился над волком и погладил окровавленную шерсть, чувствуя волны боли исходившие от него. Шли секунды и с его ладоней стали срываться тусклые искорки. Попадая на чёрную шкуру, они с шипением растворялись. Впитывались в неё. Постепенно кровь в жилах забурлила раскаленной лавой. Гарри оторвал руки от шкуры волка и, сложив их лодочкой, запрокинул голову. Перед мысленным взором тут же всплыли символы, которые он уже видел раньше. Постепенно они превращались в слова. Практически не размыкая губ, Гарри начал напевать. Ладони обожгло огнём и вот с них срываются широкие оранжевые ленты, окутывая лежащего перед ним мужчину в светящее облако.

Снейп медленно поднялся с пола, куда он грохнулся, не удержавшись на ногах после толчка Поттера и, подойдя ближе к дивану, замер. Обе ладони мальчика лежали на груди оборотня, тогда как его тело изогнулось дугой, и послышался душераздирающий стон. Глаза зельевара в шоке распахнулись: руки Поттера постепенно стали покрываться кровоточащими ранами, словно какой-то невидимый зверь разрывал плоть когтями и зубами. Одновременно с этим, тело Люпина начало меняться, покрываясь шерстью. Снейп в ужасе оглянулся: в окна гостиной светила полная луна.

— Твою ж… — зельевар резко повернулся, вскидывая волшебную палочку, но замер с открытым ртом. Трансформация оборотня остановилась, и перед ним снова лежал истерзанный человек с широко распахнутыми янтарными глазами. Воздух с сипением и хрипом вырывался из его глотки. Грудь, покрытая жуткими рваными ранами, поднималась и опускалась в такт затрудненному дыханию.

Снейп поднял взгляд на лицо Поттера и вздрогнул: оно было спокойным, но невероятно бледным и напряженным; губы плотно сжаты, а глаза не отрываясь, смотрели в янтарно-красные глаза оборотня.

— Поттер! — встревожено прошептал Снейп. Он совершенно не понимал, что происходило до этого момента, но сейчас совершенно точно стало ясно, что мальчишка и оборотень соединились ментально. — Немедленно вернись, ты слышишь? — от прорезавшихся испуганных ноток в своём голосе Снейпа передёрнуло, и он попытался схватить Поттера за плечо. Но в нескольких дюймах от обнаженной кожи мальчишки его ладонь на что-то натолкнулась. — Да что происходит? — зельевар одёрнул руку. — Поттер, твою мать! Немедленно вернись! — прошипел он настойчиво, но никакого эффекта его слова, конечно же, не возымели. Снейп вскинул волшебную палочку, решая сделать… Что? И сам не знал. Он боялся повредить несносному мальчишке, поэтому, устало опустившись рядом на пол, принялся внимательно смотреть на него и Люпина. Бледное лицо Поттера было сосредоточено, дыхание глубоким и спокойным, что внушало некоторую надежду на то, что все завершиться хорошо. Снейп медленно заскользил взглядом по его рукам. Из многочисленных ранок тонкой струйкой вытекала кровь и, просачиваясь между пальцами, смешивалась с кровью оборотня. Длинные чёрные волосы блестящей волной лежали на плечах и спине, доставая до лопаток. Внезапно легкая волна магии окатила Снейпа и он, вздрогнув, опустил глаза, которые тут же в шоке распахнулись. С ладоней Поттера стали срываться золотистые искорки, а спустя несколько секунд, мальчишка оторвал руки от окровавленной груди Люпина и сложил их лодочкой. Спустя мгновение, Снейп услышал едва слышный шепот и вскинул взгляд на лицо Поттера: его, как впрочем, и глаза Люпина были закрыты, губы Поттера шевелились, что-то напевая. Но как бы, ни напрягал слух зельевар, ничего кроме шипения разобрать не мог. Вторая волна магии прошила Снейпа насквозь, буквально оглушив не только силой, но и невероятным теплом, окутавшим его с ног до головы. Время словно замерло. С изумлением он смотрел как оранжевые ленты, срываясь с ладоней Поттера, окутывали тело оборотня. Постепенно жуткие раны затягивались, кожа приобретала легкий золотистый оттенок. Перед его глазами замелькали разноцветные круги, и Снейп зажмурился, потряс головой, разгоняя вязкий туман. Через несколько секунд он глубоко вздохнул. Звуки, запахи, ощущения неожиданно обрушились на него, и он резко открыл глаза, сразу же встретился с тёмно-зелёными глазами Поттера. Мальчишка со стоном привалился к дивану, и устало прикрыл глаза.

— Поттер… — хрипло выдавил Снейп, не совсем понимая, что только что произошло. Вроде бы он всё помнил и осознавал, но в последний момент его чувство реальности, куда-то уплыло.

— М-м-м… — Гарри открыл глаза и, сфокусировав усталый взгляд на его лице, слегка нахмурился.

Снейп поднял руку с волшебной палочкой и, наложив пару диагностических чар на Люпина, удивленно выдохнул. Ни одного повреждения не наблюдалось, а ведь раны на оборотне были даже не от воздействия тёмной магии. Их хоть с помощью магии и зелий вылечить можно. А вот раны нанесённые оборотнем, нельзя. Они заживали долго, и то не всегда, во всяком случае, не такие. Снейп направил волшебную палочку на мальчишку и задохнулся. — Чертов идиот! — прошипел он, — ты сквибом хочешь стать?

— Нет, не хочу, — едва слышно пробормотал Гарри, потирая виски и прикоснувшись к размеренно поднимающейся груди Люпина, устало улыбнулся. — Он в порядке?

— Да, — вздохнул Снейп и покачал головой. Поднявшись, он смерил Поттера удивленно-усталым взглядом. — А вот вы практически истощены. На восстановление уйдут недели…

— Все равно, — Гарри положил голову на краешек дивана и практически засыпая, едва слышно пробормотал: — У меня к вам просьба, профессор.

— Какая, мистер Поттер?

— Судя по ощущениям, я просплю очень долго, но мне нужно быть на ногах утром тридцатого августа…

— Исключено!

— Это важно, — Гарри открыл глаза и пристально взглянул на Снейпа. — Считайте, что этим вы отдадите мне долг.

— Какой долг? — Снейп склонил голову. За пять лет он считал, что изучил Поттера и знает его как облупленного, но вот начался шестой курс, и мальчишку словно подменяют и он не знает, как к нему относиться, но удивительно быстро принимает факт, что сын школьного врага поумнел. И вот новая загадка под названием Гарри Поттер снова всплыла на горизонте.

— Малфой.

Несколько секунд Снейп смотрел на наглого мальчишку, изо всех сил подавляя улыбку, в конце концов, махнул рукой и проворчал: — Ладно, поставлю я вас на ноги к тридцатому августу.

— Спасибо, — и глубоко вздохнув, Поттер заснул прямо так, сидя на полу, рядом с лежащим на диване оборотнем.

========== Глава 10 ==========

Не отбечено

Последующие три дня Снейп разрывался между Хогвартсом и домом Блэков. А там между Люциусом, Люпином и Поттером. Но если с первым не происходило никаких изменений, и это очень сильно тревожило, то с Поттером, дела обстояли иначе. Уже через день, мальчишка проснулся. И хоть физически был более или менее в порядке, благодаря своему гриффиндорскому упрямству, домовикам — которые каждые два часа кормили его густым бульоном и прочей лёгкой, но весьма калорийной пищей и укрепляющими зельями, то с магией дела обстояли гораздо хуже. Его очень удивила совершенно спокойная реакция Поттера на то, что он чуть не стал сквибом. Сам же Снейп, тревожно вглядывался в диагностирующую ауру, и каждый раз, находя там едва заметные вкрапления, говорящие о наличии магии, с облегчением выдыхал. Но что еще больше, удивляло, так это, что восстанавливающие зелья, которые по его просьбе варил Драко, за прошедшие дни практически не помогли. Это было очень подозрительно, но сделав анализ, Снейп убедился, что крестник хоть и ворчал, грозившись, что-нибудь в него подмешать, слава Мерлину этого не сделал. Зелье было сварено идеально. Радовало одно, он не озвучил свои подозрения вслух, иначе бы пришлось стать объектом плохого настроения Малфоя-младшего, а это куда хуже, чем каждый вечер встречаться с Дамблдором и придумывать всё новые и новые отговорки для отлучек из Хогвартса. Накануне доставки в дом Блэков письма для Драко и Забини, с директором состоялся весьма неприятный разговор.