– Виола, ты это делаешь для меня? – Алиса широко открыла глаза от удивления. – Но почему?

Виола встала, тряхнула своими бело-розовыми кудрями и медленно подошла к Алисе сзади. Теперь они обе отражались в зеркале. Затем нимфа положила руки на талию Алисы и начала оглаживать живот и грудь сквозь платье. Алиса прикрыла глаза и прислушалась к своим ощущениям, ей действительно нравилось, как медленно и нежно её трогали.

– Лисёнок, очень мало женщин могут стать настоящими нимфами. Конечно, у мисье Габриэля здесь Школа Нимф и выпускницы Школы – очень умелые и сообразительные девушки, знающие, как себя вести с мужчиной. Но это – обычные девушки, – она распустила тугую шнуровку на платье Алисы, и её рука нырнула под корсет, ощупывая грудь, – Чтобы стать настоящей нимфой, надо ей родиться. Я сразу почувствовала в тебе нимфу, как только увидела, потому и села за твой столик.

– Вот как? – В голове Алисы шумело, так бывало, когда Виола была рядом. Но от тёплого дыхания над ушком становилось совсем жарко. Одна из рук Виолы медленно пустилась ниже, а вторая всё ещё мяла чувствительную грудь.

– Да, всё так. Магия в человеке просыпается либо постепенно сама, либо в раннем возрасте от какого-то эмоционального потрясения. По каким-то неизвестным мне причинам у тебя магия не проснулась. Мне захотелось пробудить тебя, – последнее предложение она сказала чуть слышным шёпотом, её губы оставляли влажную дорожку вдоль позвонков. От каждого прикосновения разбегались мурашки по спине. Алиса никогда в жизни не представляла, что от женских касаний может забиться сердце чаще, дыхание сбиться, а ноги подкашиваться. Платье с ослабленной шнуровкой давно соскользнуло на талию. Язык Виолы чертил какие-то знаки на позвоночнике, от этого ощущения накатывали волны тепла.

– Я не представляю, каким же идиотом и неучем был твой бывших жених, что не смог тебя пробудить, – тем временем продолжала Виола. – Но ты, как и я – истинная нимфа. Обычно магия просыпается после лишения девственности. Я даже вначале подумала, грешным делом, что ты девственница в свои двадцать шесть. Представить не могу, как такое могло произойти.

«Я из другого мира» – хотела было ответить Алиса, но ей было слишком хорошо сейчас, в голове шумело, а язык с трудом ворочался.

Дальше наступила тишина. Виолетта достала из-под юбки свою правую руку, смачно облизала пальцы так, чтобы Алиса увидела это в зеркале. От этого у Алисы потеплели щёки, так откровенно её ещё ни разу не соблазняли. Затем Виола потёрлась сзади своими восхитительными бедрами, зацепив её платье. Оно окончательно сползло вниз, открывая в зеркале во весь рост картину распалённой, красной от волнения Алисы с тёмными, стоящими от возбуждения сосками, и блондинки, стоящей сзади. Виола чертила дорожку по животу Алисы всё ниже и ниже, а у той разбежались все мысли, и она ничего не могла говорить. Только чувствовать нарастающий жар.

Виола улыбнулась, положила пальцы на уже твердеющий клитор и начала массировать его круговыми движениями. От этого Алиса совсем уже обмякла, облокотившись на Виолу.

– Почему?.. – выдохнула она, и её дыхание стало совсем поверхностным и частым.

– Быть истинной нимфой – редкость. А ты одна из них. Я здесь застряла, попавшись на удочку грэта Лируа. Мне нужна помощь. Я ждала её долгие годы, и наконец, встретила тебя. Ты мне поможешь. Завтра в «Запретном плоде» состоится большой праздник в честь наступающей зимы. Ты выступишь на главной сцене и отвлечёшь внимание грэта Габриэля на себя. Только ты с этим можешь справиться.

Алиса даже не слышала, что ей говорили. Сознание куда-то пропало, она отдалась чувствам. Было так горячо, так хорошо, она закусила губу и что-то мычала. Это чувство было похоже на то, что её держат на какой-то грани и не дают соскользнуть в пропасть, это было похоже на сладкое мучение. В какой-то миг Виола резко убрала руку от её клитора и ввела глубоко два пальца внутрь неё.

– А-а-а-а-а-а! – закричала Алиса, и свет потух, сознание отключилось, и пропасть наслаждения поглотила её.

Грэт Томас Капарэлли сидел в своем кабинете в родовом особняке Капарэлли и думал, параллельно делая руками пассы в воздухе. От этого воздух серебрился перед ним, и из летающих мелких искорок складывалось изображение тонкой фигурки, не то женской, не то мужской. Вот уже две недели прошло с той встречи со странной девушкой в мужской одежде в «Усталом путнике», а она так и не пришла в его особняк на работу. Он ежедневно спрашивал своего дворецкого Эдуарда, не приходил ли молодой человек на должность помощника по кухне, но Эдуард лишь разводил руками, говоря, что кроме запланированных визитов поставщиков продуктов, никого на пороге особняка не было.

Томас злился, он не понимал, почему девушка решила проигнорировать его более чем щедрое предложение. Все в округе знали, что королевский инспектор очень тщательно отбирает прислугу, устроиться к нему на работу практически невозможно, а платит он при этом в три раза больше, чем в любом другом доме. Платил, кстати, грэт специально больше, потому что ненавидел воровство и ложь с самого детства и предпочитал платить высокое жалование прислуге, чтобы она ничего не крала. Каждый из слуг в особняке по-настоящему держался за свое место и даже не болтал ничего лишнего.

А ещё Томас злился потому, что не мог понять, куда пропала эта девушка-мальчик. Он даже не выдержал и спустя десять дней после их короткой встречи специально проложил очередной свой маршрут по королевским делам именно через «Усталого путника». Но девочки-мальчика не было ни на конюшне, ни на кухне. Что-то зацепило его в этой девушке, но он не мог понять что. Он даже с первого взгляда не понял, что это девушка, а не молодой человек, и здесь она его провела. А обувь… такую обувь он не видел ни у мужчин, ни у женщин, он только сейчас это вспомнил. Вроде бы женские туфли, но совершенно без каблуков.

Грэт Томас Капарэлли был одним из самых богатых грэтов в столице, наследник знатного рода, он обладал огромным магическим потенциалом, мог распознать ложь и работал в качестве королевского инспектора. И эта девчонка посмела не только проигнорировать его предложение о работе, но ещё и куда-то ловко исчезнуть так, что он не смог понять, куда она исчезла. И только конюх сказал, что она представилась «Алом». Ну, куда она могла пропасть из третьего-то сословия? А вдруг она все-таки из второго? Тогда почему иллюзией не прикрылась, чтобы её точно молодым человеком посчитали?

– Агр-р-р-р, – прорычал он, – не девушка – загадка. Одни вопросы.

– О, да я посмотрю, ты начал интересоваться девушками! Вот это прогресс – последнюю фразу произнес блондин, вихрем занесшийся в кабинет Томаса без спроса. Томас резко замахал руками и постарался поскорее развеять изображение.

– Сэр Томас, я как раз спешил к Вам с докладом, что ваш двоюродный брат грэт Златан Капарэлли приехал, – за ним возник запыхавшийся дворецкий Эдуард.

Златан Капарэлли был младше Томаса всего на два года. Всюду в детстве они были вместе до смерти отца Томаса: учились ездить верхом, драться на мечах, плавали наперегонки в озере. После смерти обоих родителей Томас стал более замкнутым и менее общительным. Злат был сыном сестры отца Томаса, поэтому грэты были совершенно не похожи друг на друга внешне. С одной стороны Томас хорошо относился к Злату, тот всегда поднимал ему настроение, но в тоже время он был единственным, кто мог вывести Томаса из себя. Взбалмошный, любимый родителями до умопомрачения, Злат обладал также весьма харизматичным характером. Добавьте сюда чуть отпущенные русые волосы, вечно легкую небритость, голубые глаза и выпендрежный манер одеваться – женщин у Злата всегда было очень много.

– Спасибо, Эдуард, можешь быть свободен, – Томас махнул ему рукой и повернулся к Злату, – ну-с, чем обязан?

– Погоди, а что за таинственная девушка, о которой ты говорил? Ты уже десять лет после Дженни ни на одну женщину не смотрел!