Алиса во все глаза смотрела, как искра превратилась в руке Носа-Картошки в огонь, а огонь растворился в воде. Не потух, не погас, а именно растворился! И таз с водой в её руках ощутимо потеплел.

– Вот это да-а-а-а….. – у неё аж дыхание остановилось, такое чудо она впервые видела.

– Вы уже распрягли и напоили моего коня? – сухой жесткий голос вырвал Алису из созерцания чуда. Она резко оглянулась. Как оказалось, словоохотливый мужичок уставился в пол, устланный сеном, и залебезил: «Ваша светлость, вот только распрягли, прошу прощения, если чем-то разгневал…». Алиса удивлённо перевела взгляд на высокого черноволосого мужчину. Сейчас она могла его рассмотреть вблизи очень хорошо. Он был высоким, явно обладал хорошей фигурой и не пренебрегал физическими упражнениями. Оказалось, у него короткие тёмные волосы, высокие скулы, чуть бледный цвет кожи. Одет грэт был во что-то наподобие пальто явно из дорогой ткани с двумя рядами крупных пуговиц и серебряным шитьем на плечах, а сзади у пальто был длинный разрез. «Это, наверно, чтобы удобнее держаться в седле», неожиданно для себя поняла Алиса. Ей нравилась внешность незнакомого грэта, но вот чутьё подсказывало, что перед ней стоит опасный человек. Мужчина недовольно дёрнул щекой и перебил Нос-Картошку:

–Хватит! Коня поите побыстрее, – и повернулся к Алисе. Девушка не успела сориентироваться, и была застигнута врасплох за разглядыванием грэта Капарэлли самим грэтом. Он смотрел на неё проницательным взглядом, чуть сузив глаза. Это были тёмно-карие глаза с очень маленькой радужкой. Мужчина был явно чем-то то ли удивлён, то ли недоволен, то ли вообще разгневан, а может быть, и всё вместе – по его мимике было неясно, какие эмоции он испытывает. Чем дольше он на неё смотрел, тем яснее Алисе становилось, что она делает что-то не так. Нос-Картошка неожиданно дёрнулся и ударил под рёбра Алису локтем. «Ты что смотришь его светлости в лицо! Совсем правилам приличия не учили?».

Алиса аж скривилась от боли, отвела взгляд и ухватилась за место, куда пришелся удар. «Ооооо!» – только и выдала она. Грэт дёрнулся было в её сторону, как будто хотел отпихнуть мужичка и поддержать Алису, а потом резко выпрямился. Всё это заняло доли секунды. Алиса сделал вид, что не заметила. А вот мужичок не заметил точно, потому что так и ковырял сено носком сапога, не смея поднять голову. Грэт нахмурился, ему явно не понравилось такое обращение с Алисой или, точнее, с Алом, чью роль она сейчас играла.

– Кхмм… – грэт прочистил горло, – мне как раз требуется в мой особняк посудомойщица… или посудомойщик. Парень, пойдёшь на меня работать?

– Я… подумаю, – Алиса ответила, как отвечала при получении оффера по работе в её родном городе. Она брала время на обдумывание и отвечала через несколько дней. Отвечать сразу как-то неприлично что ли… за это время могут предложить и место получше. С другой стороны, на что ей, не знающей ничего об этом мире и ничего не умеющей, рассчитывать? А тут явно богатый мужчина нанимает прислугу в дом. Другое дело – уж больно её что-то напрягало, но она не могла сформулировать, что именно. «Интересно, а правда ли то, что говорят про его крутой нрав?».

Брови грэта Капарэлли снова взлетели вверх. Эта девушка удивила его уже дважды, хотя мало кто был способен удивить его. Он явно не привык получать такие ответы, да ещё и от представителя третьего, абсолютно не магического, сословия. Мужчина пробуравил Алису взглядом и хмыкнул:

– Дело твоё. Мой особняк находится на периферии столицы, отсюда на лошади добраться за час можно. Если надумаешь – приходи. Жалованье я плачу всей прислуге хорошее, – после чего добавил, – впрягите сюда любую другую лошадь. Грэна отправится позже, в экипаже, – взлетел на вороного жеребца, одним махом перекинув ногу, и умчался.

Грэт Томас Капарэлли спешил в город. Он состоял на государственной службе и отчитывался лично перед королём. Он принадлежал первому, самому сильному магически сословию. Талант Томаса проявился невероятно рано, ещё в семилетнем возрасте, когда он уличил няньку за кражей позолоченных статуэток с каминной полки. Он не любил враньё, сильно не любил. А в тот день няня стала врать его родителям, что статуэтки разбились от сильного сквозняка, и пришлось выкинуть осколки, чтобы ребенок не порезался. С тех пор Томас всегда чувствовал, когда люди ему лгут. К совершеннолетию его дар вырос до такой степени, что он мог заглянуть под навеянные иллюзии, призванные обмануть окружающих, без каких-либо специальных артефактов. Уже в одиннадцать лет король попросил его об одолжении найти утерянный перстень. Томас быстро справился с задачей благодаря своему дару – перстень, как оказалось, случайно укатился за диван, когда убиралась горничная. Но она боялась об этом сказать, а отодвинуть диван и достать перстень ей не хватало сил. С тех пор Томаса взяли на государственную службу. Его талант распознавать правду очень пугал окружающих. Уже к двадцати годам о нем по столице поползли разные слухи, будто он умеет читать мысли людей, а Томас их и не разубеждал. При его профессии ему только на руку было, что его боялись и сразу говорили правду. Это порой сильно облегчало распутывание дел.

Сейчас грэт Томас Капарэлли мчался во весь опор обратно в свой особняк. Ему надо было забрать бумаги из своего особняка и предстать перед королем с отчетом. «Как же всё некстати… с утра не оказалось отдохнувших лошадей, а матушке приспичило поехать в этот дрянной постоялый двор, пришлось своего коня впрягать в экипаж. Не опоздать бы теперь на аудиенцию к королю». С этими мыслями он перешел с рыси на галоп. С другой стороны, только из-за этого глупейшего случая с лошадью грэт Капарэлли выбрался в захудалый, по его меркам, постоялый двор и встретился с этим странным мальчиком. «Или, точнее, девушкой», поправил он сам себя. В первый раз, открывая дверь матушке, он допустил ошибку и, приняв её за помощника конюха, дал монету на уход за своим конем. Во второй раз у него заныли виски, когда он, а точнее она смотрела на него. Так часто бывает, когда люди пытаются обмануть его. Он прищурился, проверил мальчика на иллюзию. К Томасу часто подсылали шпионов под какой-то безобидной личиной. Но грэт Капарэлли давно уже видел сквозь иллюзии, как сделанные самостоятельно мисье и миссами второго сословия, так и навеянные артефактами обывателями третьего сословия. А вот грэты и грэны первого сословия имели больше ума и не появлялись перед Томасом в личинах. Нет, конечно же, были молоденькие грэтты и уважающие себя грэны, которые маскировали с помощью иллюзий свою недостатки, скрывали некстати появившиеся прыщики или увеличивали грудь… Но Томас в принципе считал, что безобидные незначительные изменения во внешности – ничто на фоне того, как женщины виртуозно любят лгать и обманывать.

«Нет, никто не мог знать, что я буду утром на этом постоялом дворе. Чушь какая, это исключено. Она не пыталась обмануть именно меня. К тому же девушка не пользовалась никакими иллюзиями, ни самодельными, ни артефактными. Скорее всего, она просто из третьего немагического сословия, сама иллюзию создать не может, вон как искрам тепла и холода удивилась, а на артефакт иллюзии нет денег. Но внешность поменяла радикально, за молодого мальчика принять её очень легко. И штаны, блузка, короткая стрижка… она явно решила спрятаться от кого-то или чего-то. Наверное, самая частая история: родители против воли выдают замуж, вот она и решила сбежать. Умна, в изобретательности ей не откажешь. Даже я сходу не почуял подвох.

В любом случае делать ей особо нечего, тяжёлый труд конюха при её весе и хрупкой фигуре на постоялом дворе ей не по силам, а за работу по дому все знают, что я плачу гораздо больше, чем на любом постоялом дворе. Я уверен, что она уже завтра прибежит наниматься ко мне посудомойкой, это лучший расклад для неё».

***

– Дела-а-а…, – протянул мужик Нос-Картошка.