Ричарда и Сьюзен я почти не видел: они явно не горели желанием вливаться в нашу компанию. Мы тоже не стали навязывать им свое общество: Церера большая, места всем хватит. Но если нелюдимость Ричарда я ещё понимал — парень ненавидел меня всеми фибрами души, то поведение Сьюзен несколько настораживало. У неё не было причин враждовать с кем-либо из нас, но она предпочитала держаться в отдалении.

Что касается меня, то я не был занят чем-то конкретным, и потому бесцельно блуждал по станции, заглядывая то к Рэю, то к Ингрид с Джаредом, то к Нике с Майклом, то в медицинский отсек, к матери, которая большую часть времени проводила в бессознательном состоянии. Я подолгу сидел возле её кровати, держал в руках её холодную ладонь, на которой отчетливо проступали синие вены, и шептал слова утешения.

— Всё будет хорошо, всё наладится, мы справимся… — Даже не знаю, кто нуждался в этих словах больше: Фригга или же я сам.

Так прошло чуть больше недели. Однообразные и скучные дни к тому времени успели меня порядком утомить, и я с нетерпением ждал, когда же Рэй или Ника добьются в своих исследованиях каких-нибудь результатов.

И вот однажды это случилось. День прошёл как обычно, а вот поздний вечер, и тем более ночь не обошлись без сюрпризов. Началось всё до ужаса банально, даже описывать неинтересно. Поболтав с Ингрид и Джаредом, я вернулся в жилую каюту, приготовился ко сну и взялся за портативный компьютер, чтобы почитать на ночь что-нибудь доброе и успокаивающее: боевиков, драм и ужасов мне и в повседневной жизни хватало.

Но почитать мне не дали. Едва я только начал вникать в суть рассказа, входная дверь отворилась, и в помещение зашёл Рэй. Ну ладно бы просто зашёл, это бы меня даже не отвлекло: Учёный делил со мной жилую каюту, и за неделю я уже успел привыкнуть к его соседству. Но нет, Рэй завел со мной разговор:

— У меня хорошие новости, Локи. Я приблизился к созданию препарата, который, подчеркну, возможно, нейтрализует действие психотропных веществ и избавит Фриггу от психического расстройства. Мне удалось установить приблизительную формулу лекарства, но она нуждается в доработке. Так или иначе, начало положено: мы на пути к победе.

— Это же просто отлично! — услышав радостную весть, я и думать забыл о книге.

Меня переполнял восторг от того, что мы, наконец, сдвинулись с мертвой точки, и совсем скоро моя мама будет с нами. Возвращение Фригги у меня почему-то стойко ассоциировалось с победой и разрешением всех проблем. Хотя проблемы, конечно, сами собой не решатся, просто ответственность перейдет к моей матери, но и это уже хорошо: Фригга справится не в пример лучше, чем я.

Убаюканный этой мыслью, я и сам не заметил, как заснул, так и не выпустив из рук портативный компьютер.

***

Однако же мой сон продлился недолго: что-то заставило меня пробудиться среди ночи. Повинуясь странному, неведомому чувству, я сел в кровати и попытался сообразить, что случилось. Что-то было не так. Что-то тревожило. Что-то… пугало.

Тьма стояла непроглядная — такая бывает только на космических кораблях и станциях. В космосе ведь нет источников света, не считая далеких звёзд. Но под тонким одеялом, где-то в районе моей груди, мерцало что-то зеленоватое. Нечаянно включился портативный компьютер? Нет, его экран не так светится…

Около тридцати секунд мне понадобилось, чтобы понять, что сверкает артефакт-пересмешник. Наверное, он и заставил меня проснуться, подав моему сознанию энергетический импульс.

Это было сигналом тревоги. Пересмешник хотел меня о чём-то предупредить. Но какая опасность могла угрожать мне здесь, на станции?

Я включил компьютер и посветил монитором в сторону противоположной стены — туда, где стояла кровать Рэя. Учёный мирно спал и явно не представлял собой непосредственной угрозы. Но что же это тогда?

Горький жизненный опыт говорил мне, что Пересмешник никогда не бьёт тревогу впустую. Даже тогда, когда я буквально с ума сходил в Долине Жизни, тревога артефакта была вполне себе обоснованной. Фригга оказалась права — Пересмешник предупреждал о нависшей над нами угрозе. Вот только помогло это слабо, ведь мы бы ни за что на свете не додумались, что угроза идет со стороны умного и вежливого Джареда. А Компьютер ещё и обещал свою помощь… Ну и хитрец!

Пока я размышлял, Пересмешник нагрелся и запульсировал, а я, соответственно, начал паниковать — мы с артефактом как сообщающиеся сосуды, и эмоции одного из нас непременно передаются другому.

«Ну что на этот раз?» — мысленно спрашивал я себя и не мог найти ответа. Здравый смысл подсказывал мне, что наиболее оптимальным решением в этой ситуации будет разбудить Рэя и посоветоваться с ним, но отважиться на такой рискованный шаг было крайне трудно. А вдруг он решит, что все это мои подростковые капризы? С него станется… В итоге я опять окажусь глупым ребёнком, который паникует на пустом месте. Может, стоит подождать, и Пересмешник сам успокоится? Но, с другой стороны, проворонить неведомую угрозу не хотелось тоже. Как же поступить?

«Жду десять минут», — сказал себе я, немного поразмыслив. — «Если за это время артефакт не перестанет мерцать, бужу Рэя».

Эти десять минут тащились, подобно старой черепахе. Очень хотелось надеяться, что тревога случайна и обращаться к Учёному за помощью мне не придётся. Но когда отведенное мною время истекло, Пересмешник сверкал чуть ли не вдвое ярче прежнего. Нужно было решаться.

— Рэй! — чуть дрожащим от волнения и страха голосом позвал я, глядя в темноту. — Рэй!

— В чём дело? — голос Учёного прозвучал на удивление ясно и отчётливо, как будто он и вовсе не спал.

— Я не знаю. У меня с артефактом что-то не то. Обычно, когда он так сверкает, это значит, что грядёт какая-то беда.

— Как давно это началось? — щёлкнул выключатель, и в следующую секунду мне пришлось зажмуриться от непривычно яркого света — Рэй включил лампы.

— Минут пятнадцать назад, — неуверенно пробормотал я, пытаясь привыкнуть к освещению.

— А разбудил меня только сейчас? — мужчина смотрел на меня так, будто я совершил невероятно глупый поступок.

— Я боялся…

— Хватит болтать. Лучше сосредоточься.

— На чём? — что ни говори, а среди ночи трудно соображать, особенно в такой критической обстановке.

Рэй закатил глаза, но всё же снизошел до того, чтобы ответить:

— На Пересмешнике! Тебя мать разве не учила? Ты должен узнать об этой угрозе максимум информации! Используй твою с артефактом связь.

— Да, конечно! — я сам поразился тому, что не додумался до этого сам.

Нужный образ пришёл в голову на удивление быстро. Только я сомкнул веки и нащупал невербальную нить, как ответ уже был готов.

— Лаборатория! — выпалил я, вскакивая с кровати. — Твоя лаборатория, Рэй! Там должно произойти что-то ужасное! Бежим скорее!

Я бросился к выходу, но Ученый ловко поймал меня за руку.

— Эй, притормози. До лаборатории двадцать минут ходу, зачем нам терять время?

— Вот и я о том же! — причина задержки до сих пор оставалась мне не ясна. — Нужно отправляться прямо сейчас.

— Пешком? — мужчина удивлённо изогнул бровь.

Это уже не шло ни в какие ворота.

— Пешком, ясное дело. А есть другой способ добраться до лаборатории?

— Сказал владелец магического артефакта, прошедший пятилетнюю суперподготовку, — саркастично протянул Рэй, скрестив руки.

До меня, наконец, дошло, чего хочет от меня Учёный, и это, признаться, совсем не обрадовало.

— Ты намекаешь на мгновенное перемещение? — боязливо покосившись на Рэя, уточнил я. — Ты, конечно, извини, но я не думаю, что…

— Нет времени думать! Забрось нас в лабораторию. Немедленно!

— Но… — от неожиданности я несколько растерялся.

— Фригга учила тебя этому!

Учить-то учила, но применять навык на занятии и в жизни — это совсем не одно и то же. Мне впервые предстояло осуществить мгновенное перемещение без стороннего контроля матери.

— Ладно, ладно, хорошо! — пасовать перед насмешливо-надменным Рэем мне совсем не хотелось, и потому пришлось рискнуть.