— Верно. Хочу предупредить тебя сразу — этот ритуал относится к высшим разделам тёмной магии и тесно соприкасается с теорией аномалий. Именно поэтому ты мне и нужен — у тебя есть артефакт, который усилит канал. Моего артефакта на сей раз не хватит, я просчитала. Без тебя я не справлюсь.

— Я готов делать всё, что потребуется.

— О, потребоваться может всё, что угодно. Но прежде чем начать ритуал, тебе предстоит пройти обряд Очищения.

— В каком смысле? — я ещё не знал, что должен буду делать, но почему-то уже напрягся.

— Тебе нужно очистить разум от всего постороннего. Это можно было бы сделать при помощи специальных приборов, но я боюсь, что твоя и без того неустойчивая психика этого не вынесет, и ты слетишь с катушек вслед за своей матерью. Поэтому мы будем использовать более медленный, но зато и более безопасный способ.

— А именно?

— Будешь лежать в изоляционной камере три дня, не получая из внешней среды никакой новой информации. За это время твоё сознание должно очиститься.

— Три дня тупо лежать в камере? — в первую секунду мне подумалось, что Ника шутит, и лишь потом я сообразил, что шутки — это не её подчерк. — Да я ж свихнусь от скуки!

— Ты хочешь, чтобы Рэй вернул Фриггу в нормальное состояние?

— Ладно. — Не мог же я в самом деле отказаться от спасения матери просто потому, что лежать три дня в изоляционной камере скучно. — Куда надо идти?

— Пять этажей наверх. Левое крыло. Шестой коридор. Десятая дверь. Держи ключи от лаборатории. Надеюсь на твою сознательность.

— Я тоже надеюсь, — пробормотал я, спрыгнув со стола и направившись к двери.

— Через три дня я за тобой приду, — пообещала Ника, ища на столе какой-то нужный ей прибор. — А пока буду готовить всё необходимое для ритуала.

— И всё-таки три дня — это уж слишком много, — заметил я, развернувшись в дверях. — Может, хотя бы сократим до суток?

— Поной тут ещё! — огрызнулась ведьма, не отрываясь от своего занятия.

— Ну нет, так нет, — обречённо вздохнул я, покидая помещение.

========== Мальчик и вертолёт ==========

Церера была воистину огромна. Ария, Альфа и Конкордия значительно уступали ей в размерах. А может, такое впечатление создавалось лишь потому, что станция оказалась безлюдной.

Довольно странно было идти по пустынным металлическим коридорам, то и дело попадая в подсвеченные синеватыми лампами залы, такие же пустынные. Когда рядом со мной шагали Ингрид, Ника и Джаред, опустошённость ощущалась не столь явственно, как теперь.

Я даже затрудняюсь сказать, что именно испытывал во время этого непродолжительного путешествия. С одной стороны я, вне всяких сомнений, ощущал себя свободным. На меня никто не смотрел, а значит, мне вовсе не обязательно было следить за своей походкой, мимикой и жестами. Если бы я был ребенком, то целыми днями мог бы носиться по бесконечным залам и переходам, наслаждаясь практически безграничным простором, хотя через какое-то время это занятие мне бы надоело.

Но с другой стороны было в этой пустынности что-то настораживающее, что-то… мертвое. Внешняя пустота проникала и в мою душу, заполняла её, принося с собой ощущение отрешенности. Холодный блеск металла вызывал ассоциацию со льдом, и я время от времени непроизвольно начинал дрожать, несмотря на то, что на станции поддерживалась оптимальная для человеческого организма температура.

Ультрасовременный и высокотехнологичный дизайн Цереры восхищал и пленял воображение, но в то же время заставлял сердце испуганно трепетать. Пересекая огромный зал, которому конца-края не было видно, я вдруг явственно ощутил свою беспомощность и незначительность для этого мира. Похожие чувства я испытывал, когда вышел в открытый космос, чтобы опуститься на планету, где «Черный Квадрат» держал Дэмиса.

Но вот я преодолел пять этажей (я нарочно пошёл по лестнице, а не поехал на лифте, потому что не горел желанием приступать к обряду Очищения, хоть и осознавал его неизбежность) и, сориентировавшись по указателям, направился в сторону левого крыла.

В одном из коридоров, внешне ничем не примечательном, меня поджидал сюрприз. Идеальную и оттого даже несколько зловещую тишину нарушил какой-то странный звук, а через пару секунд из-за поворота вылетела не менее странная машина, отдаленно напоминающая вертолёт в миниатюре. Всё произошло так быстро, что увернуться и тем самым избежать столкновения мне не удалось. Машина на полном ходу врезалась мне в грудь, а вращающиеся с бешеной скоростью лопасти пропеллера до крови процарапали лоб.

— Какого чёрта?! — я упал на пол, зажав рукавом ранение и пытаясь сообразить, что случилось.

Летающая машина угрожающе зависла в метре от меня. Я каким-то образом почувствовал, что если попытаюсь встать, она повторит свою атаку.

— Больно? — вслед за «вертолётом» из-за поворота показался человек.

— Я думал, на Церере нет никого, кроме Ники. — Я с удивлением разглядывал хорошо сложенного бледнокожего подростка лет четырнадцати, одетого в черные брюки и рваную кожаную жилетку. Тёмно-синие волосы парня, уложенные нарочито неряшливо и лохмато, чуть не доставали до плеч. В правом ухе виднелась внушительных размеров серьга в форме ромба, тоже, разумеется, чёрная. Но больше всего остального в его облике выделялись… глаза. Светлые, цвета весенней листвы, впитавшей в себя первые лучи солнца, но такие печальные и не по-детски серьёзные. Глаза смотрели надменно и даже жестоко, и лишь в их глубине плескался озлобленный страх загнанного зверя и… затаённая боль. И по одному только этому взгляду я узнал того, кто поначалу показался мне незнакомцем.

— Ричард? — изумленно выдохнул я, испытав целый спектр различных эмоций.

— Удивлен? — подросток изогнул бровь, ехидно и отчуждённо, что нанесло мне боль посильнее, чем удар пропеллером. — Понимаю. Тебе странно видеть меня таким — полным сил и жизненной энергии, а не сопливым ребенком, которым можно безнаказанно помыкать! Странно и страшно! Признай, Локи, ты боишься меня.

— Если ты для кого-то и опасен, то только для себя самого, Рич, — сурово заметил я, однако встать с пола не рискнул: «вертолёт» до сих пор угрожающе гудел. — Ты только подумай, в какую угодил переделку: сбежал с базы, попал в лапы к «Чёрному Квадрату», стал жертвой генетических экспериментов Ники. — Я пытался говорить спокойно и расслабленно, чтобы Рич почувствовал моё превосходство, но получалось далеко не идеально, ведь эмоции внутри бурлили, как вода на огне.

— Она ускорила рост моего организма, чтобы я как можно быстрее стал Новым Лидером и вступил в борьбу со всеми вами! — бросил Ричард, наградив меня ядовитым и презрительным взглядом. Я пытался разглядеть в его глазах что-то родное и теплое, но тщетно. Ребенок меня ненавидел — глубоко и искренне. Мой приёмный ребенок, которого я поклялся любить и оберегать.

— Видишь ли, расклад несколько изменился, и теперь мы с тобой всяко по одну сторону баррикад, нравится тебе это или нет. — Я изо всех старался держаться равнодушно и отстраненно, под стать Ричарду, но эмоции рвались на волю. Как всё-таки тяжела родительская доля…

Я разрывался между стремлением впечатать Ричарда в стену, да так, чтоб из носа полилась кровь, и желанием заключить малыша (а он всегда будет для меня малышом, сколько бы лет на вид ему ни было) в крепкие объятия. Ведь это же мой ребёнок, как можно разговаривать с ним, как с чужим? Но что поделать, если Ричард меня близким человеком признавать отказывался? А ведь было время, и я точно так же вёл себя со своей приёмной семьей, которая желала мне только добра…

— Лично я в этом не уверен. — В данный момент Ричард очень сильно напоминал мне Дэмиса незадолго до его гибели.

— Ты слышал что-нибудь о Едином Галактическом Компьютере?

— Я слышал достаточно.

— В таком случае ты должен понимать, что союз неизбежен.

— Ты тоже должен много что понимать, Локи! — «вертолёт» рванулся вперёд, но замер в миллиметре от моего лица — Ричард вовремя спохватился, что перегибать палку не следует. — Хотя бы то, что мы с тобой — не семья, и никогда не были ей! Никогда, слышишь! Моя настоящая семья мертва благодаря тебе!