Незнакомцы медленно окружили горе — охотников. Музыкант покрепче сжал пистолет и заслонил собой девушку. Краем глаза он уловил какое-то движение и резко обернулся, но Маша, получив по голове неслабый удар кулаком, уже осела к его ногам. Сумка упала на траву. Глаза Мэтта потемнели от гнева, но, отвлёкшись на спутницу, он не сумел отразить взмах приклада и так же молча рухнул рядом с ней.

Равнодушно браконьеры погрузили тела вместе с добычей в узкий багажник и джип без номеров покатил по неровной земле перелеска.

========== Глава 7 ==========

Тупая боль знакомой волной прокатилась по многострадальному затылку прежде, чем открылись глаза. С трудом разлепив ресницы, Маша огляделась. Попыталась сесть и привалиться к бревёнчатой стене, досадливо поморщилась от рези в запястьях — руки были крепко связаны шпагатом. Хорошо, хоть не за спиной. Огляделась.

У противоположной стены на голом полу полусидел — полулежал Беллами. Ему связали ещё и ноги. Видимо, он ещё не пришёл в себя.

Обстановка единственной комнаты была более чем скромной: низкий потолок с подвешенной лампочкой, грубо сколоченный стол, три таких же кустарных стула, две мятые кушетки. На одной была она сама, вторая была пуста. Их сумки валялись на столе, пистолета нигде не было видно.

За столом сидел уже виденный ранее юноша, подперев локтями голову и отрешённо глядя в прорубленное окно без стёкол. К его ноге прислонилось ружьё. Остальных в комнате не было, и Маша незаметно выдохнула. От нечего делать проследила за его взглядом.

Вечерело. Кусочек тёмно-синего неба заслонялся высокими кронами деревьев, напоминавших эвкалипты. Значит, они пробыли здесь уже целый день!

— Эй, вы!

Лохматая голова лениво повернулась в её сторону, и девушка похолодела от жёсткого взгляда водянисто-голубых глаз.

— Где мы?

— Какая, нахуй, разница?

— Где ваши товарищи? — делая гневное лицо, Маша следила, чтобы охрипший из-за пересохшего горла голос не дрожал.

— Ушли… ненадолго. Ещё вопросы будут?!

— Здесь нет воды? — как можно жалобнее осведомилась она, и вправду желая смочить губы хоть немного.

Раздражение в глазах парня на мгновение уступило место сочувствию. Он ухмыльнулся.

— Есть вроде…

— Дайте! Пожалуйста.

— Ща.

Помедлив, парень неохотно поднялся, взял с полки стакан и подошёл к большой пластиковой бутыли у двери. Около Мэттью он неуклюже споткнулся о торчащую ногу музыканта и выронил стакан. С громким звоном тот разлетелся на кусочки, брызнув вокруг мутными каплями.

От резкого звука, сопровождаемого грубыми ругательствами, Маша даже зажмурилась. Беллами даже не моргнул, продолжая неподвижно лежать, но на него и не смотрели.

Парнишка наклонился, собрал крупные осколки, швырнул в оконный проём и сердито зыркнул на Машу:

— Из-за твоего ёбаря теперь терпи!..

Повинуясь лёгкому движению женского тела, кушетка сочувствующе скрипнула. Лужица на полу тускло блестела.

— Ладно. Спасибо.

Молодой браконьер не удостоил слабую улыбку пленницы даже кивком, вновь плюхнулся на подобие стула и отвернулся к окну: похоже, порученное дело было невероятно утомительным.

Убедившись, что за ней не наблюдают, Маша, напрягая зрение и морщась от сильной головной боли, всмотрелась в лицо Мэтта. Он по-прежнему валялся в небрежной позе. Вспыхнувшая в душе надежда скоро угасла. Маша обречённо опустила глаза.

Стоп. Что-то сверкнуло на полу, привлекая её внимание. Крупный осколок лежал прямо у её ног: видимо, парень проглядел его.

Торопливо нагнувшись, девушка схватила стекло и крепко зажала его в кулаке, несмотря на неприятные ощущения, затем так же резко выпрямилась. Стоило поблагодарить всех богов, что старая кушетка не издала ни звука!.. Стрельнув глазами на юношу, она напряглась в ожидании. Тот всё так же меланхолично глядя в окно и не изменил позы.

Снаружи послышались голоса. Паренёк моментально встрепенулся, поспешно встал, схватил ружьё и подошёл к двери. С громким скрипом та отворилась, пропуская внутрь уже знакомых мужчин. При виде пленников они заметно повеселели.

— Что будем делать с ними? — поинтересовался один, одёргивая задравшуюся сзади от долгого сидения в машине старую, выцветшую куртку. Маша постаралась подавить в себе дрожь отвращения и страха от его изучающего взгляда.

— Да ничего пока, — ответил другой, заметив, как напряглась девушка при словах товарища. — Оставим тут и пойдём.

— Такой лакомый кусочек? — вмешался третий, на вид старший. Он подошёл к неподвижно застывшей Маше вплотную и резким жестом приподнял её подбородок. Сжав губы, Маша заставила себя с вызовом посмотреть прямо в серые глаза, опутанные сеткой морщин. Фыркнув, мужчина отпустил её и вернулся к остальным.

— Да она же как дикая кошка! Никакого удовольствия! К тому же, не красотка…

Дружный хохот в какой-то мере успокоил залитую румянцем стыда девушку. С тоской она глянула на Мэтта, но тот не издал ни звука. Старший взмахнул рукой и вновь с силой ударил девушку по лицу. Сопровождаемая тихими усмешками, она впала в небытие.

***

Уже в третий раз за последний месяц очнувшись от обморока, Маша проклинала всех и вся. Неожиданно поток гневных мыслей, с трудом продирающихся сквозь огненные потоки боли в черепе, остановила приятная прохлада: в полумраке, рассеиваемом светом из окна, вырисовывался тонкий светлый силуэт наклонённой к ней фигуры Мэтта.

Мужчина сидел на краешке её кушетки и держал на её пылающем лбу свою узкую прохладную ладонь. Постепенно из тьмы начали выплывать очертания мебели и стен, но Маша смотрела только на лицо напротив: в больших тёмных глазах явственно мелькало озабоченное выражение.

— Спасибо, — прошептала она. Из её глаз, помимо воли, покатились по щекам горячие слёзы, но, не успела она вскинуть руку, как мужчина опустил ладонь с её лба и осторожно вытер их.

— Не за что, красотка. Тебе очень больно?

— Н-нет, уже нормально. А ты? Вижу, ты развязался.

— Ага. Ты молодец, Мэри!..

— Да ладно, — неуверенно прозвучало в ответ.

Девушка была рада темноте, которая выручала по привычке, скрывая её выступавший кстати и некстати румянец. Всё же она попробовала сесть и невольно схватилась за гудевшую голову.

— Осколок так и не выпустила, — продолжил с улыбкой музыкант, и не думая отодвинуться или пересесть, — когда он тебя ударил, сраный ублюдок!.. Они ушли, я выпутался и развязал тебя. Рука сильно болит? — вдруг спросил он, беря её за запястье и пытаясь разглядеть состояние ладони, в которой был зажат осколок.

— Нет, — проворно солгала Маша. Мужские прикосновения были такими бережными, что ей снова захотелось плакать. — Всё в порядке. Вот голова… — она закатила глаза и вздохнула. — Но как ты так хорошо притворялся?

— Старался, — прозвучал тихий смешок.

Мужчина встал и потянул спутницу на себя.

— Пойдём, красотка?

Ухватившись покрепче за уже тёплые пальцы, Маша медленно поднялась.

— А куда мы пойдём? В смысле, как мы найдём Энни и Дома?

— По следам этих… конечно.

— Точно! Идём скорее, — заторопилась девушка, хватая со стола явно обысканную сумку. Мэтт скользнул по ней подозрительным взглядом.

— Может, ты хочешь отдохнуть?

— Нет уж, идём!

Снаружи было очень тихо. Со всех сторон домик обступали высокие толстые панданусы и эвкалипты, из-за которых кое-где раздавались приглушённые, неясные звуки ночного леса. Где-то далеко журчала вода. Ясное небо было похоже на купол чёрного бархата, расшитого золотыми пайетками, и манило своей близостью.

Молодые люди исследовали с фонариком землю вокруг домика, обнаружили, что умные преступники не оставили им никаких видимых следов, и заметно приуныли: теперь было непонятно, куда идти. Мобильники давно разряжены, да и вряд ли они пригодились бы там, где не было вышек сотовой связи. На незнакомой местности, как было ясно уже давно, ориентироваться они не умели.